Александр Белов - Поцелуй Фемиды
Саша на минуту прервал свой рассказ, давая возможность своему собеседнику обдумать услышанное. Сам он тоже задумался. Собственный поучительный рассказ вывел его на неожиданную аналогию, причем не только с историей этих недоумков, но… и с собственной историей тоже. Ведь и он, выходит, для кого-то таскал рыбку из пруда. Орнитологические выкладки применительно к той трагической ситуации, в которой оказался успешный топ-менеджер Александр Белов, требовали детального обдумывания на досуге.
— Один умный, хотя и не популярный ныне человек, сказал умную вещь: «Политика есть концентрированное выражение экономики»
— В смысле? — Бруно не ожидал столь быстрого перехода от «рассказов о животных» в другую непонятную сферу.
— В том смысле, что за всеми идейными знаменами, в том числе и вашими с Виталей, обязательно стоит кто-то незаметный и больно умный, спец по коммерческой части. Серьезные парни ждут свою рыбу, а вперед, как правило, выпускают идейных психов со знаменами. То есть бакланов.
Потрясенный Бруно молчал. С верхнего яруса свешивалась голова Грихи, в разговоре участия не принимавшего, но не пропускавшего ни единого слова.
— Так что, думай своей головой, Стасик! — подвел итог Белов и вдруг припомнил, что уже когда-то произносил эту фразу — в адрес погибшего друга Пчелы. — Думай своей головой. А про бакланов и других пернатых мы с тобой еще поговорим.
Саша лег на свою шконку, закинув руки за голову. Следствием политико-воспитательной беседы лично для него явилась какая-то особенно неприятная тоскливая усталость. Перед глазами вновь замелькали лица погибших друзей.
В этот момент Белов не знал, что не только о бакланах, но и вообще о чем бы то ни было, с этими ребятами он уже не поговорит. Потому что следующий день и еще несколько дней проведет в карцере. Да и впоследствии его уже никогда не поместят в дружественную 345 камеру.
XXУ доктора Вонсовского выдалась особенно тяжелая неделя, и в тепле его сразу же разморило. Был субботний день. С восьми утра и до полудня они в полном составе трудились в оргкомитете и сами непосредственно участвовали в демонстрации под девизом: «Свободу Александру Белову!» И вот теперь команда ввалилась с мороза прямым ходом в «комнату психологической разгрузки», приняла на грудь по сто граммов «Бальзама Вонсовского» (точнее, специальной его модификации — антистрессовой), и всем вообще расхотелось не то чтобы подводить итоги, а и вообще разговаривать. Тем более что голоса абсолютно у всех были безнадежно сорваны…
К объявленному часу в небольшом сквере напротив здания краевой прокуратуры и прилегающих к нему улицах собралось никак не меньше пяти тысяч народу. После хорошо организованной колонны работников комбината, а также студенчества, которое в любую эпоху традиционно является большей и лучшей составной частью массовых акций за правое дело, следующей в смысле активности и организованности следовало бы по праву признать «фракцию» доктора Вонсовского.
Его постоянный контингент обеспечил стопроцентную явку, а верховодила «фракцией», причем со знанием дела, та самая вдова, которая в узком кругу друзей доктора проходила под именем Не-к-ночи-будь-помянута. Глядя, как статная и фактурная, разрумянившаяся от мороза женщина, взобравшись на перевернутую садовую скамейку, выступает со страстной обличительной речью, Станислав Маркович подумал, что неплохая могла бы выйти диссертация на тему «О влиянии менопаузы на социальную активность». Однако же он был ей от всей души благодарен за поддержку, и даже с удивлением поймал себе на мысли… Впрочем, это не имеет ни малейшего отношения к делу.
Паства Федора Лукина тоже была представлена практически в полном составе, но держалась более интеллигентно и сдержанно. Принарядившиеся по ответственному случаю бомжи несли большой транспарант, красиво выполненный славянской вязью: «Да здравствуют нищие духом!» Замыкал шествие завхоз Шамиль, шедший в сопровождении не только своих четырех детей, но и, что самое удивительное, угрюмой и нелюдимой жены.
Короче говоря, поддержать томящегося за решеткой достойного человека Александра Белова, собрались даже те, от кого меньше всего можно было этого ожидать. Ватсон видел, как в стайке скромно одетых женщин мелькнуло бледное лицо Ярославы — Сашиной сестры. Доктору было известно, что Слава уже больше года живет при монастыре под Красносибирском, но монашеский постриг, как будто, до сих пор не приняла, и состоит в послушницах. Подойти к этой странной, погруженной глубоко в себя, девушке он не успел — потерял из виду.
Демонстрация, особенно если учесть, что это было первое столь массовое мероприятие в защиту Белова, прошла на диво организованно. Оргкомитет сделал все возможное, чтобы акция не дала ни малейшего повода для конфликта с властями и правоохранительными органами, и мог поздравить себя с маленькой удачей.
Степаныч задремал в глубоком кресле. Витек молча курил, поигрывая любимым ножом. А Федя, расположившись на давно облюбованной кушетке, делал то, что еще недавно сам клеймил, как богомерзкое занятие. А именно: листал и комментировал вслух местный «Вестник».
— Лайза интервью дает! Вот голова! Прямо ликбез устроила — все по полочкам раскладывает.
— Голова то голова, — хмуро вставил Витек. — Только на комбинате поговаривают, будто ее визу могут не сегодня-завтра аннулировать. За чрезмерную активность. И придется умнице лететь в свою гуд-бай Америку вместо того, чтобы защищать Саню на суде.
Не успели друзья обсудить возможные неприятные последствия такого поворота событий, как Федор подпрыгнул прямо из положения «лежа» и начал бешено креститься. Небольшая заметка, которая так его потрясла, называлась «В деле журналиста Безверхих рано ставить точку» и содержала действительно невероятную информацию.
Как явствовало из газетного материала, расследование обстоятельств трагической гибели редактора еженедельника «Колокол», имевшей место несколько месяцев назад, было на днях возобновлено. В настоящий момент следствие располагает новыми сведениями, ставящими под сомнение первоначальную версию несчастного случая. Более того, медицинская экспертиза, проведенная уже после эксгумации тела, не отрицает возможности насильственных действий, явившихся настоящей причиной смерти…
— Не хрена же себе! — воскликнул Витек. — Это же какие должны быть серьезные «новые сведения», чтобы-бедолагу по зиме из-подо льда выковыривать!
— А вот об этом, мужики, я хотел бы поговорить с вами отдельно. Причем строго конфиденциально, — неожиданно подал голос из своего угла доктор Ватсон. Единственный из всех, он нисколько не был удивлен прочитанным и услышанным. — Федор, боюсь тут потребуется твоя помощь…
И Док поведал друзьям поразительную историю. Работы у него за последние недели сильно, прибавилось. Нестабильная ситуация в стране и череда катастроф и нерукотворных катаклизмов, давивших на общественную психику со страниц газет и из радио- и телеэфира, не могли в полной мере объяснить вспышки душевных расстройств, поразившей именно город Красносибирск. Коллеги частного практика доктора Вонсовского, которые работали в государственном секторе медицины, также отмечали резкое увеличение числа обращений за помощью к невропатологам и психиатрам. Причем обращались не только постоянные клиенты, состоящие на учете, но и возникло много новых, одержимых всевозможными маниями и фобиями.
Основным толчком, расшатавшим душевное здоровье горожан, был, разумеется, внезапный арест и содержание под стражей любимца публики Александра Белова, являвшегося руководителем комбината-кормильца. Но проблема не исчерпывалась одним только страхом потерять рабочее место. Неуверенность в завтрашнем дне ощущалась людьми поистине в глобальном масштабе и находила самые разные формы проявления. Оттого и клиническая картина протекания заболеваний была очень разнообразной.
Так, одним из наиболее сложных случаев была история гражданки Песцовой, ныне пенсионерки, а в недавнем прошлом начальника налоговой инспекции. Вызванная в прокуратуру для дачи свидетельских показаний по «делу Белова» семь раз, она ощутила в себе явные симптомы раздвоения личности. Старый и очень опытный работник, Песцова обладала свойством чутко улавливать, какого именно ответа ожидает от нее собеседник. И это замечательное свойство сыграло с ней на допросах злую шутку.
В первый день она предоставила следователю стройную и четкую картину событий двухгодичной давности, тем более, что довольно хорошо помнила результаты проверок финансовой деятельности «Красносибмета». Она чувствовала себя вполне уверенно, зная, что предоставленные ею сведения легко подтвердить многочисленными актами проверок. Вечером того же дня пенсионерка почитала газеты, просмотрела выпуск новостей и аналитическую программу «Доколе?» с Варварой Троегрудовой, то есть, ничего экстраординарного с ней не произошло.
