Владимир Колычев - Бархатный капкан
— Ты плохо воспитан, — сказала она хмелея. То ли коньяк так быстро подействовал на нее, то ли она уже была подшофе.
— Извини, лордов у нас в семье не было.
— Но ты мне все равно нравишься, — не сводя с Глеба глаз, с шальной улыбкой сказала Яна.
— Я это еще в прошлом году понял.
— Самка паука выбирает из всех самцов того, который ей нравится больше всех. А потом убивает его. Такие вот аналогии. Кто не нравится, того гонит, а кто нравится, того убивает…
— Да, но сначала спаривается с ним, — усмехнулся Глеб.
— Это намек? — Яна с кокетливым возмущением вскинула брови.
— Нет, уточнение.
— Не надо уточнять. И не нравишься ты мне. И клуб я у тебя забрала, потому что ты чужой. Не люблю чужих, — поморщилась она.
— Тогда зачем клуб отдала?
— Ты наглый, ты бы все равно забрал. Через суд. А воевать я с тобой не хочу. Зачем? Шерсти мало, а визгу много.
— Это ты сейчас меня со свиньей сравнила? — с упреком, но невозмутимо спросил Глеб.
— Клуб для меня — мелочь. Тем более я действительно забрала его по беспределу. Отец мне клуб обещал, а тут вдруг ты. Как думаешь, я должна была это проглотить?
— Ну, ты же была крутой девчонкой.
— Я и сейчас крутая. Но у меня кроме клуба столько всего. И все на законном основании. А клуб, он, если по справедливости, твой. А ты молодец, умеешь бороться за справедливость, — улыбнулась Яна, затуманенным взором глянув на него. — Людей нанял, почву подготовил, удар нанес. Это же ты Стаса убил?
Глеб прояснившимся взором глянул на Яну. Теперь он понял, зачем она здесь. Хитрость и коварство — главное женское оружие. В клуб она пришла поразвлечься, а заодно выпытать, кто убил Стаса, Дика и ее отца.
— Нет.
— Можешь признаться, я тебе только спасибо скажу, если ты, — вроде как беспечно сказала девушка.
— Я не убивал Стаса.
— Почему же ты тогда появился сразу, как только его не стало? И охотники с тобой… Странно все это.
— Согласен, странное совпадение.
— А совпадение ли? Стас отца моего убил. А потом Дика подставил. И ментов нанял, чтобы они его убили.
— Не знаю ничего.
— И то, что отца убили, не знаешь? — распалилась Яна.
— Знаю.
— Отца убили, Дика. Я должна быть следующей, а ты меня спас. От Стаса спас.
— Это не ко мне, — отчеканил Глеб.
— Когда ты вернулся, когда ты начал наводить мосты?
— Я не убивал Стаса. Я здесь ни при чем.
Глеб не врал, поэтому и слова его звучали убедительно. Не убивал он Стаса…
— А кто при чем?
— Обещаю, если что-то узнаю, обязательно тебе скажу.
— А ты можешь узнать?
— Вся наша жизнь состоит из случайностей.
— Ну да, ты же сети в нашу гавань забросил, — язвительно сказала Яна, соловьиными глазами глядя на него. — Кто там с тобой работать хочет? «Шишкин лес», «Солнечный»?..
— Ты хорошо информирована, — хмыкнул Глеб.
— Даже больше, чем ты думаешь… Борисов уже не хочет с тобой, да?
— Твоя работа?
— Борисов мой человек! — зло выплеснула Яна. Взгляд ее прояснился, язык больше не заплетался.
— Не думаю…
— Он просто отбился от стада, — успокаиваясь, сказала она.
— Не знаю…
— Если не знаешь, я тебе скажу. Не лезь туда, куда не велено, и будет тебе счастье. Лезь туда, куда можно…
— И куда можно лезть?
— Можно, — захмелело усмехнулась она. — Под юбку ко мне можно лезть. Но не тебе… А ты можешь залезть под юбку к своей Костицыной… Ты с квартирой вопрос решил?.. Если не решил, то давай к ней. У нее там как раз песок сыплется.
Глеб молча налил, выпил. В это время в кабинет зашла официантка с подносом. Горячий ужин — это неплохо, но сейчас больше бы подошли прохладительные напитки, а еще лучше — огнетушитель, а то Яна разошлась не на шутку. Глеб тоже мог разгорячиться, но ему вовсе не хотелось доводить дело до конфликта. Тем более с пьяной женщиной.
— Откуда ты такой взялся?.. — раздраженно спросила она. — Я же тебя одним пальцем раздавить могу, а нет, приходится тут миндальничать с тобой… И еще в своем кабинете… И в своем клубе…
Он поднялся со своего места. Надоело ему слушать полупьяные речи, да и нервы у него не железные. Может, Яна и пыталась примириться с ним, но это плохо у нее получалось. Значит, надо было избавить ее от этих мучений.
Глеб не стал выставлять Яну за дверь, он всего лишь вышел из кабинета. Клуб начинал свою работу, впереди вся ночь, и он должен был самолично настроить сотрудников на ударный труд.
Когда он вернулся в кабинет, Яны там уже не было.
* * *Волны одна за другой накатывали на пирс, захлестывая его дальнюю оконечность. Накатывали, но сокрушить не могли. Так, говорят, на высоту «Ослиное ухо» волнами обрушивались духи. Десантники сначала взяли высоту штурмом, выбив оттуда боевиков, затем отражали атаки. И ведь выстояли. И дальше бы держались, если бы не минометный огонь со стороны «духов»…
Мины — вещь страшная. Они падают сверху, на голову, рвутся, разлетаясь на мелкие смертоносные осколки. И воздушная волна убивает… А еще мины отрывают ноги. И другие части тела. Одна такая мина разрушила жизнь Жене Стрешневу.
Парень сейчас дома, в инвалидном кресле, сидит у окна и ждет жену, единственный луч света в своей жизни. И Глеб сидит у окна — живой и невредимый. Он выжил на войне, ему ничего не оторвало. Он может любоваться морем и спать с женщиной, которую так ждет с работы герой этой же войны…
Дверь в кабинет закрыта, и никто их не побеспокоит. Глеб полураздет, он в полной боевой, и Аллочка без трусиков. Но…
— Я так не могу!
Он не отталкивал Аллочку, она сама все поняла — соскочила с него, оправила юбку.
— Кофе? — на ходу спросила она.
— Водки!
Аллочка подала ему стограммовую стопку, чашечку кофе и бутерброд с красной икрой.
— За боевое братство? — не без ехидства спросила она.
— Угадала, — кивнул он и махом осушил стакан.
— Совесть?
— А у тебя?
— Я женщина, мне нужно… Иногда… По чуть-чуть… Уж лучше с тобой, чем с кем-то… — Аллочка смотрела в сторону.
Ей и самой, казалось, было неловко.
— Почему?
— А с тобой удобно. — Она глянула на него с горькой иронией. — Ты меня не любишь, у мужа не отбиваешь… И тебе со мной удобно. Я замуж не прошусь. Да и не хочу от Женьки уходить… Тебе же со мной удобно?
Глеб кивнул, поджав губы. Ему действительно было удобно с Аллочкой, но как-то не очень хотелось в этом признаваться. И вообще, не любил он говорить на деликатные темы. Но ведь эту волну он сам и поднял. Надо было молча воспользоваться предлагаемыми удобствами, тогда бы и отношения выяснять не пришлось. Аллочка бы оправила юбку и ушла к мужу — на часок-другой раньше положенного. И ему хорошо, и ей не страдать без мужика.
— Я на тебя не претендую, — сказала она. — Так что можешь дальше крутить с Яной.
Глеб удивленно повел бровью. Про вчерашний визит он ей ничего не говорил. Может, из охраны кто-то сболтнул? Скорее всего, так и было. Особых секретов Глеб из этой темы не делал.
— Женщина она красивая. Я бы сказала, девушка, но два замужества…
— Все-то ты знаешь?
— Я с ней целый год работала. Это, конечно, не мое дело, но если ты с ней роман думаешь закрутить, то… — Аллочка запнулась. — Это действительно не мое дело.
— Нет никакого романа, — качнул головой Глеб.
— А зачем она тогда к тебе приходила? Может, что-то задумала. Она женщина коварная… Я должна тебе это сказать. Ты теперь мой босс, я должна заботиться о тебе… Ну, если ты хочешь, — ее взгляд стал чувственным.
Аллочка совсем не прочь была продолжить начатое. Да и он осознал свою ошибку. Женя реально безоружный, и уж лучше Глеб будет поддерживать огнем его жену, чем она пойдет по рукам. А он присмотрит, позаботится о том, чтобы Аллочка не грешила на стороне.
Глава 17
Зима дала о себе знать. Студеный ветер нагнал тучи, снежная крупа с неба срывается. Температура вроде бы еще плюсовая, но в таежных краях даже при минусе так не холодно. Влажность у моря большая, от этого и возникает ощущение, будто холод лезет под куртку, под майку… Но ничего, сейчас Глеб сядет в машину и отправится в клуб. Там тепло, там горячий кофе и знойная женщина…
— Я здесь до утра останусь, — сказал Петыгин. — А завтра ребята подъедут, будем работать.
Не получилось у Глеба с Борисовым, даже он отказался от сотрудничества, не говоря уже о других частниках. И нетрудно было понять, откуда дул ветер. Яна не сидела сложа руки, ее люди вели работу с подконтрольным бизнесом. Поэтому нежданный договор с базой отдыха можно было назвать подарком судьбы. Сначала «Шишкин лес», затем «Солнечный», теперь вот и «Теплый берег». Спасибо Костицыной, она помогла с клиентом — в благодарность за то, что Глеб избавил ее от Газаровой.
Кайманов уже и не рассчитывал на новый договор, поэтому и людей в охрану не набирал. Не было у него свободных единиц, а работа уже должна вестись, или хотя бы создаваться ее видимость. Поэтому Витя Петыгин готов был остаться в холодной сторожке.
