Александр Бушков - Дикарка. Чертово городище
Погоня поступила так, как и следовало ожидать: всей оравой, весьма даже немаленькой, ломанулась куда-то мимо прохода, в котором Марина укрылась. На сей раз никак нельзя сказать, что они передвигались совершенно бесшумно: на стадо слонов никак не походили, но все же не выглядели уже бесплотными призраками. Синие шары в высоко поднятых руках, мельтешение дергающихся теней, азартные возгласы...
И все же не последовало ни хаоса, ни сумятицы – орда человек в двадцать кинулась в том направлении, куда, как они полагали, скрылась беглянка, но при этом дверь в подземелье почти тут же захлопнули (Марина явственно слышала ее стук).
В полной темноте – глаза уже начали понемногу к ней привыкать, различая нечто похожее на очертания коридора, – Марина сделала несколько осторожных шагов, выглянула из-за угла.
Далеко, метрах не менее чем в ста, мельтешили синие огни и метались тени. Судя по их пляске, погоня достигла выхода на поверхность и откровенно заметалась. Так, сейчас они очухаются от первого азарта и начнут р а с с у ж д а т ь. Должны довольно быстро сообразить, что обыкновенный в н е ш н и й человек никак не мог в считанные секунды их опередить и выскочить наружу. Начнут обшаривать подземелье. Игра, похоже, начинает усложняться и шансов у этих мудаков, пожалуй, побольше, чем у нее. А посему нужно в темпе выработать свой собственный план действий или нечто, хотя бы приблизительно способное сойти за таковой.
Походило на то, что она находилась не так уж и глубоко под поверхностью земли – далеко в стороне... нет, это не обман зрения, кажется, и в самом деле маленькое отверстие, ведущее наружу (остаток былой вентиляции?), специфическим образом гораздо более с в е т л о е, чем окружавшая темень... Если до него близко – туда и голову не просунуть. Если же далеко – это шанс... В любом случае, этот проем наглядно свидетельствует, что она не так уж глубоко под землей: пустяки, всего ничего... Возвращаются? Ну да. Значит, придется...
Она приготовила автомат. Черт их ведает, насколько они хваткие в подобных делах: огневой контакт в полной темноте, в подземном лабиринте, но сама-то Марина нечто похожее не раз отрабатывала на тренировках, так что духом падать рано. Если начать с…
Упругий грохот ударил по ушам. И еще один взрыв, где-то совсем рядом, и еще. Этот сюрприз определенно не был устроен погоней в ее честь. Марина прекрасно видела, как скопище дергающихся теней и лоскутьев мертвенно-синего света, по которому она как раз приготовилась выпустить первую меткую очередь, вдруг словно бы сбилось с темпа и ритма, замельтешило вовсе уж хаотично. Там, в рядах целеустремленной погони, явно настало некоторое смятение.
Грохот! Грохот! Грохот! Мать твою, это ж справа от нее, в подземелье, которое она только что покинула!
Справа, в довершение к разрывам, а это разрывы, никаких сомнений, нечто бризантное! – четко проступили во мраке несколько горизонтальных, узких, показавшихся ослепительными огненных полосочек, они мерцали, мерцали, не гасли...
Черт, это ж внутри, у самой двери, вспыхнуло пламя! Что-то там случилось...
Шум шагов! Погоня возвращалась бегом. Они шумели вовсе уж непозволительно для призраков, за этим сразу чувствовалась не шуточная растерянность и Марина, пропустив их мимо, от души резанула вслед очередью на уровне пояса, патронов на пятнадцать, что уж мелочиться для хороших людей...
Даже не остановились! Подбадривая друг друга криками, пролетели к прекрасно видимой из-за огненных полосок двери, заколотились в нее. Точно, что-то у них наперекосяк!
Они, конечно, достигли двери, уменьшившись в численности – Марина с самого начала лупила на поражение. По грязному бетонному полу раскатились светящиеся шары, в их тусклом сиянии прекрасно видно было, что не менее четырех дикарей валяются кто где упал, с одними все кончено, другие же дергаются в последних конвульсиях...
Дверь распахнулась, на несколько секунд ярко осветив прилегающие катакомбы невыразимо ярким сиянием, – там, внутри, разгорелся нешуточный пожар. Света было достаточно, чтобы сориентироваться. Подхватив парочку шаров, Марина кинулась в ту сторону, где имела все основания подозревать наличие выхода во внешний мир...
Реакция ее не подвела, она успела должным образом оценить новую опасность и, когда впереди заметались лучи уже д р у г о г о света – резкого, электрического, яркого – отпрянула вбок, в очередной проход из множества (она уже успела понять, что оказалась в каком-то старом подвале старинного жилого дома, как-то соединявшегося с загадочным обитаемым подземельем).
И тут же мимо нее промчались несколько человек с ослепительными, сильными фонарями, действовавшие по знакомой тактике – подбадривая друг друга короткими возгласами, прикрывая друг друга, полосуя лучами фонарей вокруг, демонстрируя всем этим серьезную выучку, они быстро, целеустремленно продвигались к двери. Марина успела разглядеть автоматы, жестко топорщившуюся скорлупу бронежилетов, каски на головах. И моментально сделала вывод, что это все же никак не г о с у д а р с т в о: опытные, хваткие, умелые, но автоматы у них как минимум двух моделей, к тому же несколько устаревших, и каски того типа, что списан в армии давным-давно. Это не спецназ, не д е р ж а в н ы е волкодавы, голову можно прозакладывать...
Теперь она совершенно точно знала, куда ей бежать. И кинулась в ту сторону, пользуясь тем, что впереди не видно было противника, ни прежнего, ни нового, неожиданно нагрянувшего. По сути, и эти неизвестные нападавшие были ей врагами, потому что друзей у нее в этих краях попросту нет...
В лицо ударил прохладный ночной воздух – она оказалась на поверхности. Увидев совсем неподалеку мельтешение фонарей, суету нескольких человек вокруг огромного предмета, в котором она не сразу опознала вертолет, Марина бросилась в сторону, вдоль темной стены с выбитыми окнами, пригибаясь, держа палец на спусковом крючке. Насколько она успела рассмотреть, все окрестности больше всего напоминали самую обычную улицу, разве что деревьев тут не росло, поэтому вертолет и смог приземлиться у самого входа в бывшее здание...
Темные стены домов, звезды над головой, бледная луна... Она свернула за угол, прижалась к выщербленной кирпичной стене. Справа мерцающим сиянием светилось с полдюжины вытянувшихся в прямую линию проемов, походивших на подвальные окошки, – ага, это отблески разгоревшегося в подземелье пожара, туда, надо полагать, шваркнули сверху какую-то зажигательную дрянь.
Прислушалась. Вертолет стоял с выключенным двигателем, лопасти не вращались, было довольно тихо, и она отчетливо разбирала каждое долетавшее слово: насколько удалось понять, те, что остались на поверхности земли, перекликались по рации со спустившимися в подземелье...
– Есть сигнал! – вдруг истошно заорал кто-то из торчавших у вертолета. – Сигнал! Нарастающий! Здесь она, совсем близко! Во-он там, вон там!
Осторожно выглянув из-за угла, Марина мимолетно удивилась – трое бежали прямехонько к ней, к ее углу, туда, где она укрывалась. Здесь не было никого, с кем ее могли по какой-то случайности перепутать, она была за углом длиннющего дома единственным живым существом. А потому не следовало ломать голову над странностями, нужно просто-напросто делать ноги...
Она полоснула навстречу бегущим короткой очередью – один рухнул, вопя, остальные моментально сбились с лихого темпа, шарахнулись в стороны, залегли – и, перебежав неширокую улицу, опрометью кинулась меж двумя полуразрушенными домами.
Снова свернула за угол, наддала, перепрыгнула широкую и глубокую трещину в асфальте. Огибая деревья и кусты, повернула налево, понеслась по очередной улице. Шаги посреди здешнего безмолвия грохотали так, что хотелось выть от досады, но ничего тут не сделаешь, нужно хоть немного оторваться...
Далеко позади послышался свистящий гул вертолетного винта. Марина не остановилась, не замедлила бега, проносясь меж мертвыми домами, петляя по переулкам, заботясь исключительно о двух вещах: оставить как можно большее расстояние меж собой и погоней, а также накрутить побольше заячьих петель, убегать ни в коем случае не по прямой...
Какая-то мелкая тварюшка, габаритов кошки или некрупной собаки, кинулась прочь чуть ли не из-под ног, визжа от ужаса. Марина так и не смогла определить по крикам, что это было за создание, и не собиралась этим заниматься. Она бежала в хорошем, размеренном ритме, грамотно вдыхая и выдыхая, без тени паники или растерянности. Бояться и паниковать попросту не было причин. Наоборот, зубы сводило от дикого ликования: она все-таки вырвалась из чертова подземелья, оказалась, конечно, в местах не гостеприимных и опасных, во-первых, вокруг пока что не имелось никаких реальных опасностей, а во-вторых, как известно, у беглеца тысяча дорог, в то время как у погони – одна-единственная. Что было особенно справедливо для Чертова Городища с его поражавшими самое буйное воображение размерами...
