Александр Тамоников - Чемпион тюремного ринга
– Вставай, – мрачно сказал один из них. – Иди за нами. Да быстро поднимайся, а то на пинках полетишь.
Илье этого не хотелось. Он стащил себя с матраса и побрел к выходу на заплетающихся ногах. Автоматчики вывели Ткача во двор, где снова бушевал ливень. Там они натянули капюшоны и погнали арестанта по дорожке, подталкивая прикладами.
Дождь привел его в чувство, взбодрил. Он ощутил хоть какой-то прилив сил. Илья понятия не имел, куда и зачем его ведут. Если это расстрел, то ему наплевать.
Автоматчики доставили заключенного в барак, в котором располагался спортзал. На снарядах тренировались несколько парней, раздетых по пояс. Они покосились на арестанта и осклабились. Конвоиры толкали его дальше. В дальнем конце спортзала находился боксерский ринг.
– Эй, Егор! – крикнул один из автоматчиков.
В дальнем углу самозабвенно мутузил грушу какой-то крепкий парень, обнаженный по пояс.
Он обернулся, стащил перчатки и подошел, переваливаясь с ноги на ногу. Ему было лет тридцать, среднего роста, налитые мускулы блестели от пота. Бритую голову украшали шрамы. Маленькие глаза смотрели на Илью пытливо, как-то даже не очень враждебно.
– Привет, – добродушно прогудел этот субъект и стал визуально оценивать габариты арестанта.
Сильно похудеть за несколько дней тот еще не успел.
– Я Егор Турчин, слышал о таком? В тринадцатом году был чемпионом Украины по боксу. Ты как, нормально себя чувствуешь? Не смущайся, приятель, можешь на «ты». Я тут типа службу прохожу по облегченному варианту. Ты и сам понимаешь, что нельзя меня сильно донимать. Все-таки бывший чемпион, тридцать три победы, есть и шесть поражений. Только сегодня прибыл из зоны АТО. Скучновато там стало, нет того драйва, как раньше.
Илья начинал понимать, куда клонит этот парень. Мягко стелет, гаденыш. Только этих неприятностей ему и не хватало. В организме на уровне селезенки что-то тревожно заныло.
– И что? – проворчал он.
– Да все нормально, не тревожься. – Боксер махнул рукой. – Мы с тобой сработаемся. Ты же Ткач? СБУ навело справки. Ты по молодости увлекался боксом, имеешь первый разряд, брал призы по району и области, был первым в своем весе. Мы все про тебя знаем. Не утратил навыки?
– Подраться хочешь? – осведомился Илья. – Избить некого? Я похож на человека, который может оказать серьезное сопротивление?
– Да не тушуйся ты, – отмахнулся Турчин. – Мне несколько новых ударов отработать нужно, поможешь? – Он засмеялся, потому что прозвучало это действительно весело.
Заржали спортсмены, находившиеся в зале, и охранники с автоматами, которые никуда не спешили.
– Ты как, готов? Размяться хочешь или сразу начнем? Может, поесть, попить?
– Воды дай.
Турчин сделал знак. Один из спортсменов оторвался от козла, шмыгнул за ширму, вернулся с ополовиненной полторашкой минералки.
Илья припал к ней, выхлебал до дна и сунул обратно бойцу. Тот сделал приглашающий жест. Мол, перелезай через канат.
Турчин натянул на голову боксерский шлем, а перчатки, которые держал в руках, сунул Ткачу.
«Замечательно, – подумал Илья, надевая их. – Он в шлеме, но без перчаток. Я в перчатках, но без шлема. Все, в принципе, сбалансировано. А если отказаться, то все присутствующие будут избивать меня долго и скучно».
Пленник перелез через канаты. В принципе, он не падал. Состояние было скверным, но на ногах Илья держался, руки поднимались, и голова от злости обрела ясность. Разведчик прекрасно знал, как надо мобилизовать организм для выполнения задачи. Сперва надо решить ее, а потом можно и упасть без чувств.
– Принимай стойку, не стесняйся, делай так, как тебе удобнее, – вкрадчиво урчал Турчин, перебираясь вслед за ним на ринг. – Что, дружок, поехали?
– Эй, военные, мы не поняли, а почему без нас? – прозвучал недовольный голос.
В спортзал вошли старший лейтенант Вальтер и комендант лагеря майор Мамут, оба в тренировочных костюмах. Илья их сразу даже не узнал. Гражданская одежда кардинально меняет человека. Очевидно, руководство забрело потренироваться, не зная, что тут происходит.
Автоматчики стали застегиваться, оправляться. Остальные вытянулись по стойке «смирно».
– Вольно, разойдись! – скомандовал Мамут, и начальники подошли поближе. – Турчин, что за дела? Ты один такой умный?
– Виноват, пан майор. – Маститый боксер даже не скрывал своего неудовольствия. – Мы просто тренируемся.
– Ладно, живи, – вальяжно протянул Мамут, перелезая со своим спутником за канат.
Он дважды обошел вокруг Ильи, внимательно осмотрел его и одобрительно хмыкнул.
– Кого мы видим, кого мы лицезреем! Старший лейтенант Ткач собственной персоной. Жив еще? Неплохо выглядишь, как погляжу. А почему бы нет, Павло? – задумчиво пробормотал он. – Ты говорил, мол, грушу поколотим. Вот она, вполне нормальная. Может не устоять, конечно, но ничего, подвесим.
– Нормальная груша, Геннадий Генрихович, – согласился Вальтер.
Он стоял в своей излюбленной позе, заложив руки за спину, и тоже наслаждался созерцанием жертвы.
«Вот и все, – тоскливо подумал Илья. – Будут колошматить, пока в отбивную не превращусь».
– Зря вы так, господа офицеры, – расстроенно протянул Турчин. – Это моя груша. Возьмите себе других. Мало народа, что ли?
– Отставить разговорчики! – приказал Мамут и жестом велел Турчину снять шлем. – Сейчас мы с ним разомнемся, а там, глядишь, и тебе что-нибудь останется. Готов к бою, Ткач? Ты бей, не стесняйся. – Майор ощерился, принимая стойку. – Лупи в полную силу, разрешаю. Обещаю, ничего тебе не будет, если положишь меня. Подходи, не смущайся, жду тебя.
В очнувшемся мозге лихорадочно кипели мысли:
«Нападай, прояви хитрость, подставься, пропусти один удар и выдержи боль. Помни, что ты в перчатках, а он без них. Сделай вид, что ты никакой».
Ткач принял стойку, громко и учащенно задышал, закрыл лицо кулаками. Он по дуге двинулся к противнику, но споткнулся и чуть не упал.
Майор снисходительно улыбнулся. Он рассчитывал, что противник у него будет куда более достойный. Зрители заржали, только Турчин с досадой поморщился.
Илья зашатался, широко расставил ноги, чтобы не упасть, сделал злое лицо. Мол, что со мной? Он бросился на противника, фактически открывшись, а сам при этом словно невзначай повернулся к майору левым боком, чтобы удар пришелся не в лицо.
Майор ударил. Он не мог поступить иначе. Ведь этот заморыш идеально подставился! Кулак зацепил висок Ткача, скользнул по щеке.
Боль ошпарила его, но не сразила. Илья вскрикнул. Майор засмеялся и сам непроизвольно открылся. Всего на миг, но больше и не надо.
Правое плечо Ткача пошло вперед с разворотом. Для верности он оттолкнулся ногой. Вытянутая правая рука по той же дуге устремилась за плечом, одновременно изворачиваясь.
Удар пришелся тыльной стороной ладони в висок, мощный, энергичный. Илья умело вложил в него всю массу тела, и даже перчатка его не смягчила. Он прилетел оттуда, откуда майор не ожидал.
Мамут рухнул на настил ринга. Нокаут вышел отменный. Майор, в принципе, не потерял сознание, но глаза его носились по кругу, голова гудела.
– Один, два, три… – выкрикивал рефери.
Зрители застыли в изумлении и страхе. Отвисла челюсть у Турчина. Он поколебался и расплылся в ехидной улыбке. Дескать, мелочь, а приятно. Вальтер ахнул и бросился к патрону.
Тот хватался за канаты, пытался подняться, но ноги разъезжались. Он пока еще не понимал, что происходит. Но когда Вальтер перевалил его за пределы ринга и потащил к ближайшей скамейке, до майора стало доходить. Он задергался, захрипел, стал искать глазами обидчика, но тут же опустился на скамейку и сжал ладонями стреляющие виски.
– Все, парень, ты труп! – взревел Вальтер, запрыгивая на ринг.
– Минуточку, господин обер-лейтенант, – начал возмущаться Илья. – Разве это был не честный бой? Не сам ли майор уверял, что я могу бить в полную?..
Он не договорил. Именно в этот миг Вальтер бросился в атаку под одобрительные возгласы зрителей.
Напор был силен, а у Ильи действительно не осталось сил. Он защищался кулаками, локтями, отступал к канатам.
Удар у старшего лейтенанта был поставлен неплохо. Жилистые кулаки с узловатыми костяшками пробивали оборону, удары, хоть и смягченные, сыпались по голове, плечам. Он еще и коленями ухитрялся работать, что было полным нарушением правил.
Илья повис на канатах. Он не притворялся. Положение становилось критическим. Но Ткач не прекращал сопротивляться, защищал лицо, выставлял колени. Противник торжествующе пыхтел, наращивал мощь ударов. При этом Илья видел, что тот действовал слишком резво, скоро начнет выдыхаться. У него уже возникала одышка.
Ткач отклонился влево и решил, что, кажется, пора. Он выбросил вверх предплечье, защищаясь от кулаков, упал спиной на канаты и нанес два быстрых удара в живот. С силой из этого положения Илья сработать не мог, но ошеломил врага, заставил его отпрянуть.
