Сергей Зверев - Граната для ренегата
– Лучше надо было прятать, майор! – перебил Черкасов. – Вы думали, мы не сможем добраться до вашего счета на Багамах, если вы оформите его на жену?
Но Величко смотрел на Ерохина и ждал, что скажет он.
– Лучше все рассказать, майор, – сказал генерал, не глядя в глаза собеседнику. – Если вы расскажете, кому сливали информацию, у нас еще будет возможность исправить ситуацию. И это хоть как-то смягчит вашу участь…
– Товарищ генерал! – вскакивая, закричал Величко. – Неужели вы не видите, что меня подставляют!
На его крик в кабинет ворвались вооруженные бойцы, застыли у порога, выжидающе глядя на Черкасова.
– Сядьте, майор! – приказал Ерохин, пристально посмотрев на своего подчиненного.
Величко, постояв несколько секунд, покорно опустился на стул. Казалось, сейчас он в отчаянии обхватит голову руками. Но он справился с собой и застыл, как-то боком, неловко сидя на стуле.
– Выйдите, – приказал Ерохин бойцам.
Бойцы вышли, дверь закрылась.
– Вы их вызвали? – спросил хозяин кабинета особиста.
– Так точно, товарищ генерал, – отозвался Черкасов. – На всякий случай…
– Как будто мы трое уже ни на что не годны, – проворчал Ерохин.
Дроздов, упорно молчавший с той поры, как в кабинет вошел Величко, хмыкнул и с насмешкой покосился на Черкасова.
Но того трудно было пронять. Он с независимым видом разглядывал бумагу со счетом жены Величко и выжидательно смотрел то на майора, то на начальника отдела.
– Итак, Ястреб, – твердо проговорил Ерохин. – Будет у нас разговор или нет?
– Если вы об этом, товарищ генерал, – Величко посмотрел на бумагу в руках Черкасова, – мне не о чем говорить.
Было видно, что он успокоился и придерживается какой-то своей линии, с которой его непросто будет сбить. И на стуле он сел ровнее, и бледнеть перестал. Только время от времени поводил судорожно шеей да забыл разжать до белизны сжатый кулак, лежащий на колене.
Полковник Черкасов криво усмехнулся.
– А все-таки говорить придется, майор.
Величко глянул на него – и лицо его невольно передернулось.
– Вы знаете правила, майор, – морщась, как от зубной боли, заговорил Ерохин. – Если вы не желаете говорить добровольно, мы будем вынуждены прибегнуть к другим мерам. Тем более что время не ждет. Майор Белов в плену, – ваш друг, насколько мне известно…
– Я готов, – твердо ответил Ястреб. – Но вы только зря потеряете время.
– Посмотрим, – сказал Черкасов. Он поднялся, оправил китель. – Разрешите, товарищ генерал?
Ерохин, последний раз взглянув на Величко, кивнул и отвернулся.
Черкасов выглянул в дверь, вызвал охрану. Ввалились, как давеча, вооруженные бойцы, по команде Черкасова окружили Величко. Тот быстро поднялся и вместе с ними вышел из комнаты. Черкасов последовал за ними.
Какое-то время Ерохин и Дроздов сидели молча, не глядя друг на друга. Потом генерал, как сослепу, полез в ящик, достал початую бутылку конька, рюмки.
– Будешь? – спросил он Дроздова.
Тот как-то невнятно ответил, для ясности наклонив большую голову. Ерохин молча налил в две рюмки, молча же, не чокаясь, они выпили.
– А ведь это один из лучших, – сказал генерал, пряча бутылку. – Один из лучших…
– Может, ошибка? – сказал Дроздов, вытирая углом ладони выступившую слезу.
– Пятьсот тысяч евро – ошибка? – спросил Ерохин. – Сам-то ты в это веришь?
Дроздов крякнул.
– Да. Разрешите идти, товарищ генерал? У меня дела…
– Иди, – равнодушно сказал Ерохин.
Оставшись один, он снова было потянулся за коньяком, задумался – да так и остался сидеть, глядя в окно, за которым темнели крыши Москвы.
«Черкасов сейчас из Величко вытрясет душу, – думал он. – Дай бог, будет результат. А если нет? Если Величко действительно подставили? Тогда это тупик, полный и окончательный. Остается надежда только на Янсена, – что он выведет на похитителей. Но если сорвется и он – пиши пропало…»
Глава 22
Кармен проснулась от легкого прикосновения. Машинально глянула на часы, сбросила ноги с дивана.
– Подъезжаем, – сказал Монгол.
До прибытия было еще пятнадцать минут, и Кармен начала быстро приводить себя в порядок.
Марат деликатно отвернулся, уставившись в окно, где мелькали огоньки невидимых домов.
– Объект зашевелился, – сообщил он отражению Кармен.
– Ага…
Кармен приникла к смартфону. Красная мигающая точка на нем переместилась к выходу – спутник давал четкую графическую картинку вагона.
– Давно он там стоит? – спросила Кармен.
– Пять минут, – доложил Монгол.
– Может, в туалет собрался?
– В туалет он уже ходил.
– Ясно.
Кармен еще какое-то время понаблюдала за точкой. Янсен стоял возле тамбура, в свое купе не возвращался.
– Торопится, – решила она.
– И я так подумал.
– Почему? Спугнуло что-нибудь? – Кармен подозрительно уставилась на Монгола. – Ты случайно рекогносцировку не производил? Так, на всякий случай?
Монгол замотал головой.
– Что я, дурак, что ли? Зачем мне светиться?
Кармен отвела глаза.
– Ладно, верю.
Монгол поднялся.
– Пойду в туалет схожу.
– Сходи, – разрешила молодая женщина. – Только в соседний вагон не выйди, Дик.
– Да ладно тебе… Мэгги!
Монгол вышел, чуть сильнее, чем нужно, стукнув дверью.
Кармен, быстро собираясь, посматривала на красную точку. Янсен в купе не возвращался. И поезд начал снижать ход. Неужели собрался выбегать из вагона пулей, чтобы сбить со следа возможную погоню? С него станется. Клиент нервный, напуганный, от него всякого можно ожидать.
После сорока минут сна Кармен чувствовала себя бодрой и собранной. То, что Янсен собирается сбивать их со следа, ее не смутило. Обычная ситуация, это вполне предполагалось ходом событий. Янсен, хоть и дилетант, но логически мыслить умеет. Да и опыт кой-какой у него в такого рода делах имеется: на встречу в Ветту не со скаутами приехал, там были очень серьезные люди. Ничего, пусть побегает. Помечен он надежно, от «ока» спутника не уйдет. Кармен в этом деле собаку съела, и если кого-то метила, то это все равно, что веревкой к себе привязывала. Смущало ее другое: почему Москва молчит? Уже практически утро, а вестей – положительных вестей – от Деда нет. Значит, ребята все еще в плену? Или…
Кармен уже в который раз заставила себя не думать о худшем. Роберт на свободе, и он, надо думать, работает. Хотя бы что-нибудь он должен узнать? Конечно, в одиночку ничего путного он не сделает. И Слон, как назло, вышел из строя. Не его бы проклятая рана – разве тем бы все кончилось? Были бы они в Цюрихе втроем, ни за что не попали бы в ловушку. А то Роберт поехал сторонним наблюдателем, вот ребята и влипли… Но может, он добудет хотя бы каплю информации? Тогда можно было бы здесь разобраться с Янсеном, а потом метнуться в Цюрих, освободить ребят.
Вернулся Монгол, отвлек Кармен.
– Подъезжаем. И посмотрел на смартфон: где красная точка? Уже вошло в привычку. – Будет выскакивать?
– Скорее всего, – кивнула Кармен и озадаченно глянула на Монгола. – Вероятно, людей на перроне будет немного. Он может нас заметить.
– Тогда будем выходить поодиночке, – предложил, ни секунды не задумавшись, Монгол. – Ты в своем парике выйдешь первая, а я позже, когда он уже покинет перрон.
– Годится, – кивнула Кармен.
Монгол улыбнулся: ему нравилось иногда меняться ролями ведущего и ведомого.
– Не время скалить зубы, – тут же одернула Марата молодая женщина. – Следи за объектом.
Она уже стояла у дверей, держалась за ручку. В своем гардеробе она сделала кое-какие изменения: затянула на белокуром парике хвост, надвинула на лоб беретик, вместо голубого плаща облачилась в куртку, – и снова изменилась до неузнаваемости.
Монгол не мог скрыть восхищения.
– Ну ты даешь, Мэгги!
– Долго не тяни, – не слушая его, приказала Кармен. – В Берне он ни с кем не созванивался. Значит, встречать его не будут. Он скорее всего сразу же сядет в такси. Я возьму машину в прокат. Нам лучше далеко от Янсена не отставать: возможно, по пути у него будут контакты, их надо отследить. Как только он покинет перрон, немедленно выходи и догоняй меня.
Монгол только кивал, не успевая вставить ни слова.
– Все, до встречи.
Кармен вышла из купе, закрыла дверь.
Поезд уже замедлял ход, подъезжая к платформе. В окне Монгол увидел серый предутренний перрон, на нем – немногочисленные сонные лица. Кармен, как всегда, была права. Затеряться среди столь ничтожного количества встречающих было нелегко. Янсен, хоть и полагает, что оторвался от слежки, все-таки будет поглядывать по сторонам. И двух молодых, спортивного вида пассажиров, вышедших из соседнего вагона, «срисует» моментально.
Вдруг Монгол увидел в окно Янсена. Тот, выйдя из вагона, не мешкая, чуть не рысью, направился к дверям вокзала. По пути он несколько раз оглянулся, и Монгол, хоть в том и не было необходимости, отодвинулся от греха подальше за занавеску.
