Александр Афанасьев - Долгая дорога домой
Опережая возможный ответный огонь, метнулся вниз, на пол. Секунда, две, три — и я уже вне комнаты, вывалился со второго этажа на улицу, которую мы только что перебежали, завалился за изрешеченный пулями и стоящий на обгоревших дисках на асфальте внедорожник. Замер.
Ничего. Глухой грохот крупнокалиберных пулеметов с севера, ухающие разрывы гаубичных снарядов, расчерченное разноцветными трассерами небо, зарево пожаров на горизонте.
Все как тогда…
Из полуподвального окна отсигналили трижды, тусклым красным фонарем, я нашарил фонарь на разгрузке, мигнул в ответ один раз. Код опознания надо помнить так, как помнишь свое имя, и свое задание без него запросто нарвешься на огонь своих же. При очаговой обороне в городе — запросто…
Выключил прицел, снял его и убрал — нечего батарейки зря жечь. Закинул винтовку за спину, извиваясь ужом по асфальту, пополз туда, откуда отсигналил фонарем сержант. Пополз, осторожно ощупывая дорогу перед собой. Может быть все что угодно — и растяжка и провод под напряжением. Иногда пальцы попадали во что-то липкое — на это я уже давно не обращал внимания…
Перевалился через узкую щель в полуподвал, относительно целый. Сержант присел на колено у стены, высматривая что-то на улице…
— Что?
— Вон там, на противоположной стены, сэр… Мелькнуло что-то.
Еще что ли одна группа?
Сменил магазин
— Почему тогда они меня не пристрелили, сержант? — высказал я мучившую меня мысль вслух
— Не знаю, сэр…
Вот и я — не знаю…
Путаясь в каких-то трубах — котельная здесь была, что ли, переместились к ведущему наверх пролому, багрянеющему отсветом пожаров. Сержант принялся осматривать здания впереди, я стоял чуть позади с оружием наизготовку. Если откроют огонь — я ударю в ответ по вспышкам.
— Впереди посмотрел?
— Чисто, сэр.
— Как идем?
— Вон там бронемашина подбитая посреди дороги. Броском — до нее. Вход — левее на двадцать.
— Там нас пулями не встретят?
— Нет, сэр. Посты дальше, в развалинах первого этажа. Там же — растяжки, но я знаю, как они стоят. И пароль знаю.
Растяжки могли и переставить.
Не доверяя сержанту, сам опустил на глаза ночник, осмотрел, что перед нами. К ночнику тоже нужны батарейки, но если что обойдемся и без них, а вот тепловизор будет жалко, если сдохнет. С тепловизором ночь — твоя.
— На счет три. Я иду первым, ты — прикрываешь. Три, два, один…
Метнулся в пролом, под ногами захрустел битый кирпич и тут, буквально спиной почувствовал, что на меня кто-то смотрит — сверху и со спины. Кувыркнулся — как заяц от дроби охотников, прыжком завалился за машину, стоящую у самого тротуара.
Вовремя! Справа, со спины, перебивая друг друга, ударили сразу несколько винтовок, пули разорвали асфальт, прошлись стальным градом по остову машины. Засада! Еще одна засада в доме, стоящем напротив и правее торгового молла, видимо прикрывающая первую засаду. И какая засада! Увидев, как погибла первая группа, они не стали делать глупостей, они не стали демаскировать свою позицию — они просто подождали, пока мы не пойдем к моллу — если мы подошли отсюда, другой дороги все равно для нас нет. А сейчас — они отрезали меня огнем и ждут — кто же придет мне на помощь.
Хорошо рассчитали. Молодцы. Но и я к таким расчетам готов.
Не дожидаясь пока одна из градом летящих пуль заденет меня, я нащупал справа на разгрузке заветный цилиндр, достал его, едва не оборвав карман, рывком выдернул чеку и бросил гранату себе за спину…
Вспыхнуло — с нестерпимо ярким, режущим глаза светом полыхнул магний. Прибор ночного видения, сетчатка глаза — такая вспышка слепит все. Кто-то сразу заткнулся, кто-то продолжал стрелять, но уже неприцельно. Не дожидаясь, пока британцы придут в себя, я перекатился к капоту, уходя от пуль, и открыл огонь, ориентируясь по вспышкам выстрелов в четырехэтажном здании напротив.
Первым заглох пулемет — он давал более яркую вспышку пламени и сейчас лихорадочно бил левее от того места, где я был, пулеметчика ослепило вспышкой и он бил непрерывным огнем наугад, запарывая ствол и не давая мне подняться. Перевел винтовку левее, двумя быстрыми выстрелами погасил еще один огонек в оконном проеме. Азарт поднимался волной, делая неуязвимым, от молла по четырехэтажке лихорадочно застучал пулемет, поддерживая и прикрывая меня…
И тут — что-то разорвалось левее, в нескольких метрах, около кузова грузовика, пахнуло нестерпимым жаром. Словно локомотив разогнавшегося под гору поезда сбил меня с ног и прокувыркал по асфальту. Потом свинцовой тяжестью навалилась темнота…
Пришел в себя не сразу. Сначала появилась боль. Тупая такая, будто кто-то ритмично бьет меня большой киянкой — деревянным молотком по голове. Раз за разом, настойчиво и прямо по затылку. При каждом ударе перед глазами колышется красная пелена…
Не открывая глаз, приказал себе пошевелить пальцами ног. Осознал что шевелятся — значит не все потеряно. Потом точно также пошевелил пальцами рук — шевелятся тоже и даже боли нигде нет, если не считать головы. Значит — пронесло, только контузия. Вытащили…
Осторожно сел, приходя в себя. Меня оттащили в подвал, или возможно это подземная стоянка и положили на импровизированное ложе, состоящее из каких-то ящиков и спальника. Дали отлежаться — и спасибо.
Ощупал себя — пистолет на месте, в кобуре, винтовку забрали. Жаль если пропадет, хорошее оружие. Впрочем — разжиться оружием в городе нынче не проблема, оно на каждой улице, подбирай и стреляй. Его нынче больше чем стрелков…
Поднялся на ноги, оперся о ноздреватую бетонную стену, постоял так. Шатало, к горлу подступала тошнота…
Надо выпить.
Фляжку, которая была пристроена в нагрудном кармане, прикрывая область сердца, у меня забрать никто не догадался, хотя если бы знали что там — наверное бы забрали. От первого глотка затошнило, едва не вывернуло прямо на месте, второй пошел уже лучше. Коньяк обжег рот, проскользнул подобно фокстерьеру в лисью нору.
Хватит…
Опираясь рукой об стену, я пошел искать командование…
Подвал. Большой, просторный, кое-где стены уже змеятся трещинами, но все еще держится. Бухтит генератор, недобрым, зеленым светом светят химические источники, делая лица зелеными как у упырей. Кое-где безжалостно светят переносные прожектора, из одного угла подвала второй не виден, большая часть его во тьме. Какие то перегородки…
В подвале были люди. Люди в форме, с винтовками, солдаты, из последних сил обороняющие обреченный город. Расставив полевые компьютеры и информационные терминалы, они работали, напряженно вглядывались в бегущие строчки, пальцы мельтешили по клавишам. Рядом же стояли терминалы голосовой связи, пульсировавшие голосами с передовой. С линии фронта, проходящей в квартале-двух отсюда…
— Зулу-браво шесть, наткнулись на сильное сопротивление по координатам дельта-один-три-один- восемь-зеро-зеро-девять-один. До роты противника, не менее двух единиц тяжелой бронетехники. Просим поддержки.
— Альфа-Браво, прорыв колонны противника, усиленной бронетехникой в твоем секторе, левее монумента, на девяти часах от нас!
— Альфа-Браво два и Альфа-Браво три, обходим их с фланга, прошу поддержки огнем!
— Гризли два-один, снайперы в высотном здании левее от тебя на десять. Вопрос: наблюдаешь их?
— Голиаф, проще все здание обрушить, чем подавлять по одиночке. Прошу разрешения на использование термобарических боеприпасов, прием.
— Голиаф всем Гризли! Для подавления огневых точек противника в зданиях подтверждено использование термобарических боеприпасов, как поняли, прием…
— Внимание всем! Подтверждено наличие десантной группы противника в здании на точке Альфа-два-пять. Чарли-Альфа, приказываю выдвинуться к зданию для ликвидации десанта противника, как понял, прием…
— Альфа два-пять — это здание федерального резерва, огонь ведется с крыши и с верхних этажей здания, как поняли прием…
— Эвакуационная площадка в секторе шесть под огнем, садиться не могу…
— Чарли-Дельта, приказываю подавить огневые точки противника в секторе шесть, ведущие огонь по эвакуационной площадке. При выдвижении на исходные прикроем тебя огнем как сможем. Как понял…
— Я Альфа-Фокстрот, четыре Харриера прошли надо мной, направление двести семьдесят.
— Вас понял Альфа-Фокстрот, готовим встречу…
— Голиаф, это Ромео три. Наблюдаю скопление живой силы и бронетехники противника. Прошу артиллерийский удар по координатам…
Рядом, у стен, до верха стоят зеленые ящики, кейсы с оружием, вскрытые пакеты с боеприпасами. Кто-то курит, воспользовавшись редкой свободной минуткой, кто-то чистит оружие, кто-то набивает магазины и пулеметные ленты. Тут же, прямо на бетоне фельдшеры пытаются что-то сделать с ранеными — хотя на всех их явно не хватает. В углу — зеленые, застегивающиеся на молнию мешки, где нашли последний приют те, кто победы уже не увидит.
