Михаил Нестеров - Жмурки с маньяком
– С добрым утром! – зло приветствовал его Андрей. – Кто такой Ян Гудман, ты знаешь?
– Гудман? – Ли наморщил лоб и дважды повторил: – Гудман, Гудман… Что-то знакомое, но никак не могу вспомнить. А что?
– То, что Мельник встречался с ним в университете.
– В университете? – Алберт поднял бровь и указательный палец. – Да-да, Ян Гудман, американец. Да, я встречался с ним, кажется, один или два раза. Это было давно, лет шесть тому назад. Он биолог-популяризатор, живет в нашем городе.
– Исчерпывающие сведения. – Белуха хмыкнул и бросил в рот жевательную резинку. – Похоже, Мельник начал консультироваться. Все, тянуть дальше нельзя, с каждым часом он будет усложнять нам задачу.
– Может, просто поговорить с журналистом? – подал голос Губенко, побледневший после слов своего товарища. – Припугнуть?
– Дело твое, – равнодушно произнес Белуха. – Но смотри, как бы не пришлось мочиться в тюремный горшок.
– А эта… как ее… Ирина Голубева, ты же не собираешься… Ты понимаешь, Андрей, о чем я хочу сказать?
– Я повторяю: ты, Веня, можешь пугать кого угодно. Но у тебя рожа не та.
– Черт! – Вениамин встал и заходил по комнате. – Андрей, я еще раз хочу спросить тебя: это необходимые меры?
– Все, я не хочу больше повторяться, – отрезал Белуха, – мы уже говорили на эту тему.
– Я контужен твоим спокойствием! – Вениамин снова прошелся по кабинету, избегая взгляда Андрея, который до встречи с Албертом Ли работал у него на ферме сторожем. – Как у тебя все легко получается – весело, с улыбкой на губах. А ведь во всем виноват ты. – Губенко сел напротив бывшего сторожа, оперся руками о стол и со значением закончил: – Это твоя вина, Андрей. А ты как считаешь, Алберт?
Ли пожал плечами.
– Может быть, и его.
– Моя?! – Белуха сорвался с места и крепко ухватил экстрасенса за плечо. – Моя?! – повторил он. – А чьи идиотские мозги решили провести эксперимент с пациентами одной клиники, а? Мои? Не-ет!.. И разве я не говорил тебе, что нужно перейти на другие таблетки? Тогда аспирин – и сейчас тоже. Нет, ты уперся, как баран, тебе жаль было потерять каких-то там два месяца. А если бы у тебя была своя фармацевтическая фабрика, ты бы, наверное, заряжал таблетки собственного производства.
Белуха отпустил плечо Алберта и переключился на Губенко:
– А ты, Веничка, моли бога, что милиция не пошла по пути, которым идет сейчас Мельник. Что это его собственное, независимое журналистское расследование.
– Да?! – Губенко вскочил на ноги. – Ах вот ты как заговорил! Да я целый год со дня на день жду прихода милиции! Тебе плевать на безопасность фирмы, лишь бы побольше денег огрести!.. – Вениамин сел на место, поправил сбившийся набок галстук и продолжил уже в спокойном тоне: – А теперь что касается «идиотских» мозгов. Во-первых, помочь в проведении эксперимента мог только человек надежный. А таковым я и Алберт считали только Женю Корнеева. И – до недавнего времени – тебя. Во-вторых, мы не ожидали подобного результата, и ты это знаешь.
Белуха усмехнулся и вернулся за стол.
– Сейчас мы толчем воду в ступе, – примирительно сказал он, – и проблему не решить.
Вениамин с чувством превосходства оглядел товарища, открыл бар и налил три рюмки коньяку. Белуха и Ли отказались.
– С основным заказом придется подождать, – тихо сказал Алберт.
Белуха выразительно посмотрел на экстрасенса и поправил его:
– С основным заказом придется поторопиться. Там не любят играть. И знаменитую фразу Людовика Четырнадцатого или Пятнадцатого – не помню – «Мне чуть было не пришлось ждать!» там не поминают. Для них это равносильно ожиданию. Если начальника милиции мы обрабатываем временем, то там за подобное обработают тебя.
Белуха помолчал, оглядев собеседников тяжелым взглядом.
– Но ты прав, Алберт, – продолжал он. – Так и так послезавтра мне придется посетить наших московских друзей. Что и говорить, время для визита неподходящее, но договоренность есть договоренность. А ты завтра собирай своих пациентов, пора подключать их к работе.
Алберт кивнул. Белуха продолжил:
– Мы можем убрать журналиста, не согласовывая это с Москвой, но самое время дать увязнуть твоим клиентам. Для этого у нас все подготовлено как нельзя лучше. У меня подготовлено. Я сложа руки не сидел, в какой-то степени предвидел подобную ситуацию.
Вениамин Губенко уронил:
– Ты оптимист, Андрей.
– До недавнего времени ты считал меня пессимистом, – ответил Белуха. – Но я скорее что-то среднее.
Глава 14
В пять часов утра на ферме все были на ногах. Леонид Краснов с товарищем отправились к дому журналиста, Белуха давал указания Карлу Хейфецу. Начал он с фразы, произнесенной им накануне Алберту и Вениамину:
– Просто так мы не сможем убрать журналиста. Уже в самом начале нам нужно направить следствие по определенному пути. Обычно журналисты-герои оканчивают свой путь до или после. Понимаешь, о чем я хочу сказать?
– Поясни, – попросил Карл.
– До – это как раз наш случай, когда Мельник только начал копать. После – это когда все уже выкопано. То есть расследование проведено и материал опубликован. Что в таком случае происходит?
– Человек получает по заслугам, – отозвался Хейфец.
– Правильно. Но мы скомбинируем оба пути. Господин журналист окончит свой путь, не завершив дела, но нам необходимо представить его гибель результатом чьей-то мести.
– Каким образом?
– Необходимо поднять все статьи Мельника за последнее время и подобрать подходящий материал. Таковой должен быть, я уверен. Газетчик, если он хотя бы раз за день не насрал кому-нибудь на голову, – просто пижон. Отправляйся в Климов, Карл, в центральной публичной библиотеке найдешь отдел периодических изданий. Поднимай тамошние «Вечерние новости» за последние месяц-полтора и ищи статьи Мельника. Наткнешься на что-нибудь стоящее, вырви страницу или прихвати газету целиком.
Хейфец скривил кислую мину.
Белуха недовольно посмотрел на товарища.
– Мне не нравится структура твоего лица, Карл. Я понимаю, ты не любишь криминальную хронику, но, может быть, ты выудишь оттуда интересное интервью с какой-нибудь футбольной звездой или с Джеки Ченом.
– Ладно.
– Давай, Карл, не тяни время. А я останусь здесь. Наверняка будут звонки от Краснова. Мне нужно будет координировать его действия. Потом я проведу беседу с Албертом, у него тоже хватит работы.
Карл возвратился уже к одиннадцати часам. Он положил на стол несколько газетных листов.
– Нашел что-нибудь интересное? – спросил Белуха, доставая из нагрудного кармана очки.
– Да, есть одна очень хорошая статья, она нам подойдет. – Хейфец покрутил цепочкой от ключей и добавил: – Знаешь, Андрей, а этот Мельник здорово пишет. Я проникся.
– Вытри слезы, – буркнул Белуха, глазами пробегая заголовок: «Ждет ли Россию Конец Света? Да – отвечает Дудаев». – Ты про эту статью говорил, Карл?
– Отвечаю языком чеченских боевиков: да. Оказывается, Мельник был в продолжительной командировке в Чечне и Дагестане. Смелый парень.
Белуха углубился в чтение. Через двадцать минут он оторвался от газеты.
– На месте чеченских боевиков я бы обиделся, – задумчиво проговорил он, покусывая дужку очков. – И обиделся крепко. Вот в середине статьи Мельник пишет, что участились случаи взрывов автомашин в людных местах. Это как бы почерк чеченских боевиков. Что скажешь, Карл?
– Не только, – отозвался Хейфец, выгибая сильную спину. – Так действуют многие.
– Так или иначе это то, что нам надо. И статья всего полуторамесячной давности. Что ты еще вычитал?
– В газете «Спорт-экспресс» я нашел заметку о возможной покупке английской футбольной командой «Манчестер Юнайтед» норвежского игрока Оле Гунара Сольчьяера. Остальное не представляет интереса. Правда, на глаза мне попалась достойная внимания статья в КП о трупах, найденных в ракетной шахте, что-то об искусственном мозге и какая-то космическая тема, посвященная станции «Мир». И ничего о Джеки Чене.
– Ну да бог с ним… Карл, смени у ворот Диму Лучникова, пусть принимается за работу.
Хейфец ушел. Белуха напряженно смотрел в стену. Пока Карл находился в библиотеке, позвонил Краснов и сообщил, что Мельник посетил поликлинику при Центральной городской больнице.
Белуха чувствовал на затылке горячее дыхание журналиста. Всплывет все: четыре смерти плюс гибель пассажиров самолета «Ту-154». Следствие, имеющее на руках сводку преступлений и несчастных случаев, слава богу, не занялось ее доскональным анализом. Иначе оперативники уловили бы некую связь между убийствами, самоубийствами и несчастными случаями. Выявили бы одну существенную, но незаметную на первый взгляд закономерность: все эти происшествия случились в одно и то же время с пациентами одной клиники, одного врача. Но все смерти так разительно отличались друг от друга, что не только следователи, но даже журналисты с их чутьем на сенсации не сопоставили эти факты. Действительно, что может быть общего между помешательством капитана лайнера Николая Агафонова во время полета и самоубийством рок-певца, до этого регулярно принимавшего наркотики; между внезапным порывом ненависти у Игоря Брянцева, который фактически сам являлся жертвой, и бывшим моряком-подводником, утонувшим в реке… Ничего.
