Максим Шахов - Железные нервы снайпера
Звонить об этом ночью начальству смысла не было. Усталость вдруг навалилась на Виктора, но тут зазвонил телефон. Логинов посмотрел на него и быстро ответил:
– Полста-девять, слушаю!
– Это Семь-ноль! Подтвердите код доступа…
– Девять-семь-пять-один-три… – проговорил Виктор.
– Только что зафиксирован разговор по вашим кодовым словам!
– Сбросить можете?
– Да, конечно… Ждите, Полста-девять.
Логинов в ожидании доставки звукового файла жадно курил. Наконец телефон издал сигнал. Виктор прослушал разговор и разочарованно вздохнул. Общались на записи Равикович с Тоцким, но ничего особенного, тем более криминального, там не было.
Равикович поинтересовался, все ли в порядке. Тоцкий заверил шефа, что в полном, он скоро выезжает, так что в аэропорту будет вовремя. Равикович сказал, что будет ждать звонка…
Учитывая, что как раз сегодня ночью в Барнаул должны были доставить выкупленные Равиковичем драгоценности Елизаветы, разговор казался вполне обычным. Однако на Мамона надежды теперь было мало, так что Виктору по-любому нужно было наконец браться за разработку Тоцкого. И он направил «Пассат» в сторону выезда на трассу Алапаевск – Барнаул…
121
– Шеф, я прибыл! – доложил Дубов.
– Молодец! – сказал Логинов, разглядывая Степана на экране камеры. – Я тебя сейчас встречу! В зоне прилета…
Благодаря своему удостоверению Логинов неплохо устроился в Барнаульском аэровокзале. Начальник смены службы безопасности предоставил в его распоряжение одно из нережимных служебных помещений, окна которого выходили на летное поле…
Оказавшись в нем, Дубов сказал:
– Это что, ваш новый кабинет, шеф? Дело куда, вам?
– Это наш временный наблюдательный пост, Степан, – сообщил Логинов. – Так что дело пока что оставь у себя.
– А что случилось-то? – сразу почувствовал неладное Степан.
– Сейчас расскажу… – сказал Виктор.
С этими словами он вытащил из кармана камеру и кивнул на летное поле.
– Скоро должен приземлиться специальный рейс из Амстердама. Равикович возвращает на родину исторические ценности… Ты рад?
Дубов немного удивился странному вопросу, но кивнул:
– Ну, молодец мужик, хапнул добра, но деньги вкладывает в благое дело…
Логинов саркастически ухмыльнулся, и это не ускользнуло от внимания Дубова:
– А что, не так?..
– Со стороны выглядит так… – сказал Виктор. – Но я тут кое-что разузнал про этого мецената-благодетеля.
– И что?..
– Честно говоря, слабо верится, чтобы он что-то делал бескорыстно. Не в его это принципах.
– В смысле?
– Ну, к примеру, он в Алапаевске новое здание ГОВД отстроил. Благородно?
– Не знаю, – осторожно ответил Степан.
– Правильно. Потому что старое здание, скорее всего, сожгли по его приказу.
– Зачем?..
– Думаю, чтобы навсегда похоронить тот факт, что начинал свой путь меценат Равикович в шайке карточных шулеров.
– Равикович – карточный шулер? – недоверчиво спросил Дубов.
– Да. И именно поэтому мне кажется, что в этом громком деле с возвращением драгоценностей императрицы он преследует свои цели.
– Какие?
– Вот это нам и нужно выяснить. Хотя сделать это будет ой как непросто. Свое шулерское дело Равикович усвоил хорошо, Степан…
122
Было очень рано: около четырех часов утра. Пару съемочных групп дремали в припаркованных у здания аэровокзала микроавтобусах, еще две расположились в зале ожидания.
– Борту дали добро на посадку!.. – послышался чей-то голос.
Телевизионная братия мгновенно встрепенулась. Операторы принялись расчехлять и проверять камеры, репортеры по-быстрому подкреплялись кофе и наводили красу на своих помятых физиономиях. Первой приступила к работе группа региональной компании.
Ее ведущая вышла на балкон, с которого открывался вид на летное поле. Держа микрофон в руке, она облокотилась о перила. Оператор включил камеру с подсветкой.
– Наша съемочная группа находится в Барнаульском аэропорту! Как нам удалось выяснить, предположительно через несколько минут здесь совершит посадку специальный чартерный рейс из Амстердама! Именно на борту этого самолета в край прибудет уникальный гарнитур императрицы Елизаветы. Долгое время входящие в него произведения ювелирного искусства считались утраченными и находились за рубежом. Сообщение о том, что гарнитур будет выставлен на аукционе «Сотбис», вызвало возмущение российской общественности. В самый последний момент этот лот был снят с торгов. Как выяснилось, гарнитур в результате внеаукционной сделки приобрел известный российский предприниматель Михаил Равикович. Эта загадочная история чуть не стала предметом разбирательства в Госдуме. Тем сенсационней было заявление Михаила Равиковича о том, что он собирается передать гарнитур Алмазному фонду Российской Федерации. Ведь, как известно, предметы гарнитура – кулон, брошка и перстень – содержат три уникальных бриллианта, получивших названия «Вера», «Надежда», «Любовь». Эти драгоценные камни сами по себе баснословно дороги. Специалисты оценивают стоимость каждого из них в полтора-два миллиона долларов. Что же касается всего гарнитура в целом, с учетом его исторической ценности, то даже эксперты не берутся назвать точные цифры. В любом случае, речь идет о десятках миллионов долларов. Именно поэтому находившийся в Голландии на реставрации гарнитур был застрахован владельцем в одной из ведущих мировых страховых компаний. Точная страховая сумма не разглашается, однако, судя по беспрецедентным мерам безопасности, которые предприняты по требованию страховщика, она огромна. Несмотря на ореол секретности, которым окутана транспортная операция, будем надеяться, что нам вместе с вами удастся увидеть исторический момент возвращения «Веры», «Надежды» и «Любови» на родину…
– Это безобразие! Пропустите! У нас есть пропуска!
– Стойте! Сюда нельзя! Это закрытая зона безопасности! – раздались вопли, и группа регионального канала вынуждена была прекратить съемку.
Скандал разгорелся из-за того, что другие группы тоже хотели прорваться на балкон. А это было запрещено, и исключение сделали только для «своих»…
123
Степан Дубов доел в темноте бутерброды, скомкал обертки с самолетиками и бросил их в пластиковую урну. После чего доложил:
– Готов к труду и обороне, шеф!
Логинов, разглядывавший сквозь камеру летное поле, буркнул:
– Молодец!.. – Какое-то время он думал, потом решительно повернулся: —Раздевайся пока!
– Что?..
– Как половой партнер ты мне не интересен, Степа! – сказал Логинов, направляясь к двери. – Я тебе сейчас просто форму принесу!
Несколько минут спустя Логинов вернулся с комплектом униформы техперсонала: комбинезоном и кепкой. Дверь он оставил приоткрытой, чтобы падал свет, и сказал:
– А ну-ка прикинь!..
– Это че, уборщиков?.. – поморщился Дубов, разглядывая синие доспехи.
– А ты что думал, я тебе китель начальника «Аэрофлота» принесу?..
124
– Работаем, Кирилл! – быстро сказала ведущая регионального канала. Камера схватила и провела кортеж, на большой скорости пронесшийся к служебным воротам аэропорта. В конце «проезда» оператор остановился на ведущей. Та проговорила: – Вы только что видели, как благополучно вернувшийся на родину гарнитур императрицы Елизаветы под надежной охраной вывезли из аэропорта! Маршрут кортежа является тайной, так что мы можем только догадываться, каким путем «Вера», «Надежда» и «Любовь» отправятся в Алапаевск. Именно сегодня, в день юбилея родного города, возвращенные на родину сокровища смогут увидеть земляки Михаила Равиковича! Как заявил накануне меценат, он считает, что это послужит делу укрепления духовности и возрождения Великой России!
125
– Я готов, шеф! – сообщил Дубов.
Логинов окинул его критическим взглядом и кивнул:
– Пойдет… Только лицо попроще, Степан. А то у тебя вид принца, переодевшегося в нищего.
– Да ладно, все нормально будет, шеф… Это я просто еще не в образе.
– Ну смотри, Качалов… Вопросы есть?
– Нет.
– Запись с физиономией Тоцкого еще раз посмотришь?
– Я запомнил, шеф.
– Ладно, тогда пошли…
Несколько минут спустя начальник смены службы безопасности уже подсадил Дубова к водителю самоходного трапа. Того самого, который вскоре должен был обслуживать специальный рейс из Амстердама…
126
– Снято! – сказал оператор.
Ведущая прикрылась ладошкой и дважды зевнула. Другие группы тоже заканчивали съемку. Сворачивались телевизионщики быстро, и никто из них уже не обращал внимания на летное поле. А там началось самое интересное.
