Дмитрий Черкасов - Точка росы
Глаза Сидорова при этом оставались холодными. Генералы недолюбливали друг друга. Бывает такое, когда вполне уважаемые люди, признавая обоюдные достоинства, испытывают взаимную и необъяснимую антипатию. Генералу Сидорову не нравился запах крепких сигарет, которые курил первый зам, а также излишне жесткая и властная манера общения генерала Ястребова <См. романы Дм. Черкасова “Головастик” (кн. 1), “Невидимки” (кн. 1 и 2). (Примеч. ред.)>, Владимиру Сергеевичу, со своей стороны, не по душе были некоторые шуточки начальника “закоси-бэтэ”; кроме того, Ястребов был ниже ростом. Один считал другого несколько кривлякой, а другой, в свою очередь, полагал коллегу закомплексованным сухарем. Самое приятное в таких взаимоотношениях было то, что они практически никогда не сказывались на работе. За этим оба генерала следили весьма строго и профессионально. Этика того требовала.
Ястребов сидел на высоком жестком стуле, опираясь локтями о служебный стол, а Сидоров, задрав колени, утопал напротив в мягком кожаном кресле. В таком положении его красивая седая голова с модной безупречной стрижкой едва возвышалась над блестящей столешницей, и он, подобно пигмею, взирал на хозяина кабинета снизу вверх. Шея ныла с непривычки.
— Доложите мне, пожалуйста, Игорь Станиславович, результаты операции по предполагаемой боевой труппе террористов на Приморском шоссе. Только, если можно, без лирических отступлений.
С генералом Сидоровым Владимир Сергеевич Ястребов всегда старался быть безупречно вежливым.
— Вам неудобно? Можете пересесть вот сюда...
— Ничего, спасибо. Я здесь уже приспособился. Операцию разрабатывали майор Дмитриев и капитан Нестерович... под моим чутким, так сказать, руководством... Была выявлена организованная бандитская структура с выходами за рубеж, весьма напоминающая террористическую. Вот, взгляните, Владимир Сергеевич...
Шеф “закоси-бэтэ” через стол длинной холеной рукой протянул первому заму схему, аккуратно набранную на компьютере перед убытием в командировку на Северный Кавказ капитаном Нестеровичем.
— Выходили на структуру двумя путями — выполняя директиву главка о вскрытии канала утечки экспериментального образца зенитно-ракетного комплекса “Игла”...
— Помню, помню... наш вертолет был сбит в Моздоке... — задумчиво покивал головой Ястребов.
— Совершенно верно. Вторая наводка шла от службы контрразведки. Вели человека, идентифицированного позже как Кемаль Пехлеви <См. роман Дм. Черкасова “Невидимки” (кн. 1 и 2). (Примеч. ред.)>, нелегально прибывшего в Россию с юга под именем Дабира Рустиани. Его сопровождение и позволило прорисовать всю структуру.
— Что по нему?
— Бывший студент Ленинградского инженерно-экономического института. В поле зрения службы попал впервые.
— Где он сейчас?
— К сожалению, разведка потеряла его в ходе сопровождения. Грохнула, как они говорят. Но он весьма профессионально подготовлен, и было сложно...
Ястребов сделал успокаивающий жест.
— Не надо выгораживать Шубина. Я “наружкой” в целом доволен. Наша поисковая служба одна из лучших по стране. Дальше, пожалуйста.
— Так как планы и задачи структуры оставались неясными, а цели, по нашему мнению, достаточно угрожающими, было принято решение, не трогая вот эти центры, — автосервис “Баярд” и строительную фирму “Неон-трейд”, — задержать боевую группу. При этом мы постарались представить все как случайное задержание их ОМОНом. Цель операции была двоякой: с одной стороны, мы нарушали организацию и существенно подрывали их боевые возможности, а с другой — надеялись на активизацию центров, взятых под плотное наблюдение.
Увлекшись, генералы позабыли о неприязни друг к другу, и голова к голове склонились над столом. Ястребов привстал со своего места, а Сидоров приподнялся из мягкой ловушки кресла.
— Ну и как? Что предприняли в центрах?
— Хозяин “Баярда” спешно выехал в деловое турне. В Данию. Телохранитель владельца “Неон-трейда” уволился и укатил к родственникам в Новые Атаги. В остальном — никаких перемен. Нервы у них железные...
Ястребов откинулся на спинку стула, а Игорь Станиславович вновь опустился в издавшее под ним подозрительно неприличный звук дорогое кресло.
Появлению данного кресла в кабинете генерала Ястребова предшествовала не совсем обычная история.
Однажды хороший знакомый Владимира Сергеевича, работавший в аппарате представителя президента России в Санкт-Петербурге, приобрел для комнаты переговоров шикарный комплект кожаной мебели. И буквально на следующий день после того, как дорогой гарнитур был освобожден от шуршащего полиэтилена и расставлен в одном из кабинетов, удивительное кресло проявило себя.
Как только представитель президента с довольной улыбкой опустился в него, кресло неожиданно и громко “пукнуло”! Хозяин кабинета побагровел, но его гость, видный японский бизнесмен, со свойственной всем японцам вежливостью сделал вид, что ничего не произошло. Казалось бы, на этом дело и закончилось, но коварное кресло таило в себе сюрприз: оно громко и неприлично “пукало” всякий раз, когда представитель президента предпринимал попытку шевельнуться. И вот, во время мучительно протекавшей беседы, японец, который решил, что он понял, в чем дело, проявил, как ему казалось, великодушие и под каким-то предлогом от намеченного после переговоров обеда отказался. Предприниматель из Японии стал настаивать на прогулке на свежем воздухе, и отказать ему, разумеется, никто не посмел.
Проводив наконец японца, слегка растерянный представитель президента поспешил к переводчику и поинтересовался:
— Почему все-таки японец отказался от обеда? Странно... В чем дело?
На что переводчик ответил ему, смущенно отводя взгляд:
— Ну... он решил... У вас ведь какие-то проблемы с желудком, не так ли?
— У меня проблема с креслом, а не с желудком, дурень! — не сдержался хозяин нового гарнитура.
Мебель в тот же день из кабинета вынесли, и другу Ястребова предложили поискать для нее нового хозяина. Так кресло оказалось у генерала. Надо сказать, что Владимир Сергеевич не обращал на проделки кресла никакого внимания, а что до посетителей, которых он периодически усаживал в него, — так это, справедливо рассудил Ястребов, их проблемы. В конце концов, каждый понимает в меру своей испорченности!
— Что нашли при задержании? — не дрогнув ни единым мускулом, бесстрастно продолжил хозяин кабинета.
— Да все нашли! Оружие, связь, наркотики! Полный букет! Трое из задержанных разыскиваются еще с девяносто шестого года за преступления против наших солдат. У двоих — поддельные документы, личности устанавливаем.
— Проработка задержанных что-нибудь дала?
— Ну... она еще не завершена. Работаем по родственникам...
— То есть, ничего не дала, — сухо уточнил Ястребов. — И вы полагаете, что операцию можно назвать успешной?
— Конечно! — прищурился генерал Сидоров. Первый зам задумчиво вертел в широкой крестьянской ладони авторучку.
— Эффективность операции оценивается отношением выигрыша к затратам. Затраты были немалые, а вот выигрыш... У вас есть уверенность, что это не обычная рэкетирская бригада? За свое ли дело мы схватились, или братьям меньшим <Младшие братья — сотрудники МВД (жаре.)>помогаем? Хоть что-нибудь подтверждает причастность этой преступной группы к террористической организации?
Это был выговор. В мягкой форме — но, несомненно, выговор. Сидоров засопел, но смолчал. В другом случае он, может быть, и съязвил что-нибудь, однако здесь Ястребов был прав: у главного борца с террором не было такой уверенности, не говоря уже про факты.
Игорь Станиславович тоскливо оглядел строгий кабинет, в котором не было ничего лишнего. Ранимая душа его страдала. “Хоть бы картиночку какую-нибудь вывесил... — неприязненно подумал он, — глазу не на чем отдохнуть!”
— У меня есть отличная миниатюра — вид на Петропавловку зимой, — неожиданно произнес он. — Хотите подарю, Владимир Сергеевич?
Ястребов тяжело вздохнул. Он хорошо знал болезненное самолюбие Сидорова, а также его мнение о собственной персоне. Но все это не относилось к делу.
— Благодарю, не надо. Поймите, Игорь Станиславович, ресурсы службы не резиновые. У нас двадцать процентов личного состава постоянно в командировках на юге. Техника стареет, обновлять тяжело... Да что там, мы людям боевые годами не выплачиваем! — первый зам раздраженно бросил авторучку на стол. — Нам нельзя распыляться, особенно когда речь идет об активных действиях. Глубже проводите предварительную разработку, тщательнее собирайте и анализируйте информацию, переходите к активной фазе только на самых приоритетных направлениях!
— Ну конечно, ведь экономическая безопасность — это самое приоритетное направление!
