Лев Пучков - Мастер мокрых дел
– Однако никто не выпрыгивает, – констатировал Рудин, понаблюдав с минуту за «буксировкой». – Лень, что ли? Совсем оборзели, фимозы, за что только деньги платят… Давай, Масло, помчались. У нас не так уж и много времени…
Минут через пять «Нива» с двумя новыми пассажирами – женой и сыном Соловья – стояла у лопухов в начале улицы. Вскоре от реки прибежал взбудораженный отец семейства, присоединился к компании и сообщил с затаенной гордостью:
– Купаются. Метров пять там обрыв – не меньше. Думаю, сразу и не вылезут.
– Ну и ладушки, – одобрил Рудин. – Садись за руль, а то Масло тут чуть в столб не въехал – нервничает. – И, обернувшись к пассажирам, извиняющимся тоном добавил: – Придется вам некоторое время в лесочке перебиться – вы уж не взыщите…
Глава 4
…Факт отсутствия денег Ли восприняла стоически. Рыдать, биться в истерике, воздавая проклятия небу, не стала – даже не чертыхнулась ни разу. Подавляя тошноту, обошла вокруг рытвины со стеклом, внимательно рассматривая грунт и не забывая озираться по сторонам.
– Его величество Случай, – пробормотала ограбленная авантюристка, усаживаясь в «Жигули»: нужно было привести мысли в порядок, немедленно выработать направление дальнейших действий. – Чудовищный случай – один на миллион… – и покосилась на деву, свернувшуюся калачиком в крайне неудобном положении. Ровное дыхание девы свидетельствовало о том, что пробудить ее в настоящий момент будет весьма сложно.
– Ну, поспи, радость моя, поспи, – разрешила Ли, потрепав деву по щеке. – Твои услуги пока не требуются…
Покопавшись в сумке, извлекла небольшой пакет с экстренным набором медикаментов – непременный атрибут любой акции, – проглотила три таблетки трентала, расслабилась, несколько минут сидела с закрытыми глазами, привалившись затылком к подголовнику.
Скверно… Нет, скверно – это слишком мягко. Человек с менее устойчивой и тренированной психикой непременно сошел бы с ума. Проделать такую колоссальную работу, рассчитать каждую мелочь, предусмотреть всевозможные отклонения, наконец, с блеском осуществить казавшийся невыполнимым проект… И когда осталось лишь тихонько выбраться на автостраду… Нет, это не трагическая случайность. Это закономерность. Судьба – своенравная и ветреная баба – настырно заявляет о своей нерасположенности к ней. «Брось эту авантюру! Не играй со мной в жмурки! Не женское это дело…»
– Ага, разбежалась, – сквозь зубы пробормотала Ли, ощутив, что препарат начал действовать, – тошнота понемногу отступала, навалилось чувство легкой сонливости, умиротворенности. – Это мы еще посмотрим…
Люди вора или бандиты забрать мешки не могли. Во-первых, «БМВ» находился вне границ поисковой зоны, которую будут прорабатывать в случае правильного хода событий. Во-вторых, прошло слишком мало времени, «поисковики» физически не успели бы прочесать свои сектора даже на треть, что уж там говорить о расширении полосы приложения усилий. И в-третьих: у «БМВ» нет засады. Даже если предположить, что в обоих альянсах собрались сплошь недоразвитые индивиды, засада все равно должна быть. На такое простейшее дельце, как посадить у обнаруженной иномарки четверку вооруженных парней, всплеска гениальности не требуется. А засады нет… Значит, мешки спер кто-то посторонний. Фантастическое совпадение? Или тончайшая комбинация, задуманная кем-то очень хитрым, хитрее, чем Ли, Рудин и оба альянса вместе взятые?
– Однако сейчас это не суть важно, – пробормотала Ли, выбираясь из машины. – Надо искать…
От былого благополучия остался солидный отрезок парашютной стропы, брошенный на заднем сиденье «БМВ». Ли внимательно осмотрела свежий обрез – тот, кто спер деньги, пользовался остро отточенным ножом. Спасибо, хоть отрезок оставил, не польстился на мелочь.
Воспользовавшись стропой, Ли прицепила «БМВ» к «шестерке» и с грехом пополам вытащила свою машину на грунтовку. Посидела, отдыхая, привалившись к рулевому колесу: клонило в сон, хотелось все бросить, свернуться на заднем сиденье и дрыхнуть на пару с Лилькой. Переборов себя, встряхнулась, покинула салон, еще раз прошла расстояние до рытвины со стеклом, всматриваясь в каждый камешек. Не обнаружив ничего занимательного, медленно побрела по грунтовке в сторону трассы – надо посмотреть чуть подалее…
– Острый ножик, – пробормотала Ли, массируя ладонью лоб. – Острый…
Бандиты Улюма – не уголовная шпана уличного разлива, публика вполне приличная. Вряд ли кто из них будет таскать с собой нож – категория не та. Пистолет, автомат, даже гранатомет, но не нож… А уголовная братия Кошеля в промзону вообще не заезжала. Значит, версия выбрана правильная: посторонний. Какой-то хитрющий дядечка с острым ножиком. Или тетечка… хотя нет, это вряд ли. Таких особей, как Ли, по пальцам можно пересчитать. Так что – дядечка…
– Дядечка… – шепнула Ли, приседая и трогая пальцем внезапно обнаруженный на дороге едва различимый след от велосипедного колеса.
След был совсем свежим: тонкой нитью перечеркивал слой дорожной пыли, пересекал борозды от протекторов ее машины. К обеду его не будет – ветром развеет.
– О-о! – выдохнула Ли, наморщив лоб. Дядечка с ножиком, на велосипеде? И куда, интересно, он погрузил мешки?
– О-о! – опять выдохнула Ли – морщины на лбу разгладились, сердце в груди взволнованно скакнуло. Рядом, в метре от первой, обнаружилась вторая борозда от велосипедного колеса. Нет, не на велосипеде дядечка, и не двое их. Слишком ровно по отношению друг к другу проложены борозды. Тележка – вот что. Легкая тележка на велосипедных колесах.
– Ну, спасибо и на этом, – с заметным облегчением пробормотала Ли, дойдя до того места, где следы от велосипедных колес сворачивали с грунтовки и исчезали в бурьяне. – Можно работать…
Итак, деньги спер дядечка с острым ножом. Увез, гад ползучий, по буеракам в сторону северо-западной окраины. К трассе тащить не пожелал – очень хорошо. Значит, завсегдатай промзоны: «археолог»[2], бомж, кореец-собаколог и так далее. Категория, жизнью битая и вышвырнутая за борт социального благополучия, спрячет понадежнее и начнет потихоньку тратить, во вкус входить. Хотя вполне может быть и так: неожиданная находка вскружит бедолаге голову, и он наделает глупостей. Начнет швырять деньгами, угощать друзей, бить себя ногой в грудь – ай да я!..
«А будем надеяться, что не совсем дурак, – пожелала себе Ли, возвращаясь к машинам. – Будем надеяться…»
…Вкусно пахнет грибным бульоном. Тонкий аромат, доносящийся из булькающего на огне казанка, ласкает не привыкшие к такому лакомству ноздри, тешит душу, бодрит. На разноцветном лоскутном одеяле – гастрономическая вакханалия. Чипсы, паштеты, буженина, кетчуп, консервы нескольких видов, белый хлеб, зелень, напитки, пирожные. Вокруг одеяла – симпатичные мордашки, которые так красит радостная улыбка. Семья By собралась обедать.
– Я долго буду ждать? – капризно интересуется By, глядя в сторону импровизированной печки, выложенной из булыжников. – Или ты собираешься меня всухомятку кормить?
– Сейчас, сейчас – еще пять минут, – скороговоркой бормочет Хо, вскакивая с места и семеня к печке. – Сейчас…
Дочки и внучки одновременно прыскают и прячут глаза. Если бы неделю назад глава семьи сделал такое заявление, в ответ он получил бы раздраженное ругательство и совет: «А поди-ка ты, сморщенная задница, жратвы лучше поищи». Это в лучшем случае – при наличии у Хо нормального расположения духа. А мог бы вообще поленом промеж глаз схлопотать – прецеденты такого характера бывали. Но сейчас – другое дело. Глава семьи наконец-то нашел работу. Платят очень хорошо, оказывается, глава семьи – великолепный мастер. Семья больше не будет голодать и мерзнуть, если так пойдет и дальше, скоро можно будет переехать под крышу, в настоящий дом. Поэтому все радуются и не смеют противоречить – кормилец! Кормилец капризничает – не желает есть всухомятку все эти вкусные вещи, которые он таскает на заброшенную дачу уже третий день, подавай ему грибной суп. Ну да пусть себе покуражится маленько – заслужил…
– Ну, разродилась наконец, – ворчливо бормочет By, когда Xo наливает ему в алюминиевую миску дымящегося горячего варева. – Я уж думал – до вечера мне сидеть здесь!
Глазастые пигалицы опять прыскают, продолжая хрустеть чипсами и таскать из банок нежные ломтики ветчины. By блаженно жмурится, прихлебывая пахучий бульон. Грибные супы Хо научилась готовить в Сибири. Конечно, из магазинных шампиньонов не получается такого вкусного варева, как из лесных грибов, собранных своими руками. И тем не менее по сравнению с вонючей похлебкой из полудохлых кобелей этот суп кажется божественным нектаром. By замер с ложкой у рта – поразился глубине и образности пришедшего ему в голову сравнения. Да он, оказывается, мудрец и мыслитель. Похлебка из собачатины и грибной суп – как две половинки его жизни. Одна – до того момента, как он нашел деньги, беспросветная и мрачная, смердящая тленом безысходности. Вторая – после нахождения денег. Светлая, радостная, полная надежд и грандиозных планов.
