Сергей Зверев - Морская стрелка
— Он тысячу раз проверенный, в том числе и вами. Да и не мог же он нагнать цунами, — резко перебил выступающего Ким Пак.
— Даже если Ир Нам Гунь и не предатель, то корабль с грузом могло выбросить на берег. Иностранные спасатели обнаружат его, и тогда наши секреты попадут в руки империалистов и ревизионистов.
— Ничего нового от вас я не услышал, — бросил через стол спецслужбисту начальник отдела ЦК Трудовой партии КНДР. — Всем спасибо, до свидания.
Покинув зал, Ким Пак закрылся в своем кабинете. Долго ходил от стены к стене, размышляя над произошедшим. Его мысли прервал телефонный звонок. На том конце провода послышался властный голос. Ким Пак тут же вытянулся в струнку.
— У вас недельный срок, чтобы или вернуть документацию с ядерными материалами на Родину, или же «замести следы», отыскав и спрятав до лучших времен груз в надежном месте в Папуа — Новой Гвинее. На этот период вы наделяетесь чрезвычайно широкими полномочиями, в вашем распоряжении будут средства и, как следствие, ответственность за успех или неудачу. Всего доброго, товарищ Ким Пак, — в трубке послышались гудки.
Глава 22
Булькала болотная жижа, зловонные пузыри поднимались к поверхности из ее глубин и лопались. Это странное болото казалось сплошным нагромождением сломанных деревьев. Чем дальше отходили от корабля, тем медленнее становилось продвижение. Приходилось буквально протискиваться между густо сплетенных ветвей, а еще тянули вниз тяжелые рюкзаки. Первое время подводники еще шутили, подбадривали друг друга, но постепенно разговоры стихли, воцарилось тягостное молчание. Мужчины лишь тяжело дышали. Командир «Адмирала Макарова», идущий впереди своей небольшой группы, решил приободрить людей.
— Ну как, капитан-лейтенант? — обратился он к штурману Богушу. — Не жалеешь, что тебе не нашлось работы на борту? Сидел бы сейчас в сухости, в теньке, ковырялся бы с железками.
— Не жалею, товарищ командир. Размяться не помешает…
И в этот момент из груди молодого капитана-лейтенанта вырвалось короткое матерное слово. У него под ногой разошлась гнилая кора дерева, ухватиться было не за что, и Богуш, взмахнув руками, спиной полетел в грязь. Он мгновенно исчез, скрылся в ней. На секунду все замерли. Макаров уже хотел и сам броситься в грязь на выручку, как штурман вынырнул. Грязь так плотно облепила его, что казалось: это вовсе и не человек, а какое-то созданное из земли сказочное существо. Но тут на земляном лице прорезались глаза. Илья Георгиевич, держась за не слишком надежную гибкую ветвь, склонился, протянул руку.
— Хватайся! — крикнул он.
Дважды повторять не пришлось. Богуш ухватился за руку, подоспевшие товарищи втянули его на поваленное дерево. Штурман отплевывался.
— И теперь не жалеешь? — спросил Макаров.
— Да уж, размялся я, товарищ командир.
Завал преодолевали за завалом. Но когда выбрались на другую сторону небольшого островка, образованного вырванными с корнем пальмами, то стало ясно — дальше пешком не пробраться. Джунгли находились близко, но их от подводников отделяла полоса гладко разлившейся полуводы, полугрязи. С ходу, одним мельком брошенным взглядом, Илья Георгиевич насчитал в ней трех крокодилов. Рептилии особо не прятались, демонстрируя над поверхностью плоские спины и бугорки глаз. Подводники ждали, что скажет их командир. Макаров же пытался сориентироваться. Возвращаться к субмарине он счел бы за поражение. Потратить столько сил и все впустую.
Илья Макаров почувствовал в воздухе свежий запах. Так мог пахнуть только океан. Обоняние старого «морского волка» не могло его обмануть. Но карта утверждала, что до побережья не менее пяти миль. Кавторанг повернулся навстречу бодрящему морскому ветру. В той стороне прорисовывались размытые туманными испарениями болота, те самые рукотворные валы.
— Движемся туда. По кромке древесных завалов, — махнул рукой к западу Илья Георгиевич.
Подводники уже адаптировались в новых условиях жизни. Скованность после тесных помещений субмарины пропала. Они легко перепрыгивали со ствола на ствол, использовали пружинистые сучья как трамплины. Макаров и сам удивлялся собственной прыти.
Вскоре они ступили на поросший сочной густой травой вал. Откос круто забирал вверх. Хватаясь за траву, скользя по ней, подводники вскарабкались к самому верху. И тут морской ветер со всей силой ударил в лицо.
За валом открывалась великолепная картина. Узкий, как скалистый скандинавский фиорд, залив вел к далекому океану, а там уже открывался простор, серебрившийся под лучами солнца. Карта безбожно врала. На ней этот узкий залив не был обозначен. Теперь стало понятно, каким образом цунами удалось забросить «Адмирала Макарова» так далеко в глубь острова.
Гигантская волна просто прокатилась по сужающемуся заливу, лишь набирая в нем мощь. Но от того, что море стало ближе к субмарине в десять раз, чем было до этого, легче не сделалось. Ведь не донесешь же ее на руках, не опустишь в воду. Это открытие почти ничего не изменило в судьбе российских подводников. Вот разве что дорога к джунглям становилась легче.
— Полюбовались? И мне полегчало, — сказал Илья Георгиевич, запустил пальцы под лямки тяжелого рюкзака и зашагал по земляному валу к джунглям.
Нещадно пекло солнце, как всегда бывает в тропических широтах, особенно на открытом пространстве, зато исчезла надоедливая мошкара. Потоки воздуха постоянно сменяли друг друга. То свежий, пришедший с моря, то густой, затхлый, со стороны болота. Вал становился ниже, и вот наконец путешественники поневоле шагнули под высокие кроны деревьев. Сразу же стало прохладней. Но облегчение пришло лишь на пару минут. В джунглях была такая влажность, что белье, комбинезоны, насквозь мокрые, липли к телам. Вытереть пот с лица не удавалось, он лишь размазывался вместе с грязью. Под ногами чавкал толстый слой гнилой отмершей растительности. Все чаще молодые лианы, еще не успевшие зацепиться за стволы старых деревьев и подняться поближе к солнцу, перегораживали дорогу. Их приходилось обрывать, ломать стебли, жесткие, как проволока, волокна до крови врезались в ладони. Казалось, что эти места необитаемы, такой густой была растительность.
Командир мини-субмарины имел отличную интуицию, которая приводила в изумление товарищей-подводников. Нередко он показывал фокус: на ладонь ему клали игральную карту «рубашкой» вверх, а он отгадывал, какой масти карта — красной или черной. Он в самом деле чувствовал тепло от червы или бубны и холодок от пики или трефы. Его невозможно было застать врасплох, если Макарову смотрели в затылок, он обязательно оборачивался. И вот сейчас, продираясь сквозь джунгли, командир чувствовал на себе настороженный взгляд. Он знал, что это не свои, свои так не смотрят. Но сколько ни оборачивался, никого не замечал: «Неужели показалось?»
Илья Георгиевич, в очередной раз действуя руками, плечом, проломил заросли и остановился, потрясенный.
— Цивилизация. Прямо автомагистраль федерального значения.
Подводники стояли на тропинке. Предстояло решить, в какую сторону отправиться. Макаров развернул карту, положил на нее компас. Естественно, он не надеялся, что эта извилистая тропинка будет отображена топографами. Не было на карте и мелких поселений. Чего уж мелочиться, если и залив остался незамеченным?
После недолгого размышления командир субмарины решил идти в глубь острова. Алгоритм его рассуждений был примерно таков: направляясь к океану, можно просто попасть на пустой пляж, откуда волна смыла даже рыбацкие лодки туземцев. Вся прибрежная полоса сейчас безжизненна, люди предпочитают держаться подальше от большой воды.
— Тропинки никогда не ведут к обрывам, — стараясь приободрить своих людей, произнес расхожую шутку Илья Георгиевич, — движемся в глубь острова.
Он успел сделать всего какой-то десяток шагов. Что-то стремительное вспороло воздух перед самым его лицом. Макаров медленно повернул голову вправо. На расстоянии вытянутой руки от него в стволе дерева еще мелко вибрировала пестрая короткая стрела. Она глубоко засела в древесине. Илья Макаров быстро глянул влево, но там он увидел лишь недвижимые кусты, даже листья не трепетали.
Штурман Богуш, замыкавший короткую цепочку, вздрогнул. Он почувствовал, как короткий воздушный всплеск холодом обдал его затылок. Вторая стрела вошла в дерево у него за спиной. И если Макаров еще мог подумать, что таинственный стрелок промахнулся, целя в него, то вторая стрела наводила на мысль, что подводников предупредили: еще один шаг — и третья стрела найдет живую цель.
Глава 23
И все же не зря вице-адмирал Столетов, делая свой выбор, решая, кого назначить командиром мини-субмарины, остановился на кандидатуре Ильи Георгиевича Макарова. А Даргеля назначил его старшим помощником. Старпом великолепно разбирался в технике, приказы, инструкции были для него чем-то вроде святого писания: их нужно лишь исполнять, не сомневаясь в их правильности.
