Евгений Сартинов - Черный риэлтер
— Не, ты чего мне тут пургу гонишь? — спросил Мазуров. — Чё наезжаешь то?
— Нет, а ты не знаешь что?! Ну-ка, пойдем, отойдем!
— Пошли. Может, в машину сядем?
— Давай-давай! Я счас с тобой разберусь!
Они отошли за угол, Мазуров открыл машину, подержанную девятку стального цвета. Косарев сурово кивнул головой — дескать, садись первый сам. Любой, кто видел эту сцену со стороны мог подумать, что дело кончиться как минимум дракой, и очень бы удивился, когда увидел все, что произошло за тонированными стеклами машины.
Как только они оказались внутри машины, Косарев тут же сменил свое свирепое выражение на нормальное, и, подав руку коллеге, спросил: — Ты чего это, Михалыч, мне дорогу переходишь?
— В каком смысле?
— В прямом.
Он достал список Александрова, его он, конечно, предусмотрительно отксерил.
— Знакомый списочек?
Мазуров, изучив фамилии и адреса, удивился.
— Откуда он у тебя?
— Александров дал.
Мазуров усмехнулся.
— Так ты на этого козла работаешь?
— Почему на козла? — опешил Косарев.
— А потому, что он уже троих клиентов своих запихал в психушку, а их квартиры продал.
— Это кто тебе сказал?
— Каховский.
— Да. А ты знаешь, что твой шеф тоже этим же занимается?
Мазуров засмеялся.
— Да, брось ты! Знаешь это какой чистюля? У него в кабинете пылинки нет, в документах полный порядок.
— Ну, а что думаешь, у моего шефа там грязи по колено? Я тебе за дурдом отвечаю! Там уже прокуратура подключилась, Ольга Малиновская лично этим делом занялась, подруга Юрки Астафьева. Запихал твой Каховский даму в дурдом, и квартирку ее тут же продал.
— А ты то откуда это все знаешь? — все не верил подполковник.
Косарев начал стучать себя кулаком в грудь.
— Я сам с ней ходил допрашивать главврача! Знаешь, как его там за жопу взяли? Это все серьезно! Сядут все, и в дурдоме, и твой шеф сядет.
Мазуров не на шутку расстроился.
— Бл…, что за невезуха, а? Только подумал, что нашел, наконец, настоящую работу, хороших, честных людей. И на тебе!
— А что ты там говорил про дурдом? — спросил Косарев. — Что там мой Саша в кубе поработал?
— Этот, твой босс троих туда запихал таким способом. Там есть такой доктор…
— Зильберман, Иван Тимофеевич, — докончил за него Косарев.
— Точно. И у тебя он тоже фигурант?
Косарев кивнул головой.
— М-да! — протянули они в один голос. Несколько минут они молчали, Мазуров смолил свои сигареты, Косарев просто молчал, приоткрыв окошко. В отличие от своего коллеги он не курил, что среди милиционеров было редкостью.
— И что мы теперь делать будем? — первым спросил Косарев.
— Да, хрен его знает!
— Что он хотел сделать с этими тремя эпизодами по дурдому?
— Он не говорил, но я думаю, хотел шантажировать Александрова. А зачем твой шеф подключил прокуратуру?
— Да, это не он, родственница девицы обратилась. Тетка её.
— А он что, думал, что у ней родни нет?
— Ну да.
— А, все понятно! Вот, после этого он меня и нанял. Чтобы не было уже таких накладок.
— Слушай, а что с этим, — Косарев мотнул головой в сторону дома, где они встретились, — Сафрончуком?
— Алкаш, стопроцентный.
— Родни нет?
— Никого.
— Как думаешь — опрокинут они его?
— Сто пудов. Я там, краем уха слышал разговоры его подручных. Каховский скупил в Цыганском поселке и Соцгороде десять домов. Все буквально за копейки. Я тогда не понял, зачем. А теперь все стало понятно.
— Готовит для переселения хануриков? — предположил Косарев.
— Ну да, а для чего еще они нужны?
— Весело, — подвел итог Косарев. — Что делать будем?
— Надо съездить в отдел, посоветоваться.
— С кем?
— Да, хоть с Андрюхой Колодниковым.
— Можно. Только это или вечером, или завтра утром.
— А счас что нам делать?
Косарев взглянул на список, лежавший между ними, и ткнул пальцем в одну из фамилий.
— А пока, давай съездим вот к этому кадру.
— Почему к нему?
— А потому, балда, что он ближе всех здесь живет. Поехали! — уже совсем командирским тоном велел Косарев. Мазуров поморщился, но машину с места тронул.
— Раскомандовался тут!
— Молчи, а то в звании понижу. Будешь у меня майором.
Следующим в списке был отставной майор десантных войск Соков Иван Макарович.
ГЛАВА 25
Балконная дверь квартиры Астафьева была самым уязвимым местом жилища майора. В свое время она пострадала при попытке нападения одного из обиженных Юрием бандитов, и так как у него то не было денег, то не было времени, то дверь долго вообще стояла без стекла, с прибитым целлофаном. Начало холодать, и Ольга начала требовать от мужа решительных действий по утеплению квартиры. Юрий пожаловался как-то об этом за рюмкой чая в родном третьем отделении милиции. Все пропустили это мимо ушей, но Пашка Зудов дня через три притащил Юрию прямо на дом большой кусок пластика, как раз по размеру окна. Он только чуть его обрезал по длине. Материал был удивительный: толстый, матовый, но хорошо пропускающий свет.
— Это я стойку делал в баре у Равиля. Немного осталось, — сказал Пашка, прибивая филенку по окружности пластика. У Пашки были золотые руки, и время от времени он калымил, то кладя плитку на дому, то выполняя более сложные работы, вроде оформления этого бара. Материал понравился даже Ольге, и они тогда хорошо посидели вокруг трехлитрового графина с фирменной водкой. Малиновская, уже утром, начала выговаривать Юрию, за то, что они вдвоем уговорили едва не половину этого графина. Но, если бы она знала, какую роль сыграет этот пластик в их жизни, она бы споила Зудову просто немеренное количество самой лучшей в России водки.
Они хоть и легли поздно, но в два часа невольно проснулись от звука увесистого удара со стороны балкона. Тут же со стороны улицы стало как-то неестественно светло, а затем резанул дикий человеческий крик. Юрий рывком поднялся, не понимая, что происходит, подскочил к окну. Картина, что они увидели, была жуткая: на газоне метрах в пяти от их дома ворочался на земле и кричал живой факел. Астафьев моментально просчитал всю картину происшедшего: все окна его квартиры были забраны решетками, и только балконная дверь показалась для метателя удачной мишенью для броска бутылки с зажигательной смесью. Но пластик не разбился, а отпружинил, и бутылка полетела назад, разбившись под ногами самого метателя.
Юрий услышал сзади дыхание жены, и, не оборачиваясь, сказал: — Позвони в скорую и милицию.
Ольга все выполнила, но потом долго молчала, что на нее было совсем не похоже. Они быстро оделись, спустились вниз. К этому времени факел перестал быть живым, и догорал на газоне уродливым костром. Мгновенно собралось дикое количество народу, все гадали, что произошло, и кто этот бедолага. Какой-то доброхот притащил ведро с водой, но, затушить огонь не смог, только вызвал фонтан пара. Догадались позвонить в пожарку, но они добирались до места происшествия минут двадцать. Когда еще через десять минут приехала скорая, огонь был потушен, и стала хорошо видна черная фигура сгоревшего человека. Ольга за это время скурила сигарет пять, да и Юрий не отставал от жены.
К утру вся картина была ясна.
— У него с собой были еще три бутылки зажигалки, они разбились, поэтому он так долго и горел, — сказал Николай Сычев. — Счастливый ты хлопец, Юрка. Вон, тот генерал во Владивостоке, у него точно так же было, так его даже в Японии спасти не смогли.
Ольга горько усмехнулась.
— Да, счастье просто прет и прет. Позавчера нас встретили с ножами и арматурой, сегодня чуть не подожгли. Что нам завтра ждать? Гранатами забросают?
Сычев успокоил.
— Ждать нужно только хорошего. Видишь, сам Бог вас хранит.
— А если ваш Бог будет спать, когда нас захотят убить в очередной раз? — не унималась Ольга. На это ответил уже Юрий.
— Бог никогда не спит, Оля. Пошли, надо поесть, да собираться на работу.
В этот раз они завтракали в довольно большой компании. К Колодникову, приехавшему из чувства долга по отношению к другу присоединился Шварцман и Паша Зудов. Тот был доволен тем, что его смекалка спасла жизнь другу, а вот Колодников был очень и очень недоволен всей этой ситуацией.
— Оль, надо ее брать и закрывать, — предложил он.
— Зубаревскую? Я тоже так думаю. Вот, только думаю, что ей вменить.
— Как что? Попытку покушения на убийство, — высказался Шварцман, и ткнул вилкой в сторону балкона.
Зудов был с этим не согласен.
— Ну, это ты, Черный, загнул. Кто сказал, что это она послала этого, жареного? — Он мотнуло головой в сторону окна. — Никто.
Ольга согласилась.
— Да, а за другие эпизоды судья может и не посадить. Подумаешь — обмен с алкашами!
Шварцман согласился.
