Дон Пендлтон - Хит-парад в Нэшвилле
— Спасибо. Ты — мировая девушка.
— Значит, все прощено?
— За что прощать? Мы ведь делали общее дело, разве нет?
— Я имею в виду... Ну, ты сам знаешь. Рот у меня открывается сам собой. Несу невесть что. Наверное, это все проклятая работа.
«Да, — подумал Болан. — Наверное, так».
— И, если сказать чистую правду, Мак, я никак не могу забыть Жоржетту и ту безумную ночь в Детройте. Я боялась, что ты найдешь Карла или Смайли, как... как ты нашел Жоржетту. Я знала, что ты бы сошел с ума, если б так случилось.
— Может быть, сошел бы.
— И поэтому я была в таком напряжении. Ты ведь знаешь, я люблю тебя. И ты знаешь, что я тревожусь о тебе.
Нет, этого он не знал.
— Тоби...
— Нет, ничего не говори. Ничего обязывающего. Я просто хотела... извиниться.
Болан усмехнулся:
— Тебе, должно быть, это трудно далось.
— Чертовски трудно.
Он притянул ее к себе и поцеловал долгим жарким поцелуем. Они застыли в объятии.
— У нас еще будут встречи, Тоби, — шепнул ей на ухо Болан.
— Я знаю, что будут, — так же шепотом ответила она. — Побереги себя, хорошо?
— Ты тоже.
В следующий миг Тоби порывисто отстранилась от него и исчезла в темноте, как многие прекрасные сны Мака Болана.
Он потерянно смотрел на то место, где только что стояла Тоби, когда сзади раздался низкий голос:
— Она чуть не спалила тебя, Страйкер. Нельзя было без слез смотреть на это душераздирающее зрелище.
Человек, вышедший из тени на свет, выглядел как банкир с Уолл-стрит. Внешность его совершенно не соответствовала его роду деятельности, ибо это был главный фараон страны, единственный и неповторимый Гарольд Броньола, главнокомандующий правительственными «войсками», ведущими официальную войну с преступностью.
Болан тепло пожал протянутую руку и сказал:
— Не могу поверить, это ты! Но ты несколько запоздал, Гарольд. Все уже кончено.
Броньола ответил, усмехнувшись:
— Я провел здесь больше времени, чем ты. Надо полагать, твои методы эффективнее.
— Мне повезло.
— Брось! Везение создается собственными руками. Ты сам все совершил, дружище. Мы благодарим тебя.
— Полагаю, ты рискнул встретиться со мной не только для того, чтобы выразить благодарность?
— Конечно, нет. Я подумал, что надо обрисовать тебе всю картину.
— Картину чего?
— Ты знаешь, что случается, когда бродишь по лесу. Все деревья выглядят одинаковыми, и леса за ними не видать. И я решил показать тебе, как выглядит лес в настоящее время.
— Валяй!
— Мы думаем, что в последнее время ты его не видишь.
— Не вижу чего?
— Леса. Сейчас он выглядит чище, чем в любой другой момент новейшей истории. В основном, благодаря тебе. Мафия распадается, Страйкер, и это стало очевидно после того разгрома, который ты учинил в Нью-Йорке. Он их надломил. Мафиози потеряли веру в себя, и организация покатилась под откос. Они напуганы, дезориентированы, никто никому не доверяет. И никто в «Стране Чудес» не сомневается, что все это произошло только благодаря тебе.
— Чудненько! Спасибо за комплимент, — улыбнулся Мак, — и особенно за всю картину в целом. Но давай подведем черту. Что ты на самом деле хочешь мне сказать?
— Мы думаем, что здесь, в Теннесси, ты окончательно сломал им хребет. Или, скорее, ты дал нам в руки оружие, которое позволит их сокрушить окончательно, навсегда.
— Чушь, Гарольд! Этих сволочей так просто не сковырнешь.
— Да, конечно, ты прав. Но уже земля горит у них под ногами. Вот что я пытаюсь тебе втолковать. Может, лучше всего выразить это твоей же фразой: «Мы только что высадились на Омаху-бич. Все остальное предопределено».
Усмехнувшись, Болан сказал.
— Так ты все еще не забыл битву за «Горб» и наши подвиги?
— Как я сказал, все предопределено. Все остальное — операция по очистке территории от противника.
— Хотелось бы верить, что ты прав, — промолвил Болан. — Ну, так какой же вывод?
— У нас есть мнение, что ты не должен растрачивать... Ты слишком эффективный и уникальный боец, чтобы растрачивать свой талант на рутинные чистки. Другие люди могут делать это так же хорошо, как и ты. А может быть, и лучше. Тебя ждет более важная работа.
— Где?
— Оглянись вокруг. Мафия — не единственный распоясавшийся дьявол в стране.
— Ближе к делу, Хэл.
Главный фараон вздохнул.
— Но только выслушай меня внимательно, без восклицаний и наскоков. Меня снова уполномочили сделать тебе предложение. Оно включает полное, официальное прощение и отпущение всех грехов. А также свободу действий.
— До какой степени?
— До такой, какая возможна при нашей форме правления. Ты будешь напрямую подчиняться Совету национальной безопасности. Ты будешь...
— Мне это не подходит, Гарольд. Извини.
— Я же просил тебя выслушать до конца, черт побери! Как ты знаешь, я сам подчиняюсь Совету национальной безопасности. Это означает, что я подчиняюсь Президенту. Ну, ладно. Остынь немного. Я веду к тому, что в Совете вводится новая должность. Если ты захочешь, она станет твоей.
— Из меня выйдет паршивый бюрократ.
— Как и из меня. Ну и что? Я ведь не играю в их идиотские игры!
Болан хмыкнул.
— Как называется это новое кресло?
Броньола сделал паузу для достижения максимального драматического эффекта и с пафосом произнес:
— Сверхсекретные операции.
Пришел черед сделать паузу Болану, но не из драматических соображений.
Он спросил:
— Начальник группы особого назначения?
— Угадал. Но это совершенно новая должность со своими особыми полномочиями. Равными моим. Что скажешь?
— Звучит привлекательно. Если все, что ты мне сказал, правда.
— Я бы не стал вешать тебе лапшу на уши.
Болан верил, что не стал бы, поэтому сказал:
— Это надо обмозговать.
— Тебе придется полностью изменить внешность. Но для тебя это — раз плюнуть. И перед нами стоит тьма больных, запутанных проблем. Нам нужен... Слушай, ты — единственный кандидат на это место! Я не знаю больше никого, кто мог бы справиться с этим делом. А подумай, сколько положительных сторон! Оставшиеся мафиози слезут с твоей задницы. Не говоря уже о тысячах полицейских.
— Какого рода проблемы?
— Что?
— Ты сказал: «больные, запутанные проблемы».
— А, черт возьми! Выбирай: международный терроризм, политические интриги в развивающихся странах, секретные военные операции, специальные дипломатические миссии и так — до бесконечности. У тебя будет огромная территория.
— Я не смогу усидеть за столом, Гарольд.
— У тебя не будет стола, дружок!
— Я должен иметь право сам подбирать себе кадры.
— Естественно.
— Так ты считаешь, что с мафией практически покончено?
Броньола почесал затылок и ответил:
— Более или менее. Но мы надеемся, что ты будешь держать под наблюдением любые попытки ее возрождения. И потом, к чему бы ты ни прикоснулся, ты встретишь отголоски мафии. Эта та же самая война, брат, тот же самый противник. Ты же знаешь, что боролся не с людьми, а с условиями.
Да, Болан это знал. Он сказал:
— Дай мне подумать, Гарольд.
Броньола протянул ему тонкий портфель.
— Здесь ты найдешь все подробности. После прочтения сожги. Затем собери пепел и снова сожги. Через двадцать четыре часа дай мне знать о твоем решении.
Болан принял портфель, на прощание улыбнулся Броньоле и пошел к ожидавшему самолету.
Начальник группы особого назначения?! Звучит впечатляюще.
Новая личность. Новая жизнь. Даже, может быть, новая надежда. Как отмена смертного приговора и новый старт. И конец последней кровавой мили?
Ну и ну! Чертовски интересное предложение. И он над ним подумает. С максимальной тщательностью.
Примечания
1
Карточная комбинация при игре в покер, как правило, выигрышная (прим.ред.).
