Михаил Серегин - Лютая мораль
Очнувшись, Китаец понял, что помещение, где он сейчас находился, ему знакомо. Через огромное стекло он увидел, как предзакатное солнце золотит листву деревьев. Детектив с усилием скосил глаза в сторону. Это усилие отдалось в его воспаленном мозгу ноющей болью и громкой пульсацией крови в висках. Он остановил взгляд и опустил веки. Немного отдохнув, снова открыл глаза. Его взгляд уперся в маленький круглый столик, уставленный бутылками с красочными этикетками. На соседнем столике сверкали хрустальные стаканы и ведерко со льдом. «А, черт, – вспомнил Китаец, – это же дача Таксиста». Столик с бутылками был именно тем столиком, где он закрепил одну из «закладок».
Сидеть было не очень удобно, и Владимир попробовал изменить свое положение, но не тут-то было. Оказалось, что он основательно прикручен к металлическому стулу крепким капроновым шнуром. Обе ноги были привязаны к передним ножкам, руки связаны за спинкой, и, вдобавок, торс тоже был прикручен к спинке стула. Кто-то основательно над ним поработал. Танин начал напрягать одну за другой все мышцы тела, чтобы определить, нет ли у него переломов. Когда он закончил эту нелегкую в данной ситуации процедуру, то, по крайней мере, уже знал, что сможет двигаться – при условии, конечно, если ему удастся развязаться.
Владимир осторожно повернул голову в другую сторону – и встретился взглядом с крутолобым охранником в трусах и майке. Тем самым, как понял Китаец, который заходил на кухню за очередной порцией джин-тоника. Охранник сидел на диване вразвалку, положив лодыжку одной ноги на колено другой. Рядом с ним валялся «узи».
– О, очухался! – с едкой насмешкой произнес он, встретившись взглядом с Китайцем. – Мы уж думали, что ты копыта откинул. Живучий! Как ты, ничего?
Танин молча смотрел на него, даже не сделав попытки ответить.
– Ничего, – улыбнулся крутолобый, – не долго уж тебе осталось… – Он поднялся и, прихватив с собой автомат, направился к выходу, гнусаво напевая себе под нос: «Недолго мучилась старушка в высоковольтных проводах…»
Оставшись один, Китаец попытался трезво оценить ситуацию. Его не убили, а отвезли на дачу Таксиста. Для чего? Это ему было неизвестно, но то, что его оставили пока в живых, внушало надежду. Смерти он не боялся, относясь к ней как к неизбежности. «Что там нас ждет после смерти, никому не ведомо, а бояться неизвестности по меньшей мере глупо, – подумал Танин. – Может, что-то страшное, а может, и не очень. Многие люди, пережившие клиническую смерть, рассказывают, что там очень даже ничего и возвращаться назад не хочется…» И все же умереть вот так, от рук каких-то отморозков, Китайцу не хотелось.
Таксист все-таки перехитрил его, заманив в ловушку, но игра еще не закончена. Раз Танина оставили в живых, значит, он зачем-то нужен бандитам. Попробовав ослабить узлы, стягивающие руки за спиной, он сразу понял всю бесплодность этих попыток. Шнур только еще больнее впился в запястья.
Входная дверь открылась, и в ее проеме появился Таксист. За ним двигался крутолобый, повесив на плечо «узи», а замыкал шествие второй охранник – с крупным розовым носом, коротким ежиком светлых волос и пустым взглядом серо-голубых глаз. Прямо поверх майки он нацепил наплечную кобуру из мягкой кожи, из которой торчала рукоятка «ТТ».
Не глядя на Китайца, Таксист взял со столика стакан, сыпанул в него пригоршню льда и плеснул сверху немного водки. Сделав небольшой глоток, он со вздохом плюхнулся на диван, на котором недавно сидел крутолобый. Охранники остались стоять, расположившись по обе стороны от дивана.
– Ну что, пообщаемся? – наконец сказал Таксист, закинув ногу за ногу.
– У тебя что, комплекс насильника? – Владимир слегка растянул губы в ехидной усмешке. – Хочешь подвести базу под очередное убийство? Тогда у тебя ничего не получится.
В глазах бандита сверкнули молнии, но он сумел сохранить внешнее спокойствие.
– Ты покалечил нескольких моих бойцов, – тоном прокурора, выступающего с обвинительной речью, произнес Таксист. – Двое из них погибли.
– Это те, которые гоняли на красном «БМВ»? – Китаец удивленно поднял брови. – Так я их даже пальцем не тронул.
– Что-о? – Бандит всем корпусом подался вперед. – Значит, и они на твоей совести?
– Ребята просто превысили скорость и не справились с управлением. – Танин пожал плечами, насколько это можно было сделать в его положении. – Не пытайся повесить на меня всех собак. Тебе не удастся убедить меня, что я виновен в гибели твоих людей. В этом виноват ты. И они сами отчасти, потому что оказались не готовы к серьезным делам. Они у тебя очень молодые, но мне их не жалко, они сами выбрали свою судьбу.
– Гнида, – Таксист залпом допил водку, – ты мне уже несколько дней палки в колеса вставляешь. Вот ты где у меня, – он резанул ребром ладони по горлу. – Ты бы уже давно раков кормил, но один человек попросил ненадолго сохранить твою паршивую жизнь. Так что можешь сказать ему спасибо.
– Леониду Сергеевичу? – усмехнулся Китаец. – Обязательно скажу. Вот Леонид Сергеевич, в отличие от тебя, просчитывает ситуацию на два-три хода вперед.
Теперь, уже будучи в полной уверенности, что пока еще его час не пробил, детектив специально пытался выбить бандита из колеи. Если тот занервничает, то начнет делать ошибки, и тогда можно будет этим воспользоваться. Пока что ему это удавалось. Главное здесь – не переборщить.
Не зная, что сказать, Таксист нервно дернул щекой и кивнул крутолобому. Тот зачерпнул из ведерка лед и остановился возле столика с напитками, вопросительно глядя на своего шефа.
– Водки, водки, придурок! – гаркнул на него Таксист.
Нахмурившись, крутолобый поднял бутылку «Финляндии» и налил полстакана. Шеф выхватил у него стакан, расплескав половину, и опрокинул остатки себе в глотку.
– Я бы тоже чего-нибудь выпил, – невозмутимо сказал Китаец, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Пей, не жалко. – Таксист вытер губы тыльной стороной ладони. – Последнее желание, как говорится.
– Может, развяжешь мне руки? – посмотрел на него Китаец. – Чего вам теперь бояться-то? А то так пить неудобно.
Бандит на минуту задумался.
– Развяжи, – кивнул он крутолобому.
Тот направился к Танину.
– Нет, погоди, – остановил его Таксист. – Перебьется.
– А как пить-то? – Детектив снова попытался пожать плечами.
– Выпьешь как-нибудь, если захочешь. Налей ему, – приказал он крутолобому.
– Я вам че, бармен, что ли? – недовольно прогнусавил тот, но к столику, на котором громоздились бутылки, подошел.
Теперь его вопросительный взгляд был направлен на Китайца.
– Мне коньячку вон из той пузатенькой бутылочки, – взглядом показал ему Владимир на бутылку «Камю», – и без льда, пожалуйста.
– Как скажешь, – буркнул крутолобый.
Он налил полстакана коньяка и подошел к Китайцу. Поднеся стакан к его губам, помог выпить.
– Спасибо, – кивнул ему детектив. – Теперь бы еще сигаретку, для полного счастья. Достань у меня из кармана.
Раздвинув немного веревки, чтобы не мешались, охранник вытащил из кармана Танина пачку «Винстона», достал сигарету и сунул ему в рот. Зажигалку поднес свою.
– Хорошо, – держа сигарету во рту, проговорил Китаец. – Только вот не могу я понять, Таксист, зачем тебе понадобилось подставлять жену Монахова? Ведь ты же с этого все равно ничего не получишь. Грохнули бы его так же, как Замятина. Дешево и сердито. Охранника подкупать, а потом убирать не надо, дверь в квартиру вскрывать не надо. Вот нашел ты себе геморрой! А толку-то? А вдруг вдова Монахова расколется и начнет говорить, что тогда?
– Не начнет, – без особой уверенности проговорил бандит.
– А вот это бабушка надвое сказала, – поддел его детектив. – Ведь в тюрьме-то не сладко. Вдруг Елене там не понравится? И она забудет, что ей угрожали?
– А ей тогда напомнят, – ухмыльнулся Таксист, изобразив на лице презрение.
– Я бы на твоем месте не был так уверен, – сказал Танин. – Я ведь понимаю, что всю эту комбинацию с убийством Монахова придумал Леонид Сергеевич. Ты бы не стал так изощряться, Таксист, не в обиду тебе будет сказано. Возможно, он хорошо тебе заплатил… Только вот в случае прокола ты сядешь в тюрьму, а Леонид Сергеевич выйдет сухим из воды.
– Хватит болтать. – В голосе бандита снова поубавилось самонадеянности, поэтому Китаец продолжил, зная, что тот будет его слушать:
– Ты знаешь, что Леонид Сергеевич вообще собирается тебя кинуть? Он, между прочим, общается с вдовой Монахова через ее сводную сестру Стасю. Я как-то увидел у той записку и подумал, что он пытается запугать или шантажировать Станиславу, а потом понял, что эта записка предназначалась Елене. Он предлагает вытащить ее из тюрьмы! Не веришь, спроси у Стаси, ты ведь ее знаешь. Так вот, вытащить из тюрьмы человека, обвиненного в убийстве, можно, только если…
– Ты хочешь сказать, – прошипел Таксист, – что Сергеич?..
