Кто не думает о последствиях - Корецкий Данил Аркадьевич
И действительно, Вахид показал себя опытным конспиратором: тенью выскользнул в черноту ночи и растворился в ней бесследно. Никто ничего не заметил.
Жизнь продолжалась.
Тушетия. Село Омало
Это утро в Омало выдалось ясным и теплым. Ни жарким, ни прохладным, а приятным и ласковым. Мягкий солнечный свет заливал комнату. Гоча проснулся, но вставать с постели не торопился: спешить некуда. К зиме он подготовился, постояльцев нет и не предвидится. Начались дожди, дороги раскисли, добираться нужно только на джипе с полным приводом. Или заказывать спецрейс вертолета, как те браконьеры, что улетели на позапрошлой неделе. Но такие богачи здесь редкость, они обычно в других местах отдыхают. Да и делать сейчас туристам здесь нечего…
Но залеживаться он не привык: поднялся, в одних трусах до колен вышел на крыльцо, глубоко вдохнул чистый воздух, посмотрел на горные хребты вокруг, на снежные пики, на парящих орлов… Эта красота стала привычной и уже не замечалась, как не замечаются родные стены, без которых не мыслишь жизни…
– Гоча, смотри-ка, к нам гости! – закричал с улицы Сандро.
«Туристы, в такую рань? – удивленно подумал Гоча. – Затемно выехали, что ли? Зачем, интересно…»
Он вернулся в дом, надел штаны, клетчатую рубашку с закатанными рукавами, обрезанные резиновые сапоги, чтобы в достойном виде встретить приближающуюся машину. Но тут услышал приближающийся гул турбовинтового двигателя – вертолет! Странно. Кто это может быть?
Они с Сандро поспешили к посадочной площадке и увидели, как там с ювелирной точностью приземлился «Ми-8» в камуфляжной раскраске. Пограничная полиция. Знакомый пилот издали помахал Гоче рукой. С ним прилетел худощавый человек в четырехцветной камуфляжной форме НАТОвского образца. Пилот за его спиной похлопал себя по плечу и поднял соединенные кольцом большой и указательный пальцы. Так рыбак, которого держат за одну руку, показывает, какого размера был глаз у выловленной им рыбы. Но в данном случае жест означал не огромную рыбу, а большие звезды на погонах.
«Большой босс! – подумал Гоча. – Зачем он здесь?»
Они с Сандро переглянулись. Тушинцы не любят неожиданных визитов, не любят начальников, не любят интереса к своим персонам, не любят незнакомцев. Но раз прилетели, то деваться некуда…
Пилот и незнакомец приблизились. При ближайшем рассмотрении никаких погон на камуфляже «Большого босса» не оказалось вовсе. У него было мясистое розовое лицо, маленькие внимательные глаза, большой клювообразный нос. На вид лет сорок – сорок пять…
– Это наш дознаватель, – представил гостя пилот на правах знакомого.
– Здравствуйте, уважаемые! – поздоровался «Большой босс», доставая из нагрудного кармана служебное удостоверение. – Майор Гогоберидзе. Мне нужно задать вам несколько вопросов…
В левой руке он держал коричневую кожаную папку. Форменной фуражки на нем не было, легкий ветерок шевелил редкие рыжие волосы.
«Значит, действительно, начальник, – определил Гоча. – Раз не боится ходить без головного убора, значит, никто его не контролирует…»
– Здравствуйте! – ответил Гоча. А Сандро солидно кивнул, будто присоединился к приветствию.
– А скажите, уважаемые, вы видели вертолет недели две назад? Такой же, как наш, только без пятен, просто зеленый, – Гогоберидзе указал рукой в сторону «Ми-8», возле которого курили два автоматчика в такой же одежде, как и у самого майора.
«Это, наверное, пограничная форма, – догадался Гоча. – А вертолетчики в своей, летной прилетают, в синей…»
И, довольный собственной сообразительностью, степенно ответил:
– Конечно, видели! Он здесь приземлялся, постояльцев наших забрал.
– Вот как я удачно на вас сразу вышел! – оживился майор, доставая диктофон. – Давайте, рассказывайте, как все было? Только по одному. Начнем с вас, – он указал на Гочу. – Давайте с начала и по порядку. Точную дату не помните?
– Почему не помню? У меня на календаре все отмечено… Пройдемте ко мне, чего здесь стоять?
Сандро сел на завалинку, а майора с пилотом Гоча провел к себе в дом. Слева от входа, над обеденным столом висел плакатный календарь с изображением помидоров, огурцов и лука, видимо призванный возбудить аппетит у постояльцев.
– Вот, – Гоча ткнул пальцем в обведенное простым карандашом число, – в этот день они и улетели.
– Точно, именно этот день нас и интересует, – кивнул Гогоберидзе. – Кто они? Опишите, пожалуйста…
Майор выставил вперед диктофон.
– Трое. Документов у них я, конечно, не проверял. Тот, что жил у меня, представился Азатом. Нос с горбинкой, прищуренные холодные глаза, впалые щеки, заросшие черной щетиной. Года тридцать два, говорит без акцента, хотя чувствуется южная кровь. Спиртного он не пил. Приехал сюда на «уазике». А Арчил и Сосо, которые вместе с ним и улетели на том вертолете, здесь уже были. Они у Сандро жили, он лучше про них расскажет…
– А куда они полетели? Что говорили об этом?
– Да ничего! Это такие звери, которые лишнего слова не скажут… Только я думаю, они барса стрелять собирались…
– Барсы меня не интересуют, – прервал майор. – В какую сторону они летели?
Гоча обиженно махнул рукой.
– Сказали же «по порядку», вот я и рассказываю… Вначале туда полетели, на Тбилиси, потом развернулись и туда пошли… К дагестанской границе… А чего вы у них не спросите? Или у пилотов?
– Не у кого спрашивать, отец! – Майор выключил диктофон, давая понять, что его больше ничего не интересует. – Разбился тот вертолет. Упал в ущелье и сгорел. Туда даже подобраться сложно…
– Вот оно как! – проговорил Гоча. А про себя подумал: «Бог шельму метит!» – Может, чаю? – предложил он, как положено хозяину.
– Спасибо, отец, но у нас времени мало, – ответил майор и встал.
Проводив полицию к Сандро, Гоча вернулся в свой двор. У соседа майор тоже долго не задержался – минут через пятнадцать взревел двигатель, упругий ветер от винта раскачал окрестные деревья, сбивая с них желтую листву. Вертолет медленно поднялся в воздух и унес незваных гостей в неизвестном направлении.
А Сандро и Гоча долго обсуждали этот визит, пили чачу и пришли к выводу, что раз постояльцы погибли, то скорей всего они больше ничего о них не услышат.
Москва
Первыми на место взрыва прибыли спасатели и врачи. Но даже когда отключили магистральное напряжение, войти в тоннель было нельзя из-за удушливого черного дыма, напитанного запахами горелой изоляции, раскаленного металла и сгоревшего мяса… Спасатели в масках вошли в ужасный черный туман, который не поддавался даже лучам мощных фонарей, оценили обстановку и вернулись, вынеся двух раненых. После этого к аварийному перегону подогнали платформу с воздушной пушкой, которая быстро продула тоннель, выдавив задымление на соседнюю станцию, где уже на полную мощность работала вытяжная вентиляция. Потом к взорванному составу прошли врачи, и началась эвакуация раненых.
В это же время появилась и оперативно-следственная группа ФСБ. Некоторым сотрудникам «повезло»: они остались наверху, просматривая записи камер наблюдения, сделанные перед взрывом, и опрашивая дежурную смену, но бóльшая часть спустилась вниз, на перрон, заваленный ранеными и контужеными пассажирами, которым врачи оказывали неотложную помощь. Оперативники в форме МЧС возились в самом пекле – возле развороченного вагона, люди в штатском проводили предварительный опрос уцелевших и раненых пассажиров на перроне. Когда спасатели и врачи закончили свою работу, в тоннель вошли следователи и эксперты со специалистами-взрывниками и понятыми. Яркие софиты осветили разбитое на секторы искореженное обугленное пространство, начался осмотр места происшествия.
Это работа не для слабонервных. Мало того, что, несмотря на постоянную продувку тоннеля, из-за непереносимых запахов приходилось работать в респираторах… Главное – психологически невозможно даже видеть то, что осталось от пассажиров взорванного вагона: ужасную смесь из поврежденных, обгоревших вещей и фрагментов человеческих тел… А следователям и экспертам требовалось копаться в этом кровавом месиве в поисках улик и вещественных доказательств… Но специалисты знали, что и где искать…
