Александр Тамоников - Карательный отряд
Умберг поморщился:
– И как ты спишь с этими вонючками? От них же за милю несет псиной?
– Кто бы говорил о вонючках, Майк? Не ты ли в прошлый раз так раздраконил местную шлюху, что чуть дом не развалил!
– В прошлый раз я был пьян! И ничего не помню. А раз не помню, значит, этого не было!
– Ну если так, то конечно!
– Только так, шеф!
Подъехал «Хаммер». Паслер доложил:
– Господа, карета подана! Можем отправляться туда, где правит разврат!
– Ты деньги не забыл, извращенец? – спросил подчиненного сержант.
– Ни деньги, ни «кольт»! – улыбнулся рядовой.
– Тогда вперед, парни!
Джип американцев выехал с территории лагеря и взял курс на Чевар, до которого было около 30 км пути по вполне сносной дороге.
Но в город «Хаммер» въезжать не стал.
Паслер повернул армейский внедорожник примерно за километр от Чевара на грунтовку, которая привела к одиноко стоявшему на отшибе, большому каменному дому, окруженному высоким, под три метра, тоже каменным забором. Остановившись у массивных железных ворот, рядовой посигналил. Из калитки показалась прыщавая физиономия парня-охранника. Узнав постоянных клиентов, он распахнул створки ворот. «Хаммер» въехал на мощеный двор усадьбы. Остановился возле фонтана. Американцы покинули салон. Из дома вышел пожилой пакистанец благообразного вида. Заговорил по-английски:
– Рад приветствовать дорогих гостей. Дорога не сильно утомила вас, уважаемые?
Слейтер вплотную подошел к хозяину особняка.
– Дорога не сильно утомила нас. Вот только в горле пересохло. Будем признательны, если ты, Фарух, угостишь нас виски!
– В этом доме все к вашим услугам. – Старик указал на дверь: – Проходите в дом, пожалуйста!
Американцы вошли в знакомую комнату, где кроме шикарного ковра и подушек ничего не было.
Разместившись на полу, облокотились о подушки. Хозяин дома что-то выкрикнул на урду. Появилась женщина, закутанная во все белое. Были видны лишь ее огромные, красивые и бесстыжие черные глаза. Она расстелила между мужчинами клеенку.
Вышла, а спустя минуту вернулась, неся в руках поднос, на котором, кроме чайника с пиалами, стояла запотевшая бутылка виски.
Слейтер довольным тоном проговорил:
– Вот это дело!
Женщина, поставив поднос и стрельнув раскосыми глазами в американцев, удалилась.
Умберг открыл бутылку, разлил виски по пиалам. Хозяин дома налил себе чаю. Американцы выпили. Закурили, использовав под пепельницу пятую пиалу.
Слейтер спросил:
– Надеюсь, Фарух, в доме, как всегда, кроме нас, других мужчин нет? Не считая, естественно, твоих придурков-телохранителей?
– Естественно, господин Слейтер! – ответил хозяин дома. – Мужчин нет, все женщины свободны, ждут, кого из них выберут достопочтенные гости. Одна просьба, господа, принимая ласки выбранных дам, не поднимайте, пожалуйста, шума, как это было в прошлый раз. О’кей?
Умберг, понимая, что старик намекает на него, ответил:
– О’кей, Фарух! Можешь не беспокоиться.
– Хорошо! Вы, господин Умберг, как всегда, предпочтете белокурую мадам из Европы?
Капрал в знак согласия склонил голову:
– Да! Но не одну, а двух представительниц Европы в вашем публичном доме! Сегодня меня тянет на групповуху!
– Хорошо! – согласился Фарух и перевел взгляд на рядового: – Вы кого выберете?
Паслер сглотнул слюну:
– Толстозадую негритянку Мэри!
– Она в вашем распоряжении. – Фарух взглянул на сержанта: – А для вас, господин Слейтер, у меня сюрприз!
– Что за сюрприз? Ты забыл, Фарух, что у нас принято называть сюрпризом?
– О, извините, я совсем не это имел в виду.
– Понимаю. Что за сюрприз? Какая-нибудь экзотическая дикарка с острова Ява?
– Нет! Но давайте проводим ваших подчиненных, сюрприз преподносят без свидетелей!
– Что за дела, командир?! – воскликнул Умберг.
Сержант усмехнулся:
– Фарух решил чем-то удивить меня. И вас, ребята, это не касается. Допиваем пойло – и по комнатам!
Проводив подчиненных, Слейтер спросил хозяина дома:
– Ну, Фарух, что за сюрприз ты мне приготовил?
– Девочку из Таджикистана, которую вы не видели, но которая очень желает быть с вами.
– Не понял?! Ты получил шлюх из Союза? И почему эта незнакомка желает быть именно со мной? Откуда она меня знает?
Фарух развел руки:
– Чего не ведаю, того не ведаю. Я не получал шлюх из Союза, молодую таджичку мне прислал родственник из Исламабада. Остается только догадываться, откуда она может знать вас!
Сержант нахмурился:
– Что за чертовщина? Может, эта шлюшка знает и как зовут меня?
– Нет! Она этого не знает! Но, думаю, все объяснится, когда вы встретитесь в отдельной комнате, охлажденной кондиционером.
Сержант приблизился к хозяину дома:
– Послушай, Фарух, мне не нравится твой сюрприз. Что за игру ты затеял?
Хозяин борделя поднял глаза к потолку:
– Видит Аллах, я ничего не затевал.
– Но девка должна была объяснить тебе, почему она выбрала мужчину, которого не может знать?!
Фарух вздохнул:
– О’кей, Энди, сдаюсь! Вы не отстанете, пока я не скажу правду.
– Конечно, не отстану! Говори!
– Все объясняется просто. Гульнара или Гуля, так зовут девочку, живет у меня вторую неделю. История ее жизни сложна и трагична. Еще ребенком родители вывезли ее в Индию. Там же она осиротела, когда мать с отцом, работавшие на каком-то объекте, возведенном специалистами из Союза, попали в автокатастрофу. В машине, в которой погибли родители, в момент аварии находилась и Гуля. Она осталась в живых. Ее подобрали жители местного селения, не симпатизирующие, скажем так, властям официального Дели. Для русских она исчезла. Да ее особо и не искали. Местный богач какое-то время держал девочку у себя. Та подросла, и он продал ее в Пакистан. Покупателем был мой родственник из Исламабада. Я гостил у него и увидел Гулю. Очень красивая девочка. Стройная и нежная, как цветок, не зря ее назвали Гульнарой. Мне она понравилась. И я выкупил ее у родственника. Так она оказалась в этом доме. Вас же увидела в прошлые выходные. Спросила, кто вы. Я ответил: американец, советник в нашей армии. Гуля и попросила предложить ее вам, как только вы появитесь вновь. Что я и делаю. Видимо, она в американце увидела шанс выбраться из рабства. Вот и все!
Слейтер кивнул. Его удовлетворило объяснение старого развратника и сутенера.
– О’кей! Посмотрим, на что способен твой нежный и стройный цветок! Только напрасно она надеется на то, что я вытащу ее отсюда! Для меня шлюхи остаются шлюхами. Что здесь, что за океаном!
Фарух хитро прищурил глаза:
– Ой, не торопитесь говорить «нет», Энди, когда не исключено, что позже скажете «да»!
– Этого не будет!
– В принципе мне все равно. Главное, чтобы мои девочки исполняли любые прихоти клиентов. Особенно вас, американцев. Остальное меня не волнует. А сейчас можете подняться в свою комнату. Гульнара ждет вас, сержант. И признаюсь, я вам завидую.
– Так взял бы да и отымел ее! Она же твоя собственность! Рабыня!
– Вот именно, что собственность. Товар. А кто же портит то, что можно выгодно продать?
– Ладно, прикажи доставить в комнату еще бутылку виски да пару фужеров. Из ваших чашек пить спиртное – только ломать кайф. И еще, пожалуй, фруктов для цветка.
– А что вам на закуску?
– Тонко нарезанную солонину!
– Хорошо! Заказ доставят быстро!
– Не сомневаюсь! К отъезду завтра приготовь два ящика с пойлом да по три блока сигарет на каждого. Настоящих американских сигарет, Фарух!
– Конечно, господин сержант!
Слейтер поднялся, потянулся:
– Ну что же, пойдем, посмотрим на твой райский цветок. И оценим, чего он стоит в постели.
– Приятных вам ощущений, Слейтер!
Сержант поднялся по лестнице на второй этаж, прошел по коридору до крайней справа двери. В его, сержанта, комнату. Он знал, что Фарух больше никого, кроме Слейтера, не пускал в нее! Впрочем, он не впускал местных клиентов и в комнаты Умберга и Паслера, дорожа щедрой оплатой услуг и расположением американцев.
В помещении, оборудованном всем необходимом для любовных утех, Слейтер разделся, бросил одежду в кресло и положил пистолет под подушку топчана, устланного перинами. Прошел в соседнюю комнатушку, где находились туалет и душевая, встал под упругие струи прохладной воды, чувствуя, как тело наполняется силой, проходят усталость и нервное напряжение, которое с недавних пор не отпускало американского инструктора. Причину этого напряжения сержант объяснить не мог. Он просто интуитивно чувствовал, что где-то рядом затаилась опасность, и относил ее к своей работе. Поэтому и пил больше обычного, дабы хоть на время уйти в мир иллюзий, туда, где душе покойно, безмятежно.
Насладившись душем и обмотавшись простыней, захваченной из стопки белья, сложенной на краю топчана, Слейтер вошел в комнату. На краешке любовного ложа сидела хрупкая девушка в белом одеянии, платке, прикрывая его уголком половину лица. Сержант сразу обратил внимание на глаза будущей партнерши. Они смотрели на него спокойно и были удивительно красивы. Как и черные волосы, выбивающиеся из-под платка.
