Горец. Оружейный барон - Старицкий Дмитрий
А после пира большой перекур в садовой беседке, где наконец-то, по горскому этикету, стрелки смогли задать самый для них животрепещущий вопрос.
— Командир, где мы будем воевать? — Я уже научил их, как ко мне обращаться в неофициальной обстановке, а то ляпнут где ни попадя по привычке «вождь». Оно мне надо, гусей дразнить? Они и так на меня со всех сторон шипят.
— В поле, в лесу, иногда в городах, но чаще всего в болоте, — ответил я им честно. — Гор тут нет. Так… холмики. И воевать придется совсем по-другому.
— Кто нам покажет, как надо?
— Я и покажу.
И удовлетворенно улыбнулся. Все же шесть снайперских пар — это сила. Это здорово. Особенно когда вовремя. Спасибо маркграфу.
А еще стрелки меня откровенно рассмешили, похваставшись как рецкой новинкой — «швейцарскими ножиками о двенадцати лезвиях» работы дяди Оле с горы Бадон.
Болинтера мне удалось призвать мимо медкомиссии, использовав административный ресурс кронпринца. И даже провести инженера как добровольца. И сразу дать чин ефрейтора инженерных войск. Точнее, чин инженер-ефрейтора.
Мотор у него также купили еще до призыва за счет казны по твердым государственным расценкам военного ведомства. Так что мне пришлось добавить свои три с половиной золотых, но это мелочь по сравнению с мировой революцией.
Как только обмундировали инженер-ефрейтора Болинтера, так я сразу отдал его в подчинение к мичману строить 50-тонный пятиосный мотоброневагон. Трехбашенный рельсовый крейсер длиной 19 метров. Высота в верхней точке четыре метра.
Расположение башен осевое линейно-возвышенное, каковое сейчас тут даже на военных кораблях еще не делают. Передняя самая нижняя башня пулеметная с 11-миллиметровым велогатлингом. Сектор обстрела 220 градусов. Выше через рубку управления стоят две просторные граненые башни с длинными трехдюймовыми пушками почти кругового обстрела.
В хвосте вагона двигатель Болинтера с приводом на предпоследнюю ось.
По каждому борту еще по паре 6,5-миллиметровых пулеметов «Гочкиз».
Борта из 20-миллиметровой морской брони (толще оси не выдерживали), наклонные в 10–20 градусов от нормали. Внизу и вверху углы наклонов круче. Оконцовки вагона граненые, рассчитанные на рикошет. Крыша — 10 миллиметров.
Экипаж двадцать четыре человека. Все рецкие горцы, кроме старшего механика Болинтера. Тот огемец.
Забегая вперед, скажу, что максимальную скорость на рельсах развил этот автономный броневагон — 38 километров в час. Очень неплохо для этого времени. Подобные мотоброневагоны в СССР на прямых рельсовых участках и до 120 километров в час разгонялись, но там стоял мощный дизель в 500 лошадиных сил. А у меня всего 30 «лошадок» в калильном недодизеле, зато очень тяговитом «на низах». И паяльную лампу пришлось мне срочно «изобретать» для скоростного запуска этого двигателя. Использовать кузнечный горн — это очень медленно и ненадежно. А все медленное в боевой обстановке — почти аналог фатального.
Оба Бисера прокатились в этом вагоне на дальний полигон и лично участвовали в стрельбах из башенных пушек. Остались довольны.
Король на радостях преподнес мне сюрприз — утвержденный знак броневого отряда. На винте. Белый разлапистый крест, наложенный на позолоченные скрещенные пушки. В центре креста черный череп, держащий в зубах черную вагонную ось с колесами, заходящую на горизонтальные лучи креста. А сверху вниз череп пронзает золотой меч. Еле уговорил его величество не раздавать этот знак сразу и всем, а только после первого боя. Чтоб ценили.
Не обошлось на полигоне без разговора о наших пулеметах. Особенно после их демонстрации вживую. Вот тут-то и пригодилось мне то, что я сразу принял в число пайщиков завода королевского генерал-адъютанта и кронпринца. В ожидании ништяков они совместно быстро уломали короля оказать нашему заводу всемерную помощь за счет военного ведомства.
И так как остальной бронепоезд могли спокойно достроить и без меня, то я отпросился на декаду в Вахрумкин укрепрайон испытать своих снайперов в реальном бою. Потом обкатаю их уже на фортах.
А вот с пистолетами у нас пошло не все так гладко, как хотелось бы.
Флот сделал только первый заказ для досмотровых партий и заглох.
Король Бисер щедро закупил их на всю свою артиллерийскую дивизию особого могущества. И еще для дворцовых лейб-гренадер.
Я на бронеотряд еще сто штук пробил.
Плотто, пользуясь некоторой автономностью, заказал пистолеты на весь свой воздухоплавательный отряд. Даже на матросов вместо винтовок. Он, кстати, на днях стал корвет-капитаном, так даже обмыть не успели. У всех дел по гланды.
И все.
На вооружение военное ведомство пистолеты системы Гоча не приняло из-за дороговизны. За те деньги, что шли на изготовление одного автоматического пистолета, можно было наклепать десяток, а то и дюжину старых револьверов, производство которых было давно отлажено и работало как часы.
Чтобы подсластить нам пилюлю, император особым указом разрешил господам офицерам приобретать пистолеты Гоча частным порядком за собственный счет. И то хлеб. Тоненький ручеек прибыли начал едва покрывать наши затраты.
А вот наши пулеметы военные буквально рвали из рук — только давай. Хотя те еще не прошли как следует полигонные испытания, на которых постоянно выявлялись «детские болезни» конструкции. К примеру, латунную кассету с патронами приходилось второму номеру расчета слегка подпихивать для равномерной стрельбы.
Поскольку для мотоброневагона, в отличие от поля и окопа, где пулемет таскают вручную, масса орудий слабо критична, мы в тех четырех пулеметах, что поставили на него где только можно, усилили конструкцию. И даже пошли на замену стали латунью в радиаторе охлаждения.
Назвали эту модель «Гочкиз-К». Казематный, значит.
Неугомонный Имрич Гоч не успокоился и все же сваял на основе гильзы от 11-миллиметровой митральезы свой 13-миллиметровый патрон для пулемета. Всего-то надо было расширить шейку «бутылки» в геометрии гильзы на 2 миллиметра. Но вот до самого крупнокалиберного пулемета у него все руки не доходили. Да и необходимых по диаметру сверл и дорнов не было. В принципе. Нигде. Только на заказ. С неясным сроком исполнения.
И вот как-то, вернувшись от кронпринца из дворца, я наехал на партнера.
— Имрич, ты все со своим тринадцатимиллиметровым патроном возишься? Слушай сюда. Сорока на хвосте принесла, что будут на механическом заводе оборудование менять. Стволы в одиннадцать миллиметров совсем снимают с вооружения. Выкупим?
— А на что? — упадническим голосом обронил Гоч и посмотрел на меня глазами бассета. — Кто нам на это денег даст?
— Имперский Минфин или король. Сделаем на заводе пока две линии пулеметов калибром в шесть с половиной и одиннадцать миллиметров. Гильзы пойдут старые, а вот пуля будет новая, остроконечная. Пулемет переднего края и ротный тяжелый пулемет на одном и том же станке. Одиннадцатимиллиметровый у нас дальнобойный будет, если с современными порохами. Еще оптический прицел на него поставить — совсем красота. На нем и отработаешь многое для своего крупняка в тринадцать миллиметров. Как?
— Место? Деньги? Станки? Ресурсы? Рабочие? — с визгом обрушил на меня партнер наши узкие места.
— Значит, так… — улыбнулся я хитро. — Пункт первый. Поскольку перевооружение механического завода «Коде» проводится за счет имперского Минфина, то старое оборудование нам отдают просто так — лишь бы работало. Пункт второй. Деньги нам дают. Беспроцентный кредит с выплатой сроком на пять лет… — Тут я сделал театральную паузу, перед тем как сообщить главную новость: — После войны. Если победим, то часть его, возможно, и спишут на радостях. Пункт третий — ресурсы будут. Металл и все прочее. Нас включили в реестр приоритетных получателей. Мы теперь не кто-нибудь, а о-го-го! Дефицитные пулеметы делаем. Только попросили цветмет экономить. Уже не хватает его на всех. Надо, кстати, весь лом с полигона вывезти, пока не догадались в интендантстве лапу на него наложить.
