Александр Тамоников - Спецотряд «Скорпион»
В 19.45 за Григорием зашел Храмов:
— Готов, майор?
— Готов!
— Идем! Машина ждет внизу!
Подняв сумку, Пашин окинул взглядом комнату — место своего кратковременного заключения, вышел следом за Храмовым в коридор. Он надеялся оценить здание, в котором находился, и местность, прилегающую к нему, но это не удалось. Они по винтовой лестнице спустились в подземный гараж, где и стоял черный джип. Несмотря на то что стекла внедорожника были тонированы, они вдобавок были закрыты плотными шторками. Для страховки и сиденья водителя с передним пассажиром отделялись ширмой. Поняв, что дорогу и окрестности увидеть не удастся, майор удобнее устроился в кресле.
Джип шел быстро. Рваный темп движения указывал на то, что водитель спешит, часто меняя полосы движения, обгоняя попутный транспорт.
Через час внедорожник остановился. Водитель вышел на улицу и вскоре открыл заднюю дверь перед Храмовым. Капитан вышел из автомобиля. Попытался покинуть салон и Пашин, но его дверь оказалась заблокированной. Майор усмехнулся, перемещаясь к выходу из внедорожника. Оказавшись вне машины, Григорий увидел, что находится возле аэропорта Домодедово. Джип встречали двое крепких парней, под пиджаками которых угадывались кобуры с пистолетами. Ребята свободно носят оружие. В условиях аэропорта в настоящее время это возможно лишь при наличии приличных документов. Судя по всему, люди Полесского ими обладали. Водитель предложил Пашину с Храмовым пройти в здание аэропорта, что они и сделали в сопровождении сумрачных парней. В зале ожидания первого этажа, недалеко от билетных касс, компания остановилась. Григорий подумал: интересно, существуют ли до сих пор пункты экстренного оповещения руководства Службы? Ранее такие пункты во всех аэропортах и вокзалах Москвы и во всех областных центрах были оборудованы в общественных туалетах, в четвертой слева от входа кабине. Эти пункты оборудовались для того, чтобы агент, несанкционированно покидавший город, мог дать сигнал об этом на центральный пульт оперативного дежурного Службы и оставить закодированную запись на стене или еще где в кабине. По времени подачи сигнала и содержанию текста можно было просчитать, куда и почему, следуя обстоятельствам, отправляется агент. Так было три года назад. Пашин обратился к Храмову:
— Вова, как насчет туалета?
— Не понял?
— В сортир зайти не хочешь?
— Нет.
— А я хочу. К кому мне здесь обратиться по этому поводу?
— К тому, кто вез нас сюда. Зовут его Денис.
— Ясно!
Пашин сделал шаг к водителю. Тот напрягся.
Григорий улыбнулся:
— Извини, Денис. Я хотел бы посетить туалет.
— Потерпеть не можешь?
— Не могу. — Пашин повысил голос: — И в конце концов, если я говорю, что мне надо в сортир, то, значит, мне туда надо! Какие проблемы?
Денис посмотрел на парней охраны, приказал:
— Будьте здесь. Мы скоро вернемся. — И, обращаясь к Пашину, указал рукой направо: — Прошу, майор, мужской туалет там!
— Без тебя знаю.
Бросив сумку, Григорий направился в правое крыло здания.
Денис следовал за ним.
Перед входом в помещение, оборудованное кабинами, Пашин остановился, повернувшись к водителю и старшему группы:
— Ты пойдешь со мной?
Денис замялся, Григорий продолжал:
— А то пойдем! Задницу мне подотрешь. Господин Полесский тебе за это отдельно заплатит!
— Давай делай свое дело!
— Ну, смотри.
Пашин прошел к четвертой кабине. Только бы она не была занята. Кабина оказалась свободной.
Григорий, закрыв дверь и сев на унитаз, внимательно осмотрел внутреннюю ручку пластиковой дверки. И заметил то, что так хотел заметить. У основания ручки был виден крошечный скол. И скол, сделанный недавно. Это был сигнал к тому, что система оповещения работает. Сколы периодически зачищали, чтобы агент мог сориентироваться. И этот недавно зачищали. Это хорошо! Чтобы подать сигнал, надо до отказа влево повернуть ручку. Она встанет в крайне фиксированное положение. Следующий рывок сорвет ее с фиксатора, одновременно выдав в эфир короткий импульс. Через час максимум в кабину войдет офицер Службы. Он тщательно обследует ее в поисках шифровки. Поэтому надо быстро составить ее. Но чем? Ни карандаша, ни ручки у Пашина при себе не было. Нацарапать сообщение браслетом от часов на стене? Но вдоль кабины прохаживался неугомонный прихвостень Полесского, Денис. Он услышит звук царапанья. Так, это отпадает, что можно придумать еще? Стоп! Туалетная бумага! Ну конечно же! Григорий оторвал кусок, нацарапал на мягкой бумаге ногтем мизинца: «Полесский — Павлоград — Губернатор — ликвидация — киллер — 2 — Пашин. У-21-45 сегодня — Григ».
Скомкав ленту, Пашин бросил ее в урну.
Расстегнул и застегнул брюки, нажал на рычаг слива воды в бачке, вышел из кабины.
В двух шагах стоял Денис.
Пашин проговорил:
— Уф! Теперь можно хоть в Канаду! Ну что, идем к братве, что ли?
— Идем!
Они вышли в зал. Посадка на их рейс была уже объявлена. Пашин с Храмовым прошли контроль и вышли на посадку.
Ровно в 21.45 местного времени «Ту-154» поднял их в начинающее темнеть облачное небо, взяв курс строго на восток. В полете им предстояло преодолеть тысячи километров с промежуточной посадкой в Алтупинске! Если опера Службы своевременно снимут его послание, то уже в Алтупинске Пашина может ожидать сюрприз. Но это опять-таки при условии, что система глобального оповещения об опасности до сих пор продолжает действовать, а не была отключена, скажем, неделю назад за полнейшей ненадобностью. Посмотрим! Игра только началась.
Глава 10
На выезде из усадьбы Полесского джип, ведомый Барсуковым, как обычно остановила наружная охрана. Старший наряда вежливо поздоровался:
— Доброе утро, Вадим Михайлович! Далеко ли собрались?
Помощник и личный адвокат Полесского вопросу не удивился. Охрана имеет от Саввы Яковлевича особые полномочия по проверке всех прибывающих к хозяину и убывающих от него лиц. Поэтому Барсуков спокойно ответил:
— До супермаркета, с заездом на автозаправочную станцию, через полчаса вернусь.
Охранник по-военному козырнул адвокату, приказав подчиненным:
— Открыть ворота!
Джип выехал с территории усадьбы.
Ближе по маршруту находилась заправка. Барсуков подъехал к колонке. Встал, ожидая работника АЗС. И тот подошел. Одновременно спереди и сзади джип зажали две тонированные легковые иномарки. Из них вышли неизвестные люди. Барсуков и понять ничего не успел, как его выдернули из салона «Тойоты» и буквально волоком перетащили в один из автомобилей группы захвата службы «АНТ». «Работник» АЗС, ни во что не вмешиваясь, дождался, пока машины покинут заправку, прошел в помещение, к оператору.
— На вопросы о джипе и его водителе отвечать предельно коротко: ничего не знаю, никаких джипов не видели! Пусть обращаются ко мне. Вам все ясно?
Женщина-оператор согласно кивнула головой, спросив:
— А мне ничего не будет?
«Заправщик», он же один из офицеров спецподразделения, заверил:
— Нет! Вам абсолютно ничего не грозит!
— Сомневаюсь!
— Напрасно! Но, ладно, я на территории, начали машины подъезжать. И прошу, Галина, никуда и никому никаких телефонных звонков, а также разговоров о том, что произошло здесь. Это в ваших же интересах!
Женщина, как-то обреченно вздохнув, проговорила:
— Понятно! Не дура!
— Надеюсь!
«Заправщик» вышел из помещения автозаправки, занявшись прямыми обязанностями рабочего АЗС.
А колонна из двух «БМВ» и джипа уходила от заправочной станции и вскоре въехала на территорию центрального офиса Службы. При подъезде к секретному объекту Барсукову на голову надели спортивную вязаную шапочку. Так что Вадим Михайлович был лишен малейшей возможности видеть, куда его доставили.
Шапочку не сняли и тогда, когда ввели в одну из камер изолятора Службы, усадили в жесткое кресло. Через секунды Барсуков остался в камере один.
Он попытался освободить руки, прицепленные к подлокотникам, но тщетно, лишь ободрал браслетами кисти. Он ничего не видел и совершенно ничего не понимал. Ему хотелось кричать. И он бы, наверное, закричал если бы это не было бесполезно.
В таком положении Барсукову пришлось провести около часа.
Наконец он услышал, как дверь открылась. Кто-то подошел к нему, рывком сорвал шапку. От сильного света лампы, стоящей на столе, Барсуков плотно сжал веки. Неизвестный тем временем сел за этот стол.
И тут же спросил:
— Вадим Михайлович Барсуков?
— Да! Что означает мой захват? Я адвокат! И требую объяснения!
— Не место здесь, Вадим Михайлович, что-либо требовать. Отвечать на вопросы — да! И отвечать правдиво, но никак не требовать!
Барсуков немного пришел в себя. Свет настольной лампы по-прежнему бил ему в лицо, но открыть глаза Барсуков мог. Правда, собеседника все из-за того же света он не видел, но, видимо, так и было задумано теми, кто похитил его.
