Андрей Таманцев - Пешки в Большой игре
Через два часа после того, как они оказались в этом бетонном саркофаге, когда обследовали его вдоль и поперек, когда несколько раз безуспешно пытались открыть двери, Старший приказал команде отдыхать.
Они действительно устали. А им предстоит тяжелая работа, потому что вскрывать свою тюрьму им придется долго и тяжело.
Он выставил на пост Младшего.
Неужели, думал Старший, пытаясь уснуть, это и есть тот момент перемены цели? Кто их предал? Седой? Почему? Они ему мешают? Возможно. Однако Седой прекрасно понимает, что так просто их исчезновение ему с рук не сойдет. Они слишком дорого стоят государству, чтобы их можно было, как слепых котят, засунуть в мешок и утопить. Нет, Седой на это не пошел бы. Более того, он предупредил их — держите ситуацию под контролем. Тоже догадывался, тоже в чем-то сомневался? Нет, это не Седой. Значит, враги?
Но кто эти враги? Солдат удачи они ликвидировали. Один Боцман ничего бы этого сделать не мог. Эту ловушку готовили не впопыхах. Ее готовили заранее. Да и смог бы Боцман заставить работать на себя и президента республики, и губернатора? Ни за что. Тут уровень повыше.
И Старший впервые за все время выполнения задания задумался над предметом и целью действий команды.
С самого начала команде показалось, что задание у них слишком простое. Похитить каких-то двух очкариков, изъять аппарат СПЧ-1. Для тех, кто легко обыгрывает охраны президентов и известных террористов, это было плевым делом. Неужели какие-то Филин и Дашев шишки поважнее? И что это за аппарат такой?
Команда знала только ближнюю цель своего задания. Но ведь была здесь и какая-то стратегическая задача. Какая? Этого ни Старший, ни его бойцы не знали.
Только теперь они стали понимать, что слишком переоценили свои силы, что на этот раз задание действительно сложное, может быть, невыполнимое.
Но о чем же идет речь? О больших секретах, о больших деньгах? Что там делает этот самый СПЧ-1? Продлевает жизнь до бесконечности или наоборот? Если это оружие, то какова же его мощь? Даже водородная бомба, взорви ее какой-нибудь придурок, не сможет сколько-нибудь серьезно повлиять на миропорядок. Даже вряд ли начнется третья мировая война. А тут какой-то аппарат. Что-то связанное с геологией. Может, с его помощью ищут золото или бриллианты? Или радий?
Старший терялся в догадках. Но одно он теперь понимал четко: цель их задания куда серьезнее, чем убрать какого-нибудь политика. Значит, выполнить они его должны во что бы то ни стало.
Через четыре часа он поднял команду.
План был разработан им в несколько этапов. Каждый последующий этап предполагал, что предыдущий выполнен быть не может.
Первый — попытаться домкратом сдвинуть дверь.
Второй — попытаться сделать подкоп.
Третий — разрушить стену.
Был и четвертый этап, но уж совсем на крайний случай, отчаянный и непредсказуемый. О нем Старший предпочел пока не говорить.
Для вскрытия была назначена маленькая дверь, через которую ушел водитель. Такие обычно ставили в советских бомбоубежищах. Здоровенная ручка, которая ее открывает, а с другой стороны накрепко закручено уплотнительное колесо. Попытаться взломать дверь было бесполезным занятием. Старший предложил соорудить упор и, вставив между дверью и упором домкрат, попробовать хотя бы отогнуть край.
Над упором долго не думали, завели автобус и подогнали его вплотную к двери, колесо и стало упором.
Вставили домкрат, а это был сработанный на совесть домкратище, которым можно было поднять автобус, полный людей, начали качать. И в первое время дверь поддалась. Край отогнулся, жутко скрипя, но потом дело застопорилось. Видно, дверь была двойная. Дальше этого небольшого повреждения не продвинулись. Домкрат уже двигал автобус, а двери хоть бы что.
Разбортировали колесо, чтобы упор был более надежным, чтобы автобус не двигался. Но и это ни к чему не привело. Этот этап, занявший два часа работы, оказался бесполезным.
Тогда начали простукивать стены, надеясь обнаружить пустоты. Нашли довольно большой участок, который на стук отзывался не звонко, как положено бетону, а гулко, глухо. По очереди стали долбить в этом месте. И снова поначалу казалось, что они пробьют дыру. Но, когда упали первые куски, за ними оголилось заржавленное сплошное железо. Нет, не жесть, а прочная клепаная сталь.
В саркофаге, а теперь его уже все называли именно так, было тяжело дышать, только из щели, которую они отогнули на двери, слабо тянуло воздухом. По очереди ложились к этой щели и дышали. Старший приказал больше не расходовать огонь спичек и зажигалок, во-первых, он может еще пригодиться, а во-вторых, огонь съедал кислород.
Теперь работали в полной темноте. Простукивали и ощупывали кафельный пол, тоже надеялись найти пустоты. Но пол был крепким, словно саркофаг стоял на гранитной монолитной плите.
— Отдыхаем, — приказал Старший.
Его команда была голодна, их мучила жажда, но ни один не пожаловался. Во время тренировок им устраивали еще и не такие испытания.
— Что будем делать, командир? — спросил Младший.
Старший еле узнал его голос — охрипший, как будто треснувший.
— Отдыхаем.
Он приказал постовому разбудить их через час, а сам лег на сиденье автобуса и закрыл глаза.
Конечно, они могли попытаться все-таки пробить пол. Скорее всего, там никакой стальной обшивки не было. Но это заняло бы несколько дней, а может быть, и недель. Этого времени у них не было. Им надо было выйти отсюда сегодня, сейчас.
Значит, оставался безумный четвертый план.
И через час, когда постовой разбудил команду, Старший изложил этот план.
Они должны будут взорвать дверь.
Конечно, будь у них экипировка, они бы давно уже вышли отсюда. Но оружие, взрывчатка, спецсредства, питание, аптечки — все это осталось в трейлере.
Впрочем, даже тогда Старший не решился бы применить взрывчатку: слишком маленькое пространство, негде укрыться (именно поэтому был отвергнут план протаранить дверь автобусом, здесь просто негде было разогнаться), взрыв запросто мог ранить или даже убить кого-нибудь из команды.
Но теперь другого выхода не было. Правда, у них не было и взрывчатки, но у них был — Старший проверил это сам — полный бак бензина.
Глава сорок третья
14 ноября. Террористическая организация мусульманского толка обезврежена на территории Польши. Арестованы несколько подозреваемых в террористических актах в странах Европы и Америки, в частности, двое из задержанных подозреваются в совершении взрыва в Москве в подземном переходе на Пушкинской площади. Имена задержанных следствием не раскрываются (Рейтер).
* * *Его встретили Док и Муха.
— Он мусор выносить вышел, — начал оправдываться Муха. — Вон они, контейнеры, во дворе.
— А вам лень было задницу от подоконника оторвать? Отсюда наблюдали?! — окинул скромное застолье Сергей.
Док и Муха потупились.
— Я за ним вышел.
— И?
— Я ничего не смог поделать. Они въехали на полном ходу — «Нива» зеленого цвета, втащили, и все.
— Ты стрелял?!
— Я ж не дурак. Там окна затемненные, мог и Игоря ранить.
— Видел их?
— Видел. Толку-то...
— Черные маски?
— Они.
— А тачка тебе на что?
— Шины у тачки прокололи, все четыре... Сергей почесал подбородок.
— Ладно, все, облажались по полной программе. Пошли теперь отсюда.
— И что делать будем?
— Будем искать.
Вернулись на квартиру Носорога. Тот успел соорудить довольно аппетитный обед — пельмени, салат из помидоров и огурцов, корейские, заправленные ядреным перцем, овощи и, конечно, запотевшая бутылка водки.
— Ну, к столу!
Пастухов был какой-то рассеянный.
— Вот что, Боцман, иди на пост, с этого дня будем дежурить на улице. У нас сеанс связи через сорок минут, а потом я вам кое-что расскажу. Это пока еще предположение, но знать вы его должны. Иди, иди, тебе потом перескажут...
Боцман с сожалением посмотрел на с гол, поднялся. Ох как не хотелось ему на посту сидеть. Но такова профессия. Не всегда в ней положительный результат приносит вылетевшая пуля. Иногда победу высиживают задницей.
Муха сразу уселся за ноутбук.
Носорог бегал между ними, предлагая сейчас же бросить все и поесть. Но ребята кое-как без аппетита ковыряли в тарелках на ходу.
— Муха, сначала свяжемся с Голубковым, а потом ты поищешь маячок. — сказал Пастухов.
Спустя пять минут после настройки экран выдал позывной Голубкова.
— Слушаю тебя, Пастухов, — раздался голос полковника. — Докладывай.
— Да что там докладывать, Константин Дмитриевич, упустили мы Филина.
— Так... Кто?
— Я, — сказал Пастухов, коротко взглянув на Дока.
— Кто увел, я спрашиваю, — перебил полковник.
— Да повадились тут нам палки в колеса ставить крутые ребята. В черных масках работают. Крепкие.
— Откуда?
