Роберт Крейс - Смертельные игры
— Как ты с ним познакомилась?
— На улице. Он любит иметь дело с уличными девками. Он смотрит грязные фильмы, что-то ему особенно нравится, и тогда он приходит сюда со своими телохранителями и получает нечто похожее.
— Он всегда приходит с телохранителями?
— Он даже отлить не может без телохранителей, — рассмеялась Сара. — С ним всегда один жуткий тип. Высокий, худой и бледный, как проклятый вампир.
«Старина Рик».
— Ты слышала, что болтают телохранители?
— Нет. Они остаются в машине, пока он развлекается в комнате. Ну, сам понимаешь.
— Парень по имени Ричи может что-то знать. Думаю, это он снабжает Чарли фильмами.
Она немного подумала и покачала головой:
— Не знаю никакого Ричи.
— А Чарли когда-нибудь говорил с тобой о делах?
— Только не о тех, что интересуют тебя.
— Он на что-нибудь жаловался? Ну, типа, какой был паршивый день или выгодная сделка сорвалась?
— Послушай, я понимаю, что́ тебе нужно, но ничего такого не было. Если Чарли западал на какую-нибудь девушку, он начинал часто приходить и много тратить, но это продолжалось не слишком долго. Он никогда не оставался с одной девушкой дольше трех недель. Ему доставляло удовольствие делать девушкам больно, а если они начинали жаловаться, избивал до полусмерти и переходил к другой.
— И никогда не говорил о своих делах?
— Нет.
— Тебе знакомы другие девушки, с которыми он имел дело? — спросил я.
— Выйди на улицу и посмотри по сторонам. Мы обычно собираемся на углу. Судачим о том о сем, а еще о Чарли. — Она провела рукой по длинному шраму у рта. — Сразу увидишь, кто с ним был.
— А с кем он сейчас?
В ее глазах сверкнул гнев.
— Откуда мне знать? — сверкнула она глазами. — Думаешь, мы с ним продолжаем общаться? Думаешь, мистер Чарли шлет мне любовные письма?
— Сара, это очень важно. Можешь узнать?
Она вновь скрестила руки на груди и посмотрела на меня. Может, она подумала, что с нее хватит, а может, наоборот: раз уже зашла так далеко, то поздно отступать. Она тряхнула головой и подошла к телефону на прилавке. Пока Сара кому-то звонила, пожилая женщина украдкой посматривала в мою сторону, при этом делая вид, что поливает лилии.
Сара Льюис положила трубку, вернулась ко мне и сказала:
— Сейчас он встречается с девушкой по имени Глория Ариб. Она живет на Сто тринадцатой улице, над баром, который называется «Клайд».
— Спасибо, Сара. Я ценю твою помощь.
— Боюсь, говорить с ней будет без толку. Глория слишком напугана, чтобы отвечать на вопросы, даже если и знает больше моего. Девушки Чарли всегда до смерти напуганы. — Сара вновь коснулась губы, словно она чесалась.
Да, уродливый шрам. Похоже, удар был неслабым. Чарли бил в полную силу и одним разом явно не ограничился.
Я направился к двери.
— Ты действительно думаешь, что сможешь найти способ навредить Чарли Де Луке? — остановила меня Сара.
— Да, действительно, — ответил я.
Она зажмурила поврежденный глаз, потом кивнула каким-то своим мыслям и распахнула передо мной дверь.
— Хорошо. Если сумеешь ему навредить, добавь еще чуть-чуть. От Анджелетты Силвер. Ты меня понял?
Пожилая женщина больше не делала вид, что работает, и молча смотрела на меня. Я кивнул ей, а потом повернулся к Саре Льюис:
— Именно так я и сделаю.
Пожилая женщина улыбнулась и отвела взгляд. Я вышел из магазинчика.
Глава 24
«Клайд», расположенный в подвале четырехэтажного здания, больше напоминал дупло с веревками для развешивания белья и пожарными лестницами вокруг. Несколько женщин в коротких красных платьях и кроличьих шубках со скучающим видом сидели у стойки бара, а пара парней в длинных плащах стояли около оставленного у входа в бар «понтиака» и над чем-то смеялись. У одного из них не хватало переднего зуба — как у Майка Тайсона.
Я оставил «таурус» на противоположной стороне улицы, рядом с автобусной остановкой, и вернулся обратно. Двое парней продолжали смеяться, но теперь они в упор смотрели на меня. Как и на 122-й улице, здесь не было белых. На месте этих ребят я тоже внимательно наблюдал бы за любым появившимся здесь белым типом.
Я сразу же направился к открытой двери рядом с «Клайдом». Там начиналась винтовая лестница и висели почтовые ящики. Под триста четвертым номером я обнаружил надпись «Г. АРИБ».
Парень с зубами, как у Майка Тайсона, поинтересовался:
— Кого ищешь, приятель?
— Глорию Ариб. Она дома?
— Не-е, работает. И правильно делает. Она знает, что для нее хорошо.
— А ты ее администратор?
— Не-е, приятель. Она с Гаити, или Кубы, или типа того. Там за всем присматривают свои ребята. Но на четвертом этаже у меня есть кое-что ничуть не хуже. И ждать не надо.
— Нет, спасибо, — отказался я. — Мое сердце принадлежит Глории.
Он сказал:
— Д-е-е-рьмо, ты поли-и-лиция. Понятно, — сказал он.
Его приятель рассмеялся, и они радостно ударили по рукам. Я напустил на себя соответствующий вид: ну-ладно-я-коп-и-что?
— Как тебя зовут, друг?
— Лютер.
— Лютер, тебе не помешает деловое знакомство. У Глории хорошо идут дела?
— Вполне прилично.
— Белые парни?
Лютер кивнул и подмигнул своему приятелю.
— Ты, небось, вынюхиваешь насчет гангстера с большой машиной. Ты из отдела по борьбе с организованной преступностью?
— Может быть. — «Может быть. Кажется, Эллиот Несс[31] сказал, может быть». — Расскажи мне про большую машину. Она здесь часто бывает?
— Два-три раза в неделю.
— Приезжает в определенное время?
— Чувак, от твоих вопросов у меня голова бо-бо. Сечешь? — скорчил гримасу Лютер.
— Угу.
Я вытащил двадцатку и протянул Лютеру. Купюра не произвела на него впечатления.
— Не густо, — проворчал он.
— У нас ограниченный бюджет, Лютер.
— Да, слыхал. — Двадцатка исчезла. — На прошлой неделе дважды приходил. Во вторник, а потом в пятницу. Пятница — его день. — Лютер посмотрел на своего приятеля, и тот кивнул.
— А что делает его охрана, пока он с Глорией?
— Де-е-рьмо, он уже три месяца не берет с собой свой спецназ.
Я посмотрел на него:
— Он встречается с Глорией Ариб уже три месяца?
— Черт, он ходит сюда даже дольше. — Лютер прищурился и снова повернулся к своему приятелю. — Он с ней, пожалуй, четыре… Нет — пять месяцев?
Тот опять кивнул. Лютер повернулся ко мне.
— Ты хочешь сказать, что он встречается с Глорией Ариб пять месяцев и приходит сюда один?
Лютер нахмурился, вздохнул и бросил на меня мрачный взгляд:
— Сколько раз можно повторить за паршивые двадцать баксов?
Приятель Лютера зевнул и посмотрел куда-то в сторону.
Я немного подумал. В моем деле всегда стараешься отыскать какие-то странности, так как именно странности позволяют раздобыть улики. Сара Льюис сказала, что Чарли Де Лука обычно расстается с женщиной недели через три и нигде не появляется без охраны. Конечно, с тех пор прошло немало времени. Может быть, Чарли изменился. Может быть, у Чарли с Глорией роман и они встречаются без его охраны, чтобы обсудить детали предстоящей свадьбы. А может быть, и нет.
— Лютер, Глория — просто уличная проститутка или работает по вызову?
— Когда сильно прижмет, она выходит на улицу. Как только дела идут на лад, работает только по вызову. Это всегда видно, так как она сразу начинает задирать нос.
Приятель Лютера довольно заржал.
Тут у тротуара остановился роскошный белый «кадиллак», и стройная темнокожая молодая женщина в обтягивающем платье и черно-белых ковбойских сапогах вышла из машины. За рулем «кадиллака» сидел азиат лет пятидесяти. Женщина что-то ему сказала, бросила взгляд на Лютера и вошла в «Клайд». Лютер нахмурился:
— Мне пора заняться делами.
— Спасибо за помощь, Лютер. Я ее очень ценю.
— Только не говори ничего этому паршивому гангстеру. Не хочу оказаться в канаве с перерезанной глоткой.
— Конечно, Лютер. Можешь не сомневаться.
Лютер и его приятель исчезли в «Клайде».
Я поднялся на третий этаж, прошел по коридору к квартире 304 и постучал в дверь. Тишина. Из дальнего конца коридора доносился детский плач, из соседней квартиры слышался рэп. А вот в квартире Глории Ариб царила полнейшая тишина. Я постучал еще раз, после чего достал отмычки, которые всегда держу в бумажнике, открыл замок и вошел.
Глория Ариб жила в двухкомнатной квартире с ванной и крошечной кухней. Краска на стенах выцвела, а на потолке облупилась, однако все было чистенько. Клетчатый диван накрыт расшитым бисером чехлом, напротив стояла викторианская горка из полированного красного дерева. Кухня и ванная содержались в образцовом порядке, а спальня и вовсе являла собой розовый сон: розовое атласное одеяло, розовый телефон, розовые кружевные подушки. Розовые стены и потолок. Ей даже удалось отыскать розовый радиобудильник, стоявший на прикроватной тумбочке. Тумбочка была коричневой.
