Максим Шахов - В прицеле – Олимпиада
— Очнулся? — с усмешкой поинтересовался Гореславский. — Говорить в состоянии? Нет? А слушать?.. Вот и слушай.
Бывший олигарх проследил за испуганным взглядом Семена Яковлевича. Тот все еще не мог отвести глаз от тела секретарши.
— Не волнуйся, — успокоил он консультанта-предсказателя, — вскрытие покажет, что она умерла от острой сердечной недостаточности. Инфаркт в последнее время ужасно помолодел. Увы, твоя помощница слишком много знала. К тому же я терпеть не могу предателей. Даже если они работают на меня. Но хватит о мертвых. Поговорим о тебе, пока ты еще живой. Как думаешь, долго ты протянешь, если твой протеже бен Масих узнает о твоей роли в уничтожении его боевых групп по всему миру? Не возражай, я хорошо осведомлен о твоем международном турне.
Семен Яковлевич грязно выругался и наградил покойницу яростным взглядом. Гореславский заметил его реакцию и кивнул.
— Да, и от нее тоже. Но не только. У меня в твоем окружении много осведомителей. Все вы, продажные чинуши, почему-то предпочитаете окружать себя подонками. Оглянись, ведь рядом с тобой не найдется ни одного мало-мальски порядочного человека. А подонка легко купить или поймать на компре. Так что я в курсе всех твоих дел. Не скрою, ты причинил мне некоторые неудобства. Но ты же за них и заплатишь. Да не пугайся, не жизнью и даже не деньгами. Отработаешь. Причем внакладе не останешься. У меня на тебя далеко идущие планы. Благодаря уничтожению организации бен Масиха ты приобрел неоправданно высокий рейтинг. Не спорь, я это точно знаю. К тебе сейчас прислушаются на самом высоком правительственном уровне. В ближайшее время ты будешь приглашен для консультаций в ведущие страны Евросоюза и, возможно, в Штаты. Про наши россиянские власти я вообще молчу, ты из них и так лепишь, как из пластилина. И вот что ты должен сделать. Слушай и не перебивай.
Господин Гореславский наклонился к Семену Яковлевичу и что-то зашептал ему на ухо. Судя по выражению лица Семена Яковлевича, можно было подумать, что он выслушивает свой смертный приговор.
Закончив, Гореславский выпрямился и продолжил нормальным голосом:
— Хорошо запомнил? Имей в виду, если не исполнишь, тебя уже не спасет никто и ничто.
Снова послышались тяжелые шаги, тихо закрылась дверь номера. Семен Яковлевич лежал рядом с трупом секретарши и понимал, что сам немногим отличается от нее. Он ни на секунду не поверил заверениям беглого олигарха относительно долгосрочного и выгодного сотрудничества. Дьявол никогда не держит слово. Он отделается от Семена Яковлевича сразу, как только отпадет надобность в его помощи. И, судя по поставленному заданию, это должно случиться очень скоро.
Единственное, что могло спасти Семена Яковлевича, — это его собственное признание. Записанное на файл и надежно спрятанное. Чтобы в случае смерти Семена Яковлевича изобличить его убийц и сорвать планы террористов.
Конечно, Семен Яковлевич заботился не о посмертном возмездии преступникам, а о том, чтобы сохранить свою собственную жизнь. Но приходилось признать, что спрятать такую информацию очень трудно. Почти невозможно. Выход в Интернет с его компьютера и айфона наверняка строго контролировался людьми Гореславского. Идти в интернет-кафе? Попросить айпад у горничной? Отправить посыльного купить новый смартфон? Нет, противник наверняка изощрен в области контроля над высокими технологиями и изощренными приемами. Но в таких случаях помогает простота. А самый простой способ — это скинуть сообщение на флэшку и спрятать ее самым банальным образом — передать надежному человеку. Но все контакты Семена Яковлевича с окружающими наверняка теперь оказались под колпаком Гореславского. Брат, друзья, приятели, старые любовницы… Все? А что, если…
Семен Яковлевич вдруг вспомнил свою новую знакомую, студентку Олимпиаду. Кажется, она собиралась поехать на раскопки. Куда? Это он мог выяснить, не привлекая внимания шпионов Гореславского. Его мимолетные половые связи были столь многочисленны, что отследить их не было никакой возможности. Почему бы не отправить ей бандерольку с сувениром?
* * *Брюнетка Капитолина и блондинка Олимпиада провели Поручика к лагерю археологов. Лагерь был большой — палаток десять. В отдалении виднелись деревянные постройки.
— Это база отдыха «Два моря». Там наше начальство проживает, — пояснила Олимпиада.
— И спонсоры, — добавила Капитолина. — Очень солидные господа. Особенно норвежцы. Они тут свои исторические корни ищут, продолжают дело Тура Хейердала.
С противоположной стороны от лагеря, в некотором отдалении, высились кучи земли и песка. Подружки принялись наперебой объяснять старшему лейтенанту, как закладывают разведочные шурфы, как потом соединяют их в общий раскоп и в чем важность бровки. А кучи земли — это отвалы. А вот тот суховатый старичок в армейском камуфляже — сам профессор Голубев.
— Пойдем скорее, мы тебя ему представим, — заторопились подруги.
Профессор сидел под дощатым навесом летней кухни и заполнял какие-то бумаги. Увидев подошедших, он улыбнулся и поднялся.
— Ну, как прошла разведка берега? — спросил он.
У Поручика зачесался язык, но он удержался. Студентки ответили коротко и без всякой логики перешли к другой теме.
— Нормально, Павел Андреевич, а это наш дорожный спаситель! Мы его все-таки уговорили приехать. Возьмите его в нашу экспедицию. Ну пожалуйста!
Профессор гордо выставил вперед коротенькую бородку и усмехнулся.
— Взять в экспедицию? А он сам-то захочет? Знаете, молодой человек, в нашей экспедиции есть одна по-настоящему интересная должность. Но ее уже занял я. Меня зовут Павлом Андреевичем Голубевым. Я руковожу этой самой международной археологической экспедицией. В ее организации приняли участие Норвегия, Россия и Украина. Конечно, нашей экспедиции очень нужны рабочие руки. Особенно землекопы, повара и чертежники. Что скажете, молодой человек?
— Я бы хотел поработать землекопом. Могу работать и под водой.
Он переглянулся с барышнями, те не удержались и прыснули. К счастью, профессор не обратил на это внимания. Он несколько смущенно заявил:
— Это очень хорошо. Правда, землекопов у нас хватает, а к подводным работам мы только собираемся приступить в ближайшее время. Вот только с зарплатой у нас не очень. Скорее, даже совсем никак. Оплачиваем дорогу, но вы уже здесь. Остается стол и дом — место в палатке и трехразовая кормежка.
Поручик демонстративно удивился:
— А у вас еще и кормят?
Еще не договорив, он понял, что пошутил неудачно. Профессор вдруг насупился, взгляд его сделался колючим и чуть ли не враждебным.
— Давайте начистоту. Если вы из этих искателей, то…
Но старший лейтенант жестом прервал его гневную тираду.
— Уважаемый Павел Андреевич, я русский офицер. Сюда приехал, чтобы провести у вас отпуск. Немного отвлечься, заняться чем-то спокойным, размеренным. А вы за кого меня приняли?
Взгляд профессора сразу оттаял.
— Что вы говорите! Военная косточка? Это просто замечательно! Извините, но тут нас так называемые черные копатели одолели. Клады ищут. «Золотой самовар с чепью». С цепью то есть. И никак не меньше. Да ладно бы только золото и серебро воровали, это еще полбеды. Но ведь они безвозвратно уничтожают все следы. После них перекапывать бесполезно. Как хорьки — не столько сожрут, сколько изгадят. Это, знаете ли, все равно что доверить сложную хирургическую операцию знахарю!.. Вы уж простите, но кто про что, а вшивый про баню. У кого что болит, как говорится. В общем, если вы согласны с нашими условиями, то милости просим.
Поручик кивнул:
— Я согласен. Поваром не потяну, записывайте землекопом. Посмотрим, может быть, и с черными копателями разберемся.
Но профессор только рукой махнул:
— Что вы, даже не мечтайте. У них — как это называется — крыша. Их местные бандиты опекают. А вот, кстати, и они… Легки на помине.
С ревом реактивного истребителя к берегу приближался скоростной катер. В это время к полевой кухне подошли Михаил и Валерик. Они тоже услышали рев мотора и оглянулись. Гордеев резко пригнулся и бросился бежать в сторону построек.
— Мишка, ты куда? Стой! — крикнул Валерик.
Но тот, не задерживаясь, только бросил на ходу через плечо:
— Я к пограничникам!
И прибавил ходу.
Незваные гости между тем причалили. Катер мягко ткнулся в прибрежный песок. С палубы спрыгнули трое плечистых парней, облаченных, несмотря на жару, в кожаные куртки. Их пальцы, шеи и улыбки сияли золотом.
Впереди шагал настоящий гигант с бритым затылком. Увидев беглеца, он осклабился.
— Гляди, один сдристнул! Никак, прикордонникам стучать помчался? Зря. Пока мы не уедем, они тут не появятся.
— Но позвольте! — Профессор поднялся и с возмущением двинулся на здоровяка.
