Владимир Моргунов - Серый кардинал
Как только они оказались на крыше, Клюев подал ему конец веревки:
— Обвяжись. Желательно «бабий» узел не делать, если не хочешь загрохотать вниз.
На сей раз Бирюков промолчал. Он вообще-то не очень разбирался в узлах, но постарался связать веревку позамысловатей,
— Теперь пошли, — скомандовал Клюев, указывая ему на противоположную от конька сторону.
Дом был покрыт листовым железом, так что перемещаться по крыше, против ожидания Бирюкова, оказалось не труднее, чем по мостовой. К тому же в течение последнего месяца Клюев со своей командой уже затаскивал его несколько раз на высоту, так что нынешний эквилибр для Бирюкова в диковинку не был.
Дойдя до нужного места, Клюев стал разматывать веревку, спускаясь все ниже и ниже к краю крыши.
— Не дрейфь, Николаич, все будет тип-топ, — тихо сказал он и исчез за краем.
Бирюков почувствовал, как веревка сначала натянулась сильнее — это Клюев повис — а потом натяжение совсем исчезло — он уже стоял на балконе.
Через несколько секунд что-то дзенькнуло. Бирюков втащил веревку наверх и стал осторожно передвигаться по коньку, ставя одну ногу с левой сторона конька, а другую с правой. Уж лучше грохнуться копчиком о конек, чем всем телом об асфальт.
Поспешно спустившись по лестнице и убедившись, что «Форд» еще не угнали, Бирюков подошел к подъезду и стал ждать.
— Николаич, — послышался, наконец, приглушенный голос из переговорного устройства, — кам ин, да побыстрее. Дверь не забудь захлопнуть.
Щелкнула автоматическая защелка.
Поднявшись по слабо освещенной, пахнущей прогорклым маслом, кошками и еще чем-то, безошибочно позволяющим определить соседство человеческого жилья, лестнице, на пятый этаж, Бирюков, конечно же, без труда нашел дверь в квартиру Влада Рогунова.
Справившись со сложной системой задвижек и закруток изнутри и задраив дверь, Клюев щелкнул выключателем, зажигая свет в прихожей.
Не надо было обладать выдающимися детективными способностями, чтобы понять: в квартире что-то искали. Причем, характер поисков наводил на мысль: искавшие не знали, что же им нужно конкретно. Скорее всего они руководствовались идеей (или опять же им было приказано) — найти хоть что-нибудь. Конечно, диванные матрацы и подушки не взрезаны, мука на кухне из банок не высыпана, корешки книг не распороты, но все равно квартира Влада напоминала, если пользоваться избитым сравнением, квартиру мелитопольского комиссара после веселого налета махновцев.
— Что искали, Николаич? — Клюев стоял среди всего этого бедлама и задумчиво тер подбородок. — Золото, брульянты, валюту?
— Наверное, нет. Очень даже может быть, что они привозили с собой хозяина квартиры. Думаю, что так называемые материальные ценности он им сразу отдал, если просили, тем более, что несколько тысяч «зеленых» или десяток камешков для него, пардон за плохой каламбур, вовсе никакой ценности не представляют. Искали какие-то документы. В столе искали. Вон все ящики выброшены. Все компьютерные дискеты изъяты. Я во всяком случае ни одной не вижу.
— Да, как сказал бы классик: «Налетели, понакопытили и пропали под дьявольский свист». В спальне тоже прикроватные столики наизнанку вывернуты. Нам, что ли, теперь поискать? Знать бы только, что именно.
— Да уж не текст «Сатанинских стихов» или «Рукописей сионских мудрецов». Скорее всего, документы эти имеют отношение к такому количеству бриллиантов и долларов, которое в квартире не спрячешь.
— Ну-ну, Николаич, развивай мысль!
— А чего особо развивать, все вроде бы на поверхности. Очень даже имеет право на жизнь такая версия: сотрудничал с кем-то твой друг Влад, сначала сотрудничество обе стороны удовлетворяло, потом Влад вышел из доверия. С ним стали разбираться.
— Кто?
— Спроси что-нибудь полегче. Одно могу сказать: это не подручные твоего знакомого Боба.
— Ты так считаешь? А вдруг он захотел бухгалтерию проверить — на предмет обнаружения скрываемых доходов?
— Бобу, насколько я понимаю, никогда не удалось бы «вычислить» всех доходов Влада. Влад за кордон часто мотался, он там мог дела проворачивать. А таким мохнорылым, как Боб, за закордонными операциями проследить трудно, хотя они и выезжают теперь туда так же часто, как МИДовские чиновники. У таких, как Боб, метод определения мзды простой: почесал в промежности и сказал первую цифру, что на ум пришла. Да и вообще, не знаю я конкретно, какую документацию кто-то мог здесь искать. Разве что какие-то «секретные протоколы» типа молотовско-риббентроповских. Ведь Влад наверняка очень много контрабандой ввозил из-за кордона.
— А как, по-твоему это можно сделать?
— Знал бы прикуп, жил бы в Сочи. У меня в этой сфере исчезающе малый опыт. Я являю собой тот классический случай, когда количество не перешло в качество. Средства, коими я располагал, не позволяли мне даже общаться., как следует, с очень близкой от нас Хохляндией. Надо покупать таможенников, либо заводить знакомство среди высоких чиновников, коим тоже надо «башлять», либо…
Бирюков остановился вдруг, ошарашенный, пораженный какой-то догадкой, настигшей его внезапно.
— Конечно, — пробормотал он, — камень на камень, кирпич на кирпич… Женя, мы с тобой все время говорим о том, что эта операция — захват Влада, засада в квартире Рытовой с использованием ее в качестве «живца» — и задумана, и исполняется бездарно. Женя! Они даже путч в девяносто первом не смогли как следует организовать, хотя сил у них предостаточно. Возможности у них вроде бы и большие, а в результате всегда пшик получается. Найдись человек поумнее — я Влада имею в виду — он эти возможности на сто три процента использует. Их ведь никакая таможня, даже самая нахальная, проверять-шмонать не может — стражи Родины, соображения безопасности. Одним словом — ВОЕННАЯ ТАЙНА!
Клюев восхищенно выдохнул:
— Ты гений, Николаич! Вот откуда у них «стечкины» да ПБ. Но что же тогда получается: армейская разведка интересуется сугубо гражданским типом Рогуновым? Почему бы это?
— «Штирлиц знал, что дважды два — четыре, но он не был уверен в том, что Мюллер это тоже знает». Ты же сам до всего дотумкать можешь. Армия то сейчас сплошь и рядом коммерцией занимается. Почти каждый день пишут и говорят о том, как армейское имущество распродается.
— Отлично, Николаич! Узнать бы нам теперь конкретно, что за дела у Влада были и с кем.
— Вот-вот. Начать бы нам и закончить.
— Ай, Николаич, да ты ведь в меньшей степени пессимист, чем хочешь казаться. У кого-то из американских фантастов хорошая мысль, мне помнится, была: «Чтобы задать вопрос, надо знать часть ответа». Сколько вопросов мы теперь можем задать? Да вот, первый, Рытовой: что это за генерал, чья дача на берегу Азовского моря?
Он покружил по комнате, раздумывая о чем-то.
— Продолжим поиски, Николаич. Ответь мне на вопрос: где темнее всего?
— Под фонарем.
— Правильно. Вот какой фокус: письменный стол, двухтумбовый, хозяин на нем работал, все у него тут под рукой должно быть — только у него под рукой, но не у всякого случайного посетителя. Оп!
Клюев сунул руку под крышку стола и что-то нащупал.
— Небольшой тайничок. А что мы имеем? Записную книжку и книжицу под названием… «Книга амбарная». Погляди-ка, Николаич, как все до простоты гениально задумано.
Под крышкой к двум деревянным рейкам был прикреплен шурупами лист оргстекла. Таким образом, получился дополнительный мини-ящик. В нем-то и помещались записная книжка и «Книга амбарная» — желтоватая бумага, засаленная от частого употребления обложка. С модерновым перекидным календарем, полдюжиной ручек с золотыми перьями, россыпью разноцветных фломастеров, стопкой тончайшей белоснежной бумаги, лежавшей на полированном черном дереве стола, находка явно не гармонировала. А соседство ее с компьютером, изящной электронной пишущей машинкой, «Минолтой» для размножения документации вообще отдавало непристойностью.
Клюев вынес книжки в прихожую, к более яркому свету.
— Да, слона-то они, как говорится, и не приметили. — Он перелистал несколько страниц. — Будь я самый последний идиот, если «амбарная» — не бухгалтерская книга. Причем, совсем не та, которую показывают финансовой инспекции.
Они почти не спали в ту ночь, но, проснувшись в половине седьмого утра, обнаружили, что и Рытова уже на ногах.
— А бул-гах-терша уже при полном при параде, — театрально умилился Клюев, увидев Рытову в ярком махровом халатике, но с тщательно уложенной прической и в полном макияже.
— Иди ты, — махнула «бухгалтерша» гибкой ухоженной рукой.
— Опохмелиться не желаешь? — не отставал Клюев.
— Там ничего и не осталось, поди, — с сомнением в голосе произнесла Рытова.
— Вот ты и смотаешься. Ладно, не увядай, никуда ты не пойдешь. Сам сегодня ни капли в рот не возьму, и тебе тем более не дам. Мозги у тебя должны быть свежими, весь твой интеллектуальный потенциал должен быть задействован с максимальным капэдэ. Ответь мне, красна девица, на один вопрос: ты у Влада, на его квартире, часто бывала?
