Джерри Эхерн - Побег из гарема
— Так ты собираешься поцеловать меня или снять скальп? — спросила Луиза.
— А как ты думаешь?
Но Фрост не стал ждать ответа. Он впился губами в ее рот, прижимая девушку к себе. Она сунула левую руку за спину. Фрост чуть скосил глаза. Луиза пыталась выключить плиту.
Они, не разжимая объятий, прошли в маленькую спальню, девушка одним движением сбросила на пол покрывало с кровати. Фрост начал расстегивать рубашку, Луиза поспешила ему на помощь. Потом она занялась своей собственной блузкой. Сняла ее, бросила на стул, затем расстегнула замочек бюстгальтера, выпустив на волю упругие груди.
— Меня всегда восхищало, — заметил Фрост, — как это ловко у вас, женщин, получается.
— Практика, — буркнула Луиза.
— Я могу рассказать тебе одну историю… — начал капитан.
— От которой у меня волосы встанут дыбом? — перебила девушка. — Не надо. Если бы я хотела, чтобы мои волосы встали дыбом, то пошла бы не в спальню, а в парикмахерскую.
— Неужели там такое делают?
— Да. Это называется химическая завивка. Ладно, я готова.
Она расстегнула джинсы, молнию, сунула большие пальцы рук за пояс и стянула сразу и джинсы и трусики. Одежда упала к ее ногам. Луиза сбросила сандалии и высвободила ноги.
Фрост тем временем избавился от брюк и всего остального и сделал два шага навстречу девушке.
— Ну, а что теперь, Хэнк? — спросила она.
— Как что? Будем играть в карты, — с улыбкой ответил Фрост.
— Да, это мысль, — кивнула Луиза. — Но… Она бросилась вперед и обхватила его руками за шею, капитан положил ладони ей на бедра. Он прижал ее к себе и поцеловал. Так они стояли некоторое время, а потом, движимые единым порывом, опустились на кровать. Девушка легла на спину, Фрост склонился над ней, продолжая целовать и ласкать ее тело. Его пальцы гладили грудь, живот, бедра Луизы.
Он почувствовал, как ее руки сомкнулись у него на спине, наклонился и шепнул ей в ухо:
— Могу поспорить, что когда ты танцуешь с парнем, то тоже любишь задавать тон.
— Да, надо признать, — со смехом согласилась девушка.
Фрост резко взялся за нее, раздвинул ноги и навалился всем телом. Но Луиза не разжимала рук. Фрост снова шепнул:
— А знаешь, мне это нравится. Продолжай задавать тон.
Девушка улыбнулась и взялась за работу. Фрост тихо постанывал от удовольствия, прикрыв свой глаз.
И все-таки он решил, что хорошего понемножку, и если ему доведется танцевать с Луизой, то уж там тон будет задавать только он.
Глава двадцатая
Фрост всегда радовался новой паре обуви. Абдусалем привез ему и Луизе комплект одежды, чтобы они выглядели как туристы. И среди этого была пара мягких белых кожаных туфель. В самый раз на его ногу. Правда, Фрост не очень любил белый цвет, но, как говорится, дареному коню в зубы не смотрят.
Теперь он стоял перед зеркалом и оглядывал себя. Белые туфли, светлые полотняные брюки и белая спортивная рубашка с фирменным знаком на кармане. На шее висел японский фотоаппарат, но тут Абдусалем подчеркнул, что вещь казенная и выдана только на время операции. Повязки на глазу не было — вместо нее египтянин привез очки с тонированными стеклами.
Фрост надел их и вновь посмотрел на себя в зеркало.
— Неплохо, — пробормотал он, а потом вышел из спальни.
Луиза Канаретти — уже одетая — сидела в гостиной и разговаривала с Абдусалемом. На ней было желтое платье и белые сандалии. Рядом на столике лежала широкополая соломенная шляпка и сумочка.
Фрост посмотрел на египтянина.
— Ну, а что теперь?
— Мы будем ехать в Долину Царей. Я скажу вам по дороге, что я уже сделал. Сначала сядем в машину, а потом нас ждет вертолет. Вы уже были в Долине, Фрост?
— Нет, но не обижайтесь. Когда я был в Париже, то ни разу не видел Эйфелеву башню. А в Нью-Йорке даже не сходил посмотреть на Статую Свободы.
В неприметном автомобиле они проехали через окраину Каира. На небольшом служебном аэродроме их ждал военный вертолет. Фрост с интересом понаблюдал, как Луиза героически сражалась со своим платьем, которое поднимаемый винтами ветер пытался забросить ей на голову.
Капитан знал, что перелет будет долгим, а потому поудобнее расселся на скамье и прикрыл глаз. Абдусалем молчал, а Луиза Канаретти с благоговейным восторгом смотрела вниз, на древнюю египетскую землю. Ну, да понятно — она же была историком.
В домике, где они провели вчерашний день, Фрост нашел энциклопедию и несколько исторических книг на английском языке, и рано утром — когда Абдусалем еще не приехал, а девушка еще не проснулась — почитал немного, пытаясь восстановить в памяти названия и события, о которых когда-то рассказывали учителя в школе.
Фрост выяснил, что Долина Царей — известная также как Бибаль Эль-Мулюк — вполне заслужила свое название. Здесь находились шестьдесят усыпальниц прежних правителей Египта, то есть шестьдесят были уже обнаружены, а сколько их еще хранила земля, никто не знал. Именно здесь раскопали могилу этого мальчика-царя, Тутанхамона, и только лишь одно это захоронение оказалось неразграбленным.
Фрост подумал, что все меры предосторожности и повышенная секретность, которую соблюдали египетские жрецы, в сущности, ничего не дали. Ведь большинство могил были разорены грабителями уже через несколько лет после захоронения.
Долина Царей была местом последнего земного пристанища фараонов в течение пятисот лет, начиная с пятнадцатого века до Рождества Христова. Богоравных правителей погребали тут вместе с их любимыми рабами, животными и драгоценностями, дабы те в загробной жизни — в которую свято верили древние египтяне — ни в чем не испытывали нужды.
Фросту было интересно, сумел ли хоть один из фараонов воскреснуть на том свете.
И тем не менее, могилы древних властителей были тесно связаны с современной жизнью. Вот и нынешний египетский Президент выбрал именно Долину Царей, чтобы со ступеней Луксорского храма произнести свою речь.
Этот храм был известен по всему миру благодаря своей замечательной архитектуре и грандиозным колоннадам. И речь Президента была обусловлена как раз завершением первого этапа реставрационных работ. Глава государства собирался говорить об истории Египта и международном значении этой страны как в стародавние времена, так и в современных условиях.
Вертолет летел вдоль русла Нила, великой египетской реки, долина которой была житницей империи фараонов, и параллельно Эс-Сахра Эш-Шаркия, Восточной пустыне, и направлялся в район, который в древности называли Верхним Египтом.
Фрост вспомнил, что правители страны носили двойную корону, символизировавшую единство Верхнего и Нижнего Египта.
Через некоторое время капитан задремал, его организм еще не пришел в норму после всех испытаний, которые ему довелось пережить в Акаране. Перед тем, как уснуть, Фрост вспомнил Джули Пульман и снова пообещал себе, что если выберется живым из очередной переделки, то обязательно приложит максимум стараний, чтобы расплатиться с шейхом Али Хасаном Фудани за то, что он сделал с Джули.
Фрост открыл глаз; Луиза Канаретти трясла его за плечо и кричала в ухо:
— Хэнк! Мы уже подлетаем!
Фрост зевнул, тряхнул головой, протер пальцами глаз и пожалел, что тут нельзя курить. Он потянулся и выглянул в иллюминатор. И застыл в изумлении.
Под ними развернулась величественная панорама Долины Царей, сверкал белоснежным мрамором в лучах яркого солнца знаменитый Луксорский храм. Фрост подумал, что все те фотографии древних строений, которые он видел, все фильмы на исторические темы не идут ни в какое сравнение с той картиной, которая сейчас открылась его единственному глазу.
Абдусалем тронул его за плечо.
— Скоро будем садиться, — сказал он. Фрост молча кивнул. Сейчас ему не хотелось разговаривать. По нескольким причинам.
Глава двадцать первая
Фрост подумал, что выступление президента — это для многих очень хорошая оказия. Люди везде одинаковы. Там, где собирается большая толпа, сразу возникают лоточники со своим товаром, который они громко расхваливают, музыканты с разнообразными инструментами, продавцы горячих и холодных закусок, напитков и сладостей.
Шум стоял невообразимый, и когда Фрост, Луиза и Абдусалем пробирались сквозь плотные ряды людей, египтянину приходилось почти кричать, чтобы его услышали:
— Вон там, смотрите, это трибуна. Скоро на нее будут подниматься министры и другие важные персоны. И Президент.
— Гляньте-ка, — сказала Луиза, — это же точная копия…
— Да, — буркнул Фрост, глядя на трибуну. — Но это настоящая, а копию мы видели в пустыне.
Он отметил, что убийцы отлично подготовились — их макет был выдержан до мельчайших деталей. Капитан вспомнил, что они даже установили в своем тренировочном лагере щит из пуленепробиваемого стекла, точно такой же, какой сейчас прикрывал подиум, на который поднимется Президент, чтобы произнести речь.
