Иван Сербин - Передряга
— Да, ты прав, — мрачнея, подтвердил Константин Георгиевич и снова покосился на молодого. — Но то, что легко спрятать, легко и найти.
— Ну, дорогой мой, странно, что я должен объяснять тебе такие вещи. — Похоже, Сергей Борисович улыбнулся. — На то, чтобы уничтожить все следы перевода денег, у тебя будет несколько дней. Конкретно — три дня, включая субботу. Если очень постараешься — успеешь. Впрочем, если хочешь, можем ждать до пятницы. Лично мне плевать.
— Нет, — отрубил Константин Георгиевич. — Сделка должна состояться завтра. Самое позднее. Если бы не финансовые вопросы, я бы вообще настаивал на том, чтобы провести ее сегодня.
— Я могу узнать, в чем дело? С чем связана такая спешка?
— Сегодня кое-кто из моих «коллег» созванивался с председателем правления завода. А мой друг присутствовал при беседе. Так вот, не знаю, каким образом, но всплыла моя фамилия. Кроме того, выяснилось, что ФСБ занимается розыском наших продавцов уже как минимум неделю. Это слишком много. Не стоит затягивать с покупкой. Никто не знает точно, что им удалось выяснить. Я решил не рисковать понапрасну. Ты понимаешь?
— Понимаю, — серьезно ответил Сергей Борисович. — Ну что же, завтра так завтра. Через три часа я приеду с деньгами.
— Отлично. Буду ждать. — Константин Георгиевич повесил трубку и повернулся к Олялину: — Твои люди готовы?
— Давно уже, — ответил тот.
— Прекрасно.
— На какой день назначено подписание договора с акционерами? — спросил молодой, откровенно зевая.
— На пятницу, — сказал Константин Георгиевич с нескрываемой неприязнью. — Но тебе-то зачем? Ты же ни хрена не понимаешь в том, как зарабатываются деньги. — Он вновь повернулся к Олялину, буркнул ядовито: — Вот наградил Бог сынком. Без чужой помощи шагу ступить не может.
Тот пожал плечами. Детей собственных «боссов» не обсуждают.
* * *«Я проснулся. Эхо звонка всё ещё гуляло по квартире, но у меня возникло ощущение, что оно лишь отголосок моего ушедшего сна. Не знаю, как с вами, а со мной такое случается. Вскакиваешь, несешься как полоумный к двери и с удивлением обнаруживаешь, что площадка пуста. Неимоверным усилием я оторвал голову от подушки и взглянул на часы. Половина десятого! Проспал! И тут трель звонка прозвучала снова. Спросонья впечатление от нее было такое, будто кто-то сунул мне два пальца в череп и принялся выдавливать глаза из глазниц. Аж заныло в зубах.
— Иду! — крикнул я и принялся суматошно натягивать джинсы.
Наверное, память щадила меня, ибо события прошлого вечера и ночи вспомнились не сразу. Они проступали, как остов корабля из мелеющего моря. Там — шпиль грота, тут, — фока. Вот стал виден подгнивший борт, и наконец под темной водой проступили тревожные очертания всего корпуса. Я вдруг вспомнил, а вспомнив, остановился в нерешительности посреди коридора. Мне следовало быть более осторожным. А что, если это „взломщики“? Пришли по мою душу…
Наклонившись к глазку, я приподнял „шторку“ и приник к линзе. Нет, это были вовсе не „взломщики“. На площадке стояла Ирина. Меня несколько удивил её визит. Хотя, не стану скрывать, и обрадовал тоже. Я щелкнул замками, открыл дверь и отступил в сторону.
— Заходите.
Она смотрела на меня и не двигалась с места. Я описывал вам эту женщину? Сегодня она выглядела сто крат… удивительнее. И дело тут даже не в красоте, хотя Ирина и была привлекательной. Но благодаря какой-то внутренней искре ее лицо казалось светящимся изнутри.
— Что-то не так? — спросил я.
— Пётр звонил мне, — пояснила она.
— И что?
Я почувствовал противный холодок в животе. Неужели „взломщики“ добрались и до него? А как же охрана Сергея Борисовича? И на кой ляд ему было впутывать в это дело Ирину? Наши неприятности её-то точно не касались никаким боком. Эгоист чёртов.
— Он пытался всю ночь и все утро связаться с вами, но вы не подходили к телефону.
— Я… гм… наверное, спал. Он ведь звонил на сотовый телефон, да?
— Не знаю. Наверное. — Она продолжала стоять на пороге, как-то странно гладя на меня.
— У него очень тихий сигнал, а я обычно крепко сплю и…
По лестнице спускался сосед с четвертого этажа. Он изумленно посмотрел на меня, всклокоченного, заспанного Геркулеса-задохлика в брюках и шлепанцах. Представляю, что ему подумалось. Мы бормотнули друг другу неловкое „здравствуйте“, и он продолжил свой слаломный спуск, выворачивая неловко шею, чтобы как следует разглядеть заодно и даму. Раз уж представился случай.
— Может быть, вы все-таки зайдете? — предложил я. — А то стоим в дверях на радость соседям. Неловко как-то.
Ирина еще несколько секунд колебалась, а затем сделала шаг вперед, и мне наконец удалось закрыть дверь. Слава Богу! Не люблю, когда меня разглядывают, словно слона в зоопарке. Я принял плащ гостьи, пригласил:
— Проходите в комнату. Хотите кофе?
— Спасибо, — ответила она. — С удовольствием.
Пока варился кофе, я быстро умылся и даже успел напялить футболку, в которой обычно хожу дома.
— Итак, вас озаботило моё молчание, и вы — после смены! — приехали ко мне, — констатировал я, вплывая в комнату с чашками.
Она вновь помолчала, словно решая, насколько уместен ответ, но все-таки кивнула утвердительно.
— Это обнадёживает. Отрадно понимать, что ты хоть кому-то небезразличен.
Я быстро накинул на разобранный диван покрывало, плюхнулся в кресло. Ирина пила кофе маленькими глотками, почему-то глядя себе под ноги. У меня создалось впечатление, что она вообще меня не слышит. Во всяком случае, не слушает.
— А зачем я понадобился Петру? — В первую минуту нашего разговора данный вопрос мне просто не пришёл в голову.
— Не знаю, — ответила Ирина задумчиво. — Он упомянул, что у вас серьёзные неприятности. Я подумала… вдруг это как-то связано с тем происшествием?
Перед моим взором вновь проплыла жутковатая картина: неестественно вытянувшееся тело Димки, покачивающееся в проволочной петле. Если убийство можно отнести к разряду серьезных неприятностей, то мои неприятности были более чем серьёзными, хотя и не сравнимыми с Димкиными.
— Пётр преувеличил. — Я улыбнулся через силу. — Но мне всё равно приятно, что вы приехали.
Она подняла взгляд и изучающе посмотрела на меня.
— Почему вы… говорите мне неправда?
Похоже, эта женщина видела меня насквозь. В ней чувствовалась какая-то странная сила. Такое обычно ощущаешь рядом с человеком, очень много пережившим.
— Клянусь вам, я никогда не лгу.
— Ну да, конечно, — серьезно кивнула она и отвела взгляд, словно ей стало скучно. — А наши чиновники никогда не берут взяток.
М-да. Ирина, наверное, была отличницей в своём институте.
— Во всяком случае, мои неприятности не имеют отношения к вам.
— Хорошо. — Она отставила чашку и поднялась. — Полагаю, не имеет смысла отвлекать вас от дел.
— Бросьте. — Мне очень не хотелось отпускать её. — До пятницы я совершенно свободен. В нашей конторе каникулы.
Ирина осталась стоять в дверях.
— Я просто волновалась за вас, — тихо сказала она.
Ребята, если вы не верите, что женщина может свести с ума мужчину одним взглядом, словом, жестом, то глубоко заблуждаетесь. Вам просто не встречалась ВАША женщина. Ирина же была МОЕЙ женщиной. Ибо мой следующий поступок иначе как сумасшествием не назовешь. Да и не оправдаешь. Это головокружение вместе с частичной потерей разума. Неожиданно даже для самого себя я поднялся, подошёл к ней и, притянув к себе, неловко поцеловал. У неё оказались очень мягкие, податливые губы. Она вдруг прижалась ко мне и коснулась ими моей шеи. Чуть ниже щеки. Это был не поцелуй, а именно прикосновение. Очень приятное, интимно-нежное и какое-то невыразимо трогательное. — Я очень волновалась за тебя, — прошептала Ирина едва слышно. — Очень».
Глава 14
Андрей добрался до Главной лаборатории судебно-медицинской экспертизы к полудню. Впрочем, он и не пытался успеть раньше. Незачем. Во-первых, сейчас эксперты загружены не меньше, чем раньше. То есть дел у них невпроворот. Во-вторых, по интересующему его делу ждать результатов раньше полудня не стоило. Хорошо еще, если к обеду все будет готово.
Лаборатория размещалась на втором этаже старого особняка, еще дореволюционной постройки. На первом этаже вовсю шёл ремонт, и по зданию разносились ароматы свежей краски и олифы. На полу, подоконниках, ступенях лежал толстый слой пыли и побелки.
Оставляя четкие отпечатки обуви, Андрей поднялся на второй этаж и оказался в узеньком коридорчике. Опасливо посматривая на шелушащийся от времени потолок, он постучал в щербатую дверь со стеклянной табличкой: «Патолого-анатомические экспертизы».
Кое-кого из экспертов Андрей знал. Ему несколько раз доводилось приезжать сюда. В наши дни нередки случаи, когда преступления, совершенные в различных районах города, но связанные общим подозреваемым, проходят по разным отделениям. Двое сыщиков независимо друг от друга «копают» одну «яму». У каждого свои улики, доказательства, и каждому чуть-чуть недостает для того, чтобы отправить преступника «под статью». В наш компьютеризованный век, когда едва ли не в каждой третьей квартире стоит по компьютеру, в отделениях видеоплейеры все еще запирают на десять замков. Волка, конечно, ноги кормят, но о какой эффективности может идти речь? Хорошо, что Андрей получил видеокассету и поинтересовался насчет происшествий. А то сидел бы и ждал, пока Пётр Алексеевич Колесов изволит вспомнить, кому он наступил на любимую мозоль.
