Александр Тамоников - Пропуск с красной печатью
Со стороны «Энергии» к развилке неслась машина ВАИ. Запоздало обнаружили переполох у себя в тылу. С ревом ушли в отрыв, кинулись догонять полицейских. У места слияния с проселочной дорогой никого не осталось. Только метрах в семидесяти стонал полицейский, заработавший открытый перелом. Вряд ли он обращал внимание на происходящее вокруг, поэтому не увидел, как зашевелились невнятные образования под откосом слева от проселка и поднялись шесть фигур – какие-то лешие, измазанные в грязи, облепленные листвой. Они одновременно перебежали дорогу, скатились с обратной стороны и, не останавливаясь, побежали дальше – к перелеску, до которого было метров семьдесят…
А погоня уходила своей дорогой. Микроавтобус уже не мог выдерживать конкуренцию – скорость падала. Полиция висела на хвосте, кавалькаду догонял джип. Водитель не собирался кончать жизнь самоубийством, надо было отвлечь противника от основных сил, извернуться и сбежать. Но все пошло по-другому. Полицейский стрелял с подножки патрульной машины, умудряясь это делать одной рукой. Микроавтобус вилял, подставлял бока, и одна из пуль пробила бензобак! Салон воспламенился, как картонная коробка, лопнуло заднее колесо. Микроавтобус стало швырять по проезжей части. Пламя перекинулось на кабину, было слышно, как кричит от боли водитель. Объятый пламенем микроавтобус по диагонали помчался к обочине, нырнул в кювет…
Полицейские выпрыгнули из остановившихся машин, побежали, вскидывая автоматы. Микроавтобус валялся под откосом на боку. Огонь пошел на спад, но из окон еще вырывалось пламя, а из кабины выползал водитель. У него горели ноги. Он надрывался воем, хрипел. Приземистый, крепкий, в свете фонарей мелькало бронзовое от загара лицо, искаженное судорогой. Водитель перевернулся на бок, обрисовалась рука с пистолетом, который он пытался наставить на противника. Полицейские искушать судьбу не стали – прогремела короткая очередь. Водитель выронил пистолет, испустил дух. Кто-то бросился к нему сбивать пламя – сгорит же, как опознаешь? Остальные обступили микроавтобус. Там не было ничего, кроме мешков с картошкой, рассыпавшейся при падении. Часть груза уже занималась – картошка чернела, обугливалась.
– Жареная картошка, – ухмыльнулся один.
– Не жареная, а печеная, – возразил другой. – Но тоже неплохо.
– Мужики, здесь нет никого! Этот парень был один! – ахнул третий.
Страшная догадка охватила не очень смышленые полицейские головы. Они растерянно переглядывались. Люди в джипе раньше сообразили, что их обвели вокруг пальца. Этот парень просто отвлекал на себя внимание, а вся банда уже перебралась через дорогу и уходит из заблокированной зоны! Ругаясь, люди прыгнули в джип, машина развернулась. Офицер кричал в рацию, что все – кретины, надо немедленно бросать силы на другую сторону дороги, пока есть возможность схватить преступников…
А диверсанты уже вбегали в лес. Отдышались, шли быстрым шагом. Все слышали отдаленную стрельбу, догадывались, что произошло с Никитой Кургашом. Умирать он вроде не планировал, сам вызвался отвлечь внимание кацапов, был уверен, что сможет обмануть «тупоголовых ментов». Значит, не судьба.
– Бедняга, – пробормотал запыхавшийся Романько, – земля ему пухом…
– Не будем расстраиваться, хлопцы… – выдохнула идущая спортивной ходьбой Белла. – Все там будем. За святое дело человек умер…
Гальский подгонял свою поредевшую команду. Вырвались из кольца – это славно, но что-то подсказывало, что неприятности еще не кончились. Эта местность не была избалована человеческим присутствием. Свалки, какой-то разорванный лес. Блага цивилизации были явно не здесь. За первым массивом по правую руку возникли полуразвалившиеся постройки: две вытянутые – то ли амбары, то ли конюшни, третья стояла отдельно. За ней и поджидала «путешественников» сливающаяся с темнотой «Газель». От машины отделился невысокий плотный человек, заспешил навстречу. Майоры обменялись рукопожатиями.
– Ну здравствуй, Остап Николаевич.
– Добрый вечер, Виктор Михайлович. Надеюсь, для большинства твоих людей он добрый… – Он осветил фонарем бредущих за командиром диверсантов. Смотрелись они, конечно, живописно, Сердюк глухо хохотнул: – А это что за инициативная группа граждан во главе с блондинкой?
– Я уже не блондинка, я хрень какая-то… – пробормотала Белла. Она действительно смотрелась не очень – Баба-яга в тылу врага. – Здравия желаем, господин майор. От лица, как говорится, и живых, и мертвых…
– Двоих потеряли, – объяснил Гальский. – Кургаша и Тамадзе.
– Бывает, – сделал вид, что опечалился, Сердюк. – Им хорошо сейчас на небе.
– Если на небе, то хорошо, – хмыкнул майор, – хотя что-то мне подсказывает…
– Ну да, у смерти есть свои преимущества, – широко зевнул Матиани. – Утром, например, не надо никуда вставать…
– Циничные вы, друзья мои. – Сердюк покосился на висящий за спиной майора рюкзак, не стал ни о чем спрашивать, и так понятно. – В общем, живо все в салон, убираемся отсюда. Минут через десять здесь будет тесно от вертолетов и спецназа. Под сиденьями одежда – подберите себе что-нибудь подходящее, а то на ужасы болотные похожи. Вы – украинские рабочие, возвращаетесь с заработков из Владимира, трудились в строительно-монтажном управлении № 11. Литвина по документам жена Журковича, пусть так и будет. Полагаю, трудности нас поджидают только первые двести километров. Поедем лесами на юго-восток, через Камыши и Ильинку. Дальше можно выехать на трассу. Через Гусь-Хрустальный объедем столичный регион…
Глава 12
«Стая бешеных волков» примчалась на очередное место происшествия через пятнадцать минут. Весь «комплекс мер» решительно не работал! На правоохранительные органы абсолютно нельзя было положиться. Устали? Заработались? Банда вырвалась за «флажки», а в рюкзаке у них пара суперсекретных изделий, от которых, хоть тресни, зависит национальная безопасность государства! И где их теперь искать? В стране, между прочим, 17 миллионов квадратных километров! Люди кипели от злости, а майор Репнин был оголенным проводом, изрыгал закрученные ругательства и несколько раз имел прекрасную возможность вызвать дьявола. Они стояли у скорбных останков сгоревшего микроавтобуса, неприязненно разглядывали в свете фонарей разбросанную картошку, обгоревший по пояс труп. Он был изувечен до неузнаваемости, и все же его узнали. Был такой в списке лиц, изображенных Диной. Кургаш Никита.
– Маловато будет, командир, – вздохнул Балабанюк, – шестеро еще где-то бегают.
Смотреть на труп врага можно бесконечно. Тем более спешить уже было некуда. Спецназ и кучу всего остального народа изящно обвели вокруг пальца! Они побежали обратно в машину, поехали по местам недавних событий. У обочины стояла машина «Скорой помощи» с работающей мигалкой. Люди в белых халатах грузили на носилки полицейского со сломанной ногой. Случай был тяжелый, парень выл, как будто ему отрезали самое дорогое. Дальше в трассу вливалась проселочная дорога. На обочине валялся искореженный бампер, отстреленный от убегающего микроавтобуса. Не много же от него отстрелили. Бойцы с фонарями прочесывали окрестности.
– Командир, вот здесь они лежали, всем тесным коллективом, – сообщил Жилин, осматривая склон за дорогой. – Следы, характерные примятости. А когда этот «крысолов» всех увел со своей «дудочкой», они спокойно перебежали дорогу.
– Все – на ту сторону, – приказал Вадим, – идем по следам. Капралов – сиди в «Тойоте», жди сигнала.
Следы вели сквозь косогоры-буераки и вывели на дорогу, от которой осталось лишь название. Колея, обросшая чертополохом, втягивалась в лес. Здесь определенно недавно шли люди – не строем, конечно, уставшие, взмыленные. Деревья разредились, справа показались строения – покосившиеся, крыши заросли сорняками. Вадим связался по рации с полицейским начальством, описал координаты, приказал прислать людей, чтобы прочесать строения. Спецназовцы пошли дальше – трое по дороге, остальные по лесу. Карта в мобильнике извещала, что других дорог в округе нет, а данная петляет через леса и луга на юго-восток и теряется среди небольших населенных пунктов. В принципе она может вывести на дорогу, пролегающую через Гусь-Хрустальный. Но пешком далеко не уйдут. Могут забраться в какую-то глушь, хрен их оттуда вытащишь. Немного успокаивало, что до поры до времени диверсанты передвигаются пешим образом – сомнительно, что в этой глуши им подфартит с транспортом.
Подъехал Капралов на «Фортунере». Вадим по рации связался с Паньковым, выслушал порцию неласковых комментариев, огрызнулся в ответ, хорошо, мол, офисным работникам – лежи в постели да разноси подчиненных. А то, что куратор группы изволят отдыхать, было понятно по фоновому храпу супруги. Вместо того чтобы нежиться в постели, Эдуард Романович, отдали бы лучше приказ всем полицейским подразделениям района проявлять повышенную бдительность, разослать ориентировки, задействовать малую авиацию, что там еще… Бурля от злости, он отключился. Тут же запищала рация, прорезалась полиция с известием: строения у дороги зачищены, в заброшенной сельскохозяйственной постройке обнаружено уютное гнездышко, а в гнездышке – двое спящих молодых людей, рядом с которыми найдены бутылка шампанского и недопитый вермут. Молодые люди испуганы, они реально что-то знают. «Тащите их сюда», – распорядился Вадим.
