Сергей Зверев - Презент от нашего ствола
– Конечно, мисс, это очень важно, – согласился Локис. – Но нас только двое, наш товарищ тяжело ранен, и мы должны как можно быстрее доставить его в госпиталь в Герат. Эта дорога ведет в Герат?
– Да, в Герат, – ответила девушка, с тревогой рассматривая окровавленного Волка на заднем сиденье джипа. Вид полковника красноречиво говорил о том, что за помощью она явно обратилась не по адресу. – А вы можете позвонить? Связаться со своим командованием? – быстро сообразила афганка.
Какая продвинутая девушка нам попалась, подумал Локис. Очень продвинутая для этого места и для этого времени. Уж не провокация ли? Выясняет, есть ли у нас связь? Хотя какая уж тут провокация – местность открытая, засаде быть негде. Да и не прибегают душманы к помощи женщин, насколько он знал. Женщины сидят у них взаперти и с иностранцами запросто не общаются на пустынной дороге в пять часов утра. Нет, видимо, ей действительно нужна помощь, раз она пренебрегла условностями и традициями, которые здесь выше закона.
– Нет, мисс. К сожалению, у нас нет связи. И, к сожалению, нет времени. Наш товарищ на грани жизни и смерти. Мы не можем задерживаться. Извините.
– А вы можете меня подвезти? Это по этой дороге.
– Никуда не надо сворачивать?
– Нет-нет, никуда сворачивать не надо, я хочу с вами доехать до поворота на кишлак Бахоршох, там будет развилка. Вы поедете дальше, на Герат, а я выйду на развилке.
– Нет проблем, мисс, – согласился Локис.
– Спасибо, – сказала девушка и вопросительно посмотрела на десантника.
– Вы сядете на переднее сиденье, – сообразил Володя. – А я – на заднее, рядом со своим товарищем. О'кей?
– О'кей, – согласилась афганка и легко забралась на переднее место рядом с Колодеевым, который все это время не сводил с нее глаз.
– Меня зовут Игорь, – сказал он девушке, включая передачу. – А вас?
– Ингмар? – не поняла пассажирка. – Вы швед?
– Мы поляки, – подсказал с заднего сиденья Локис, который осторожно потеснил не пришедшего в сознание Волка. – Польша, Варшава, – произнес он по-русски.
– Польша?
– Поланд, Поланд. Полония, – быстро поправился Локис. – Польша это по-нашему, по-польски.
– А моего товарища зовут Владек, – встрял в разговор Колодеев. Ему очень хотелось познакомиться с афганской девушкой. – А вас как зовут?
– Не слишком ли ты много говоришь, Колодей? – не дожидаясь ответа афганки, спросил у товарища Локис по-русски.
– Сорри, Медведь, – извинился Колодеев и добавил по-русски: – Но ты пойми, когда такой случай представится – завязать знакомство с афганкой. Это же круто. Но раз нельзя, значит, нельзя. Молчу, молчу, молчу.
– Я попросил водителя не отвлекаться и внимательно смотреть на дорогу. У вас в Афганистане очень опасные дороги, – объяснил Локис девушке.
– О да, это правда, – согласилась девушка и добавила: – Меня зовут Хумайра. У нас не принято знакомиться так, как у вас, у европейцев. Юноши и девушки не общаются друг с другом. Это не принято. Это грех. Вина.
– Вы не боитесь греха? – спросил Локис, непроизвольно сделав вопрос двусмысленным. Однако Хумайра поняла, что двусмысленность обусловлена скудным словарным запасом и не представляет собой намека на что-то неподобающее.
– Раньше я жила в Кабуле и готовилась поступать в университет. Так хотел мой отец, – просто объяснила девушка. – Но потом пришли талибы, и пришлось уехать в кишлак Бахоршох.
– А где ваш отец? – не выдержав взятого на себя обета молчания, поинтересовался Колодеев.
– Его убили талибы.
– Здесь?
– Нет, в Кабуле.
– А на англичан напали талибы? – задал очередной вопрос Локис, стараясь получить как можно больше полезной информации об оперативной обстановке.
– Нет, не талибы, – коротко ответила девушка и замолчала.
– А кто напал на англичан? Партизаны-моджахеды?
Хумайра ответила не сразу.
– Это не моджахеды. Это просто бандиты. Очень страшные люди.
– Вы их боитесь.
– Да, – помедлив, ответила девушка. И добавила через некоторое время: – Они не щадят ни женщин, ни детей, ни стариков.
– А за что они воюют? Против кого?
– Они воюют за деньги. Против всех, – пояснила Хумайра.
25
Узкая дорога круто заворачивала вправо, обходя отвесный скальный выступ. Колодеев снизил скорость, участок ему показался опасным, слева была пусть не пропасть, но довольно глубокий обрыв – метров пять-шесть. Весенние потоки талой воды с гор прорезали в глинистом грунте путь вниз в долину, и с течением времени образовалось нечто вроде ущелья. И, хотя скорость была невысокой, джип, за рулем которого сидел десантник, обогнув скальный выступ, едва не въехал в зад бронетранспортера, на котором были выведены белой краской четыре аккуратные буквы ISAF.
– Это англичане! – вскрикнула Хумайра, показывая рукой на буквы.
– Отлично, – сказал Локис, хотя в голосе его не было особого энтузиазма.
– Что делаем? – спросил у него Колодеев, обернувшись назад.
– Все нормально, Колодей, все нормально. Все, что ни делается, к лучшему, так моя матушка постоянно утверждает. Иногда она оказывается права. Не убегать же от братьев по оружию. Не поймут, – объяснил Локис.
...Майор Рэдманс остановил колонну, потому что ему передали по внутренней связи, что рядовой Голдсмит, тяжело раненный в стычке с моджахедами, скончался. Майор вышел из своей машины, чтобы лично убедиться, хотя, строго говоря, в этом не было особой необходимости. Впрочем, одного взгляда на лежавшего в десантном отсеке Голдсмита было достаточно, чтобы понять, что солдат, выполнявший функции санинструктора, не ошибся.
Бледное лицо Голдсмита, еще недавно искаженное маской страдания, разгладилось и выглядело умиротворенным. Крючковатый нос заметно заострился. Казалось, что покойник, шея которого была перевязана бинтом с проступавшими коричневыми пятнами свернувшейся крови, загадочно улыбался, будто узнал нечто такое, что еще предстоит узнать всем живущим, и это нечто вовсе не испугало его, а обрадовало.
В это время майор услышал визг тормозов и инстинктивно положил руку на кобуру с пистолетом.
– Что там? – крикнул он, выглядывая из люка бронетранспортера, в котором находилось тело Голдсмита.
– Какие-то поляки, сэр, – доложил ему штаб-сержант Войтовски.
– Какие еще поляки?
– Говорят, что из польского контингента в Афганистане.
– Ты уже поговорил с ними на родном языке? Ты же поляк, Войтовски?
– Мой отец родился в Британии, сэр. В нашей семье не говорили по-польски.
– Сколько их?
– Двое, с ними раненый и, не поверите, сэр, та девица, переводчица, которая вчера подвернула ногу и не пошла вместе с братом.
– Это уже интересно, – заметил майор и, расстегнув на всякий случай кобуру, пошел в хвост колонны. – Думаю, ты распорядился, чтобы на этот раз наша афганка не покинула нас, не попрощавшись?
– Так точно, сэр! Я приказал ребятам не спускать с нее глаз.
– Вот это хорошо, – одобрил майор.
Войтовски поспешил за ним, отставая из приличия на полшага.
– Майор армии Ее Величества Рэдманс, – представился командир британцев и, подходя к джипу, из которого уже вышли Локис и Колодеев, небрежно вскинул руку к металлическому шлему.
– Младший хорунжий Курчак и сержант Птахович, Войско Польское, – ответил сразу за обоих на правах старшего по званию Володя. Докладывая, он вытянулся по стройке «смирно», поняв, что перед ним командир этого подразделения.
– Как вы здесь оказались?
– Мы выполняли задание нашего командования и подверглись обстрелу. Наш командир капитан Домбровский тяжело ранен, и мы сейчас направляемся в Герат.
– Какого рода задание вы выполняли? – поинтересовался британский офицер.
– Это военная тайна, – отчеканил твердо заученную фразу Локис.
– Насколько мне известно, в Герате нет польских частей, – задумчиво произнес майор.
– Наша часть дислоцируется в окрестностях Кандагара, – пояснил десантник.
– Надо же, куда вас занесло. Расстояние весьма приличное.
– Солдат должен выполнять приказ, это все, что я могу сказать, – уклонился от прямого ответа Локис. – Скажите, сэр, в вашем отряде есть врач?
– Увы, я не могу вас обрадовать. Есть опытный санинструктор и кое-какие медицинские препараты для поддержания жизнедеятельности. У нас, к сожалению, пока проблемы со связью. Надеюсь, когда доберемся до кишлака, сможем вызвать вертолет для эвакуации раненых. У нас они тоже есть. Но добираться надо еще час, не меньше.
– Капитану вкололи обезболивающее и антибиотик, больше у нас ничего нет, а он очень плох.
– Да, я думаю, езда в вашем джипе его добьет, – ответил майор, глядя на сидевшего на заднем сиденье Волка. – Мне кажется, его следует перенести в наш бронетранспортер, там раненого можно положить горизонтально. Он будет меньше страдать, а санинструктор окажет ту помощь, которая в его силах. Мне кажется, ваш командир нуждается в дополнительной перевязке.
