Фридрих Незнанский - Черный пиар
— Ничего себе, — присвистнул Юрий. — Она объяснила что-нибудь?
— Нет. Сказала, что нет времени. Ну что, едем?
— Едем, конечно, только куда? Нужно как-то договориться о посещении, получить разрешение.
— Ты в своем уме? — с насмешкой произнес Кравцов. — Ты у кого разрешение просить собрался?
— У следователя, — обиделся Гордеев.
— У какого?
— Ну я не знаю… Можно у Спирина, я только с ним знаком.
— Не говори ерунды. Поехали в тюрьму. Я понимаю, что ты столичная штучка, но у нас здесь дела делаются по-другому.
— Как это «по-другому»? Кто тебя в тюрьму просто так пустит?
— Почему же просто так? — возмутился Сергей и показал внушительную пачку зеленых бумажек.
— Уверен? — с сомнением спросил Юрий.
— Абсолютно, — веско ответил Кравцов. — Менты за эти бумажки мне всех заключенных на дом доставят, если понадобится.
— Тогда едем.
Молодые люди быстро выбежали на улицу и, усевшись во вместительный джип Кравцова, помчались в сторону тюрьмы. Через двадцать минут они были на месте. Сергей выпрыгнул из машины и хозяйской походкой направился к проходной. Гордеев последовал за ним. Юрий восхищенно проследил, как вместо ответа на вопрос охранника «вы куда?» Кравцов отсчитал три стодолларовые купюры и молча протянул ему. Тот схватил деньги и быстро распахнул калитку.
— Я вас не видел, — успел предупредить он. — Вы не через меня шли.
— Все поняли, не стремайся, — небрежно бросил Сергей. — Скажем, что через дыру в стене проникли.
Затем, оказавшись в здании тюрьмы, Гордеев с Сергеем разыскали дежурного и с помощью некоторого количества денег выяснили, где находится следственный изолятор. Каждый раз, глядя, как Кравцов невозмутимо отсчитывает крупные суммы, Юрий думал, что давать мог бы и поменьше. Эти олухи рассказали бы все и за гораздо более скромные суммы. Но Сергей не жалел средств ради спасения жены. Дежурный вызвался проводить визитеров. Довел их до нужного места и кликнул охрану. Подошли двое, один из них был тем парнем, что позволил Лиде позвонить.
— Ребята, — начал Гордеев, — Ермолаева Лидия Андреевна здесь находится?
Кравцов демонстративно шелестел портретами американских президентов перед глазами «ребят». Те зачарованно уставились на деньги. Юрий вдруг подумал, что такую сумму они видят первый раз в жизни. Даже стало немного жалко.
— Э-эй, очнитесь, — слегка прикрикнул Гордеев, чтобы вывести охранников из оцепенения.
— Да-да, здесь, — придя в себя, хором ответили те, заглянув в толстую канцелярскую книгу.
— А за что она здесь? — продолжал расспросы Юра.
— Да сбила, кажется, кого-то на машине. Какого-то Маковского, что ли…
— Так-так-так… Маковского, говорите? — Гордеев задумался. — Занятно.
— Ты его знаешь, что ли? — толкнул спутника в бок Кравцов.
— Немного. Потом все объясню, дело осложняется и запутывается. Кто следователь?
— Этот… Как его… — нахмурил лоб один из парней. — Спицин, кажется.
— Спирин, — исправил напарника другой.
— Ах ты черт! — Гордеев с трудом сдерживал эмоции. — Кажется, господин Кравцов, нам придется повозиться с этим дельцем. Не нравится мне все это.
— Так, а увидеть-то мне жену мою можно? — Кравцов сунул в карман одному из охранников пачку денег.
— Не вопрос. — Один из охранников исчез, а другой повел посетителей узким коридором к знакомой Лиде каморке. — Ждите здесь. Только имейте в виду, мы вас не знаем… Скажете, в случае чего, что разрешение дала предыдущая смена.
— Ладно, ладно… — улыбался Кравцов.
Второй охранник тоже исчез.
— Что ты хотел рассказать? — обратился к Гордееву Сергей.
— Ты слышал об убийстве маленькой девочки Сони Маковской?
— Слышал, конечно. Да в городе только мертвый об этом не слышал.
— Так вот, сдается мне, что этот Маковский, которого якобы сбила Лида, — это тот самый Маковский, отец девочки. А он, как мне кажется, определенно догадывался об истинных причинах убийства дочки.
— Но при чем здесь моя жена? — Кравцов будто бы специально для Гордеева сделал упор на последнее слово. Тот чуть поморщился, но особенно не отреагировал.
— Ну вот. В убийстве был, как ты знаешь, обвинен Зайцев.
— Неплохой, кстати, мужик, — вставил Сергей. — Мы с ним встречались пару раз.
— Но попробуй-ка угадать, кто ведет дело этого Зайцева?
— Не знаю, у меня отсутствуют навыки дедуктивного мышления. Открой мне эту тайну.
— Господин Спирин! — обличительным тоном воскликнул Гордеев. — Тот же самый следователь, что ведет дело об убийстве Маковского. Тебе не кажется, что тут существуют какие-то параллели?
— Не знаю. Во всяком случае, надо дождаться Лиду, может, она внесет ясность. Кстати, куда все пропали? Может, обманули?
— Ага, и заперли, арестовали. Представляешь, заметка в газете в разделе под названием «Курьезы жизни»: двое злостных взяткодателей самостоятельно пришли в тюрьму и с радостью проследовали к месту своего заключения, заплатив даже за это крупную сумму.
Тут, как бы в подтверждение беспочвенности подозрений, дверь открылась и на пороге появилась Лида в сопровождении охранников. Гордеев и Кравцов одновременно вскочили и рванули к ней. Лида очень удивилась, увидев Гордеева и Кравцова вместе.
— Чудно, — справившись с чувствами, произнесла она. — Какой милый дуэт. Акт третий, действие второе. Те же и Дездемона. Входит она…
— Привет, Лид, — перебил ее Гордеев.
— С тобой все в порядке? — подхватил Кравцов.
— Все нормально, ребята. У вас, видно, тоже. Первая встреча прошла в теплой дружественной обстановке? Кстати, что ты делаешь в Андреевске? — обратилась Лида к Гордееву.
— Тебя ищу, — ответил тот.
— Как трогательно… Ну вот, нашел. Как чудесно видеть вас вместе! — не могла успокоиться Лида. — Вы уже решили, что все бабы — дуры и крепче настоящей мужской дружбы и быть ничего не может?
— Перестань паясничать, — строго сделал замечание Кравцов. — Не время и не место! Лучше расскажи, что произошло.
— Я сама не знаю, что произошло, — начала Лида. — Я сбежала от тебя…
— Это я уже понял… А кстати, как сбежала? — заинтересовался Сергей.
— Расскажу, если обещаешь, что никого не накажешь.
— Обещаю.
— Втерлась в доверие к Грише, поила чаем, рассказывала всякие байки, потом уговорила показать фотографии его девушки. Пока он ходил за ними, я улизнула, — самодовольно ответила Лида.
— Но ведь на улице тоже была охрана?! И забор высокий!
— Не было. Они, узнав, что я под гришиным присмотром, решили быстренько съездить помыть машины. Я взяла Гришины ключи, нашла свою сумку и спокойно уехала. На своей машине.
— Вот мерзавцы! — возмутился Кравцов. — Охрана, называется. Всех сгною!
— Ты обещал… — начала Лида.
— Помню, помню. Успокойся. Продолжай.
— Так вот. Я сбежала, села в машину, поехала в Москву. А потом меня остановила милиция, и, даже не проверив документы, не осмотрев машину, не обыскав, на меня надели наручники, запихнули в «уазик» и привезли сюда. И продержали вот уже почти сутки. На вопросы не отвечали, позвонить не дали, ничего не объяснили. Чудом удалось позвонить тебе, иначе не знаю, что и было бы.
Гордеев и Кравцов слушали Лиду молча, не перебивая. В дверях появился охранник.
— Пора. Заканчивайте разговор. Скоро обход.
— Да, уже завершаем, — отозвался Гордеев.
— Вот что, ребята, мне, конечно, очень интересно, как вы оказались вместе, как познакомились и что между вами происходит. Но я не буду сейчас этого выяснять. Я только очень вас прошу, вытащите меня отсюда, объединив усилия, а потом мы с вами вместе во всем разберемся.
— А чего тут разбираться? — поднявшись, спросил Кравцов. — Все нормально будет. А тебя вытащим, конечно, не бойся. Потерпи чуть-чуть.
— Спасибо, Сережа, — прошептала Лида и погладила Кравцова по ладони. Тот отдернул руку и быстро вышел.
— Держись, Лида, — обнял ее за плечи Гордеев. — Все будет хорошо, мы тебя здесь не оставим.
Охранники снова разделились. Один увел Лиду, другой отправился провожать Кравцова с Гордеевым в надежде получить еще денег. Однако Кравцов был погружен в собственные думы и денег больше не дал…
11
Андрей Васильевич Спирин сидел за рабочим столом и вдохновенно смотрел в окно. За окном лил теплый летний дождь. Крупные капли громко барабанили по подоконнику, завораживая, гипнотизируя следователя своим звуком. Может быть, он сейчас думал о высоких философских истинах, например о бренности бытия, или, например, о том, почему на земле так много зла… А может быть, он думал о своей дочке, студентке «Керосинки», о негодной, непослушной девчонке, отказывающейся породниться с самим мэром Андреевска.
