Сергей Самаров - Прирожденный воин
Именно таким взглядом Пулат замечает, что из подъезда деловой походкой выходит Андрей Тобако, проходит к стоянке и выезжает на своём «БМВ». «Маленький капитан» успевает купить ещё одну бутылку пива, теперь уже не такого противно-перекислого, и прикладывается к горлышку, когда опять же рассеянным взглядом видит, как в стороне останавливается машина. Так останавливается, что со двора её не видно. Пулат регистрирует машину. Андрей нашёл место рядом с другим «БМВ» почти того же цвета. Так, как стоит машина, узнать её невозможно, но память ещё раньше отметила другой «БМВ». И теперь видит еще один. Воспринимается цвет и общие контуры. Кроме того, Виталий машину ждёт и понимает, что это именно она. И Тобако движется в сторону Пулата.
Они встречаются так, словно заранее договаривались. Пожимают друг другу руки, приветливо улыбаются. Взгляд Виталия по-прежнему не сконцентрирован. Со стороны такой взгляд выглядит несколько печальным, будто у побитой собаки. Но кто сказал, что каждый человек должен иметь энергичный весёлый взгляд, как у собаки небитой?
– «Альфа» «прокачивает» эту «Фронтеру» по своим каналам. Ищут номер «сотовика» владельца. Если он проходит по их картотеке или по картотеке МВД, то найдут. Но должен быть ещё «сотовик» пассажира, который со своего места видит «мерс» прекрасно. Работать будет скорее всего пассажир. Но можно определить местонахождение владельца машины...
– Что, каждый «сотовик» можно отследить? – интересуется Пулат.
– Если известен номер, без проблем... Пока это в состоянии сделать только спецслужбы и операторы связи. Говорят, вот-вот поставят аппаратуру слежения на открытый канал через Интернет... Папы и мамы смогут отслеживать местонахождение нерадивых детей, ревнивые мужья всегда смогут узнать, где находятся их жёны. Дополнительная полезная услуга связи.
Пулат усмехается.
– Тотальный контроль, принесённый благами переполненной свободами демократической цивилизации... Когда свобода переливается через край, она становится бедствием... А если мне не хочется, чтобы меня контролировали? Натура у меня такая свободолюбивая...
– Покупай трубку на чужое имя. Но не рекомендуй этого тем, кто может быть потенциально похищенным.
Он достаёт свою трубку и набирает номер.
– Доктор! Приступай! Не забудь предупредить оператора на генераторе...
– Пиво будешь? – Пулат по-братски готов поделиться с Тобако.
* * *Доктор не заставляет себя ждать долго. Не проходит и пары минут, как дверь широко распахивается – у Гагарина привычка такая – заходить и выходить только в широко распахнутые двери, чтобы плечи не застревали в проёме, и сам Доктор не идёт, а шествует всем своим большим телом, демонстрируя хорошее, по погоде, настроение. Помахивает зачехлённым ноутбуком. Он движется как ни в чём не бывало к своей машине, нажимает кнопку на брелке, сигнализация, естественно, не срабатывает. Шаг Доктора становится твёрже и целеустремлённее. Хмурятся брови. Он подходит к машине, пробует ручку, дверь открывается, и Доктор садится за руль. Ничего не происходит...
Доктор опускает стекло и смотрит на тонированное стекло пассажирского салона микроавтобуса, что стоит рядом. Дверца микроавтобуса медленно приоткрывается, но никто не выходит. Только голос произносит угрожающую фразу:
– Двигатель не включать, коробку передач не трогать!
– Не дурак! Можете не повторять!
Доктор закуривает и высовывает за окно локоть. Сидит так, словно кого-то ждёт.
* * *Звонит Басаргин. Ангел вытаскивает трубку, продолжая слежение.
– Слушаю.
– Из «Альфы» дали данные на машину и водителя. Крикун Василь Васильевич. Личный шофёр и телохранитель «вора в законе» Вахтанга Кикишвили. Вахтанг Кикишвили, пятидесяти девяти лет, восемнадцать лет срока. Контролирует заказные убийства. Вахтанг ездит на «Тойоте Ленд Крузер». «Опель Фронтера» – личная машина Крикуна. В ста метрах от вас стоит машина с «альфовцами». Начнёте действовать, поддёрни на себе куртку. Это будет знак для них.
– Понял. Сообщи Сохатому.
– Сделаю.
Пассажиру не больше тридцати. Но не сам же Вахтанг выполняет заказы...
Стёкла джипа «Опель Фронтера» тонированы только сзади и в дверцах задних сиденьев. Ангелу хорошо виден пассажир, хотя стоит к нему Алексей спиной. Но в витрине магазина, расположенного на первом этаже соседнего дома, гармошкой выставлены зеркала. И позволяют с полным удовольствием любоваться тем, что у тебя за спиной происходит. При этом главное удобство состоит в том, что Ангелу с этой позиции виден и «Мерседес» Доктора.
Взгляд во двор. Доктор подходит к машине...
Взгляд в зеркало. Пассажир вытаскивает «мобильник»...
Взгляд во двор. Доктор открывает «Мерседес» и садится на водительское место.
Взгляд в зеркало. Пассажир набирает номер...
Всё! Вопрос решён. Ангел поворачивается, ловит согласный кивок Дым Дымыча, и они с разных сторон начинают движение к одной точке. Но оба сразу засекают третьего человека, который движется в этом же направлении. По описанию, данному Доктором, похож на водителя «Фронтеры». На Василя Васильевича Крикуна...
Взгляд на Дым Дымыча. Тот кивает. Он увидел и реагирует. Чуть добавляет шаг, потому что его сторона – водительская. Расстёгивает кнопки на рукавах куртки, чтобы не мешали рукам свободно двигаться. У Ангела на рукавах нет кнопок. Его руки всегда свободны. Он просто поддёргивает куртку, словно поправляет её.
Где-то в ста метрах от них должна двинуться в эту же сторону машина...
Шаги спецназовцы выверяют. Они не думают об этом, но расчет ведётся автоматически, на уровне подсознания. Они не договариваются, но оба просчитывают удобство ситуации для атаки с двух сторон. Лучший вариант – дать Крикуну возможность сесть в машину.
Крикун вышел из магазина. Несёт коробку и пакет. Всё в левой руке. Можно, конечно, и в это время его атаковать. Это даже удобно, когда одна рука занята. Но Дым Дымыч не успевает – это видно сразу. Крикун открывает дверцу заднего сиденья, и бросает в салон то, что он принёс... Бросает небрежно. Оно и понятно. Он делал отвлекающие покупки. Обеспечивал необходимость появления здесь. Всё правильно... С головой дружит... Не докажешь, что напарник пытался взорвать Доктора. Единственное доказательство – телефонная трубка.
Не дать времени на стирание номера!
Крикун хлопает задней дверцей заднего сиденья. Замок в дверце барахлит. Потому так хлопает. Дурак... Только больше разбивает... Машины надо уважать... Ангел морщится. И сворачивает с тротуара на тропинку. Ему к правой дверце. Прямым путём.
Три шага до машины... Пассажир смотрит на Ангела прямо. Понимает, идут к нему...
Крикун садится на водительское место. Дым Дымыч тоже подходит к «Фронтере».
Дальнейшие действия синхронны и даже комичны. Спецназовцы не видят один другого, каждый занят своим противником, но действуют одинаково. Резким рывком открываются дверцы. С двух сторон звучит одно и то же слово: «Привет». Встречный короткий взгляд, противостояние взглядов, понимание ситуации, и зеркальные действия водителя и пассажира. Водитель бьёт с правой руки, пассажир с левой. С разворота удар кажется более весомым. Но в сидячем положении трудно ударить с чувством. Дым Дымыч и Ангел свободно делают по шагу в сторону, не выпуская дверные ручки, и тут же хлопают своими дверцами, зажимая руки противников. Далее следуют одновременные захваты за рукав, дверцы прижимаются плечами, а руки ломаются. И два одновременных вскрика из машины. Затем рывок, пассажир и водитель вываливаются с сиденьев и оказываются в лежачем положении. Через секунду оба – без пистолетов.
Рядом останавливается «Газель» с «альфовцами». Дело завершают парни в камуфлированном кевларе.
– Трубку... «Сотовик»... – требует Ангел, наблюдая за обыском стоящего на четвереньках пассажира.
Ему передают трубку...
Начинается предварительный обыск машины. И сразу же находят две тротиловые шашки.
– Вот и улов... – говорит широкоплечий майор со щегольскими усиками.
Ангел тем временем нажимает на кнопки, ищет неотвеченные номера. Таких нет... Просматривает номера отвеченные. Последний звонок... Проверка времени звонка... Взгляд на часы... Совпадает...
Но на звонок ответили. Значит – промашка...
3
Больше всего от ползанья по узким проходам достаётся локтям и коленям. И столько этих проходов отмерено «червячьим шагом», что локти и колени ноют не переставая. Сохно знает за собой привычку относиться к неудобствам хладнокровно, с усмешкой. Молчат и солдаты-десантники, но майор слышит за спиной их вздохи, которыми обычно гасятся стоны. И всё же передвигаются.
Тесный лаз, ведущий из колодца, в который Сохно едва не свалился, выводит их в другой колодец, отличный от первого. Проход камнем не завален. И сам колодец не такой глубокий – не больше полутора метров. Только верхнее отверстие очень узкое – перевёрнутая воронка. Майор осторожно высовывает из верхнего отверстия голову, осматривается так, словно умеет видеть в темноте. И только после этого вытаскивает наружу фонарь одного из десантников – собственный работать отказался.
