Стивен Лезер - Выстрел издалека
Мистер О подал пожилой покупательнице чек и пожелал всего наилучшего. Когда она выходила из его магазина, неся в руках игровую приставку «Нинтендо», он заметил двух чернокожих юнцов, стоявших у витрины и что-то разглядывавших. По-видимому, их внимание привлек плейер для компакт-дисков – последняя модель фирмы «Панасоник». Парни были одеты в явно только что купленные черные кожаные пиджаки, обуты в дорогие кроссовки «Рибок» и с ног до головы увешаны золотыми цепочками и браслетами. Вряд ли это сутенеры, подумал мистер О, уж слишком молоды. Скорее, торговцы наркотиками. Он вздохнул и приготовился ждать, когда они наконец решат, покупать понравившуюся вещь или нет. Мистер О не слишком любил своих клиентов, хотя именно они давали ему средства к существованию. Но небольшой капитал не позволял ему открыть магазин в более престижном районе Лос-Анджелеса. Пока он не накопит достаточно денег, ему придется оставаться на востоке города, в квартале, населенном чернокожими. Аренда помещения стоила недорого, а вот безопасность представляла серьезную проблему. После того как мистера О дважды ограбили вооруженные налетчики, он всегда держал под прилавком небольшой автоматический пистолет.
Его жена сидела за другим прилавком в дальнем конце магазина и читала корейскую газету. Она мельком взглянула на вошедших подростков и опять углубилась в чтение.
– Что желаете? – обратился к посетителям мистер О.
Один из юношей кивнул на витрину.
– Мы хотим посмотреть ту систему, что на витрине. Ту, в которой есть плейер для компакт-дисков.
– Она стоит шестьсот сорок девять долларов, – предупредил мистер О.
Подросток с вызовом вскинул подбородок.
– У нас есть деньги! – резко сказал он.
Мистер О послушно пошел к витрине.
– Эти чертовы корейцы знают, как обращаться с солидными клиентами! – заметил один из мальчишек.
– Да уж это точно! Уважать они умеют, – согласился второй.
Мистер О презрительно фыркнул. Он хотел объяснить этим юнцам, что уважение еще нужно заслужить. Трудно уважать людей, которые не делают ничего полезного, а целыми днями слоняются по улицам, продают наркотики и стреляют друг в друга. Мистер О люто ненавидел восточные районы Лос-Анджелеса. Во время волнений 1992 года его магазин разграбили, и он всерьез подумывал о том, чтобы перебраться на Восточное побережье страны, где межнациональные отношения не были такими напряженными, как в Лос-Анджелесе. Если бы его старшая дочь не училась на втором курсе юридического колледжа, семья, возможно, и переехала бы. Время от времени мистера О вдруг охватывало желание отремонтировать магазин, завезти новые товары, но он не мог переступить через горечь и отвращение и к этой убогой лавке, и к этому району, да и вообще к этому городу. Людей, приходящих к нему за покупками, нужно просто терпеть, вот и все. Взяв с витрины плейер, мистер О вернулся к прилавку и показал товар подросткам.
– Это последняя модель, очень хорошая, – пояснил он.
– Правильно!..
– Мы ее берем, – сказал второй и протянул продавцу карточку «Америкен экспресс».
Мистер О взял ее, подошел к кассе и сунул в считывающее устройство. Пока он ждал подтверждения того, что карточка в порядке, его взгляд упал на специальный бюллетень с фамилиями и номерами счетов, лежавший рядом с кассой. Это был список находящихся в розыске. Увидев там имя Джастин Дэвис, кореец широко раскрыл глаза. Он проверил номер карточки. Все совпадало! У него вспотели ладони. Нажав на кнопку «отмена» на считывающем устройстве, он позвал жену. Подростки с изумлением наблюдали за ним.
– В чем дело, старик? – спросил один из них.
– Нет-нет, все в порядке, – заверил их мистер О. – Просто машина сегодня почему-то барахлит.
Он начал быстро говорить с женой по-корейски, прося ее обслужить покупателей, пока он позвонит в полицию из своего кабинета. Широко улыбаясь, миссис О сунула карточку в считывающее устройство еще раз.
* * *На столе полковника зазвонил местный телефон. Он снял трубку и сделал знак тучному сержанту, что тот может быть свободен. Подождав, пока за ним закрылась дверь, полковник начал разговор. Человек на другом конце провода не назвал себя, так же как и полковник.
– Наши друзья в Большом яблоке начали задавать вопросы относительно Дамиена О'Брайена, – сказал голос в трубке.
– Ничего серьезного, я надеюсь? – спросил полковник.
– Вроде бы обычная процедура, – отозвался его собеседник. – Они прислали нам его фотографии, снятые скрытой камерой, паспортные данные, взятые из иммиграционной службы, и отпечатки пальцев, которые он оставил на бутылке пива «Будвайзер». Просят прислать информацию о нем. Копия просьбы отправлена в Королевскую тайную полицию. Предполагается, что мы взаимно проверим наши данные.
– Приятно сознавать, что они не сидят на месте, – произнес полковник. – И когда они получат ответ?
– Думаю, нам понадобится по крайней мере день или два. Масса работы, знаете ли…
– Они догадаются. У них ведь есть собственные осведомители.
– Примета времени, – философски заметил голос в трубке. – Тем не менее я считал, что вам будет полезна эта информация.
– Разумеется! – подтвердил полковник. – Надеюсь, на этом их интерес к данному делу закончится.
– Будем надеяться, – сказал голос. – Я буду держать вас в курсе.
Связь прервалась, и полковник повесил трубку. На его губах появилась жесткая усмешка. Ну что ж, тем лучше!
* * *Стоявший на прикроватной тумбочке телефон резко зазвонил и разбудил Коула Говарда. Он потянулся за трубкой, но, не успев взять ее, услышал, что Лиза уже говорит с аппарата на нижнем этаже. Говард искоса посмотрел на радиочасы. Было семь тридцать. Он потер глаза и зевнул. В восемь часов Лиза играет в гольф, значит, она, как обычно, тихонько выскользнула из постели, а он даже не проснулся.
Говард услышал ее шаги внизу в холле. Она остановилась у лестницы и крикнула:
– Коул! Возьми трубку, это папа.
Говард опять потянулся к телефону.
– Доброе утро, Тед, – проговорил он сонным голосом.
– Все еще в постели? – язвительно поинтересовался Клейтон.
Для него было делом принципа приходить на работу раньше всех остальных сотрудников компании. Он утверждал, что в утренние часы ему лучше думается, но Говард подозревал, что на самом деле ранний приход на службу давал ему возможность пройти через кабинеты своих подчиненных.
– Вчера поздно лег, – соврал Говард. – У вас ко мне какое-то дело?
– Мои компьютерщики получили кое-какие результаты и хотели бы показать их тебе. Похоже, они совершили настоящий прорыв, используя одну из своих программ.
Говард окончательно проснулся, сел на кровати и попытался пригладить спутанные волосы.
– Великолепно! Куда мне подъехать?
– Приезжай в наши лаборатории. Я распоряжусь, чтобы тебя пропустили. Скажешь вахтеру, что ты идешь в Научно-исследовательские лаборатории обработки изображений, он покажет тебе дорогу. Спросишь Джоди Уаймена.
Говард повторил имя, чтобы лучше запомнить.
– Можно приехать прямо сейчас? – спросил он нетерпеливо.
– Если тебе это удобно, – ответил Клейтон. А затем, немного поколебавшись, добавил: – Коул… Когда ты встретишься с Уайменом, не пугайся его вида, ладно? Внешность у него и в самом деле необычная, но ведь он творческая натура. Договорились?
– Договорились… – откликнулся заинтригованный Говард.
Через час он уже шел по коридору, белые стены которого, казалось, сотрясались от звуков песни группы «Лед Зеппелин». Музыка была включена на полную громкость. К карману пиджака агента был прикреплен временный пропуск, дававший ему право пройти только в ту часть здания, где работал Уаймен. Датчики, установленные на каждой двери, считывали магнитный код на пропуске. Как объяснили Говарду, если он попытается проникнуть в другие помещения лаборатории или пройти вообще без пропуска, включится сигнал тревоги.
Наконец Говард нашел дверь с пластмассовой карточкой, на которой стояло: «Джоди Уаймен, кандидат наук, и Билл Макдауэлл, кандидат наук». Оглушительная музыка слышалась именно оттуда. К тому же из-за двери явственно доносился сладковатый запах марихуаны. Говард громко постучал, и дверь распахнулась. Войдя в помещение, Говард увидел двух мужчин, стоявших к нему спиной. Они раскачивались в такт песне и играли на воображаемых гитарах. Лаборатория выглядела точной копией той, в которой работала Бонни Ким, только оборудования в ней было побольше. Как и в лаборатории Бонни, здесь тоже не было окон.
Говард прошел внутрь и закрыл за собой дверь. Мужчины все еще не замечали его. Их тела сотрясались, подчиняясь музыкальному ритму. Неожиданно они начали синхронно танцевать и вдруг одновременно резко повернулись. Своим видом они явно хотели походить на музыкантов ансамбля: закрыв глаза, откинув назад волосы и открыв рты, они как будто играли на несуществующих гитарах. В стеклянной пепельнице рядом с лазерным принтером дымился окурок. Песня кончилась, мужчины открыли глаза, их лица выражали экстаз. Им было лет по двадцать пять, но, глядя на них, можно было подумать, что эпоха хиппи еще не прошла: они были одеты в свитера, джинсы «Леви», потертые на коленях, и кожаные сандалии. Оба уже несколько дней не брились.
