Акт войны (ЛП) - Браун Дейл
«Да. Давайте попросим кого-нибудь проверить это».
«Конечно. Что ж, мне лучше заняться делом. Поговорим с тобой позже, Кел.»
«Спасибо, Руди. Позже».
Джейсон откинулся назад в полном удивлении. «Черт возьми, возможно, ФБР уже напало на их след», - сказал он. «Мы должны выяснить, о какой части Бразилии они говорят, и мы должны отправиться туда так быстро, как только сможем».
«Как только я взломаю эту процедуру шифрования, Джей, я смогу заглянуть в ее файлы и выяснить, что у нее есть на эту ГАММУ», - сказал Ари. «Или, может быть, как только она обосновается в Нью-Мексико, она позволит тебе взглянуть на ее вкусности… и тогда, может быть, она позволит тебе взглянуть на ее файлы».
«Вероятность того и другого невелика, док», - сказал Джейсон. «Пусть ваши ребята отключат ее спутниковую нисходящую связь как можно быстрее».
«Ты получил это. Э-э… Чувак, есть ли шанс, что мы вляпаемся по уши, взломав компьютерную систему ФБР?»
«Может быть. Но, насколько я знаю, это то, что мне сказал сделать — сам гребаный советник по национальной безопасности».
«Мило», - взволнованно сказал Ари. «Я в деле, но я в деле, чувак».
Берущая начало в поросшем густым лесом высокогорье западного Парана á недалеко от границы с Парагваем, река Пикир была последней из «живых» рек Бразилии, нетронутой и неиспорченной, когда-то питавшей миллионы акров тропических лесов и обеспечивавшей продовольствием, питьевой водой, транспортом и средствами к существованию тысячи людей, живших вдоль ее берегов. Некоторые города и деревни там существовали веками, и их жители жили во многом так же, как и на протяжении последних четырех поколений. Как бы невероятно это ни звучало, поговаривали, что у некоторых жителей, живших вдоль реки, не было никаких орудий или устройств, изготовленных до начала двадцатого века, а некоторые никогда раньше даже не видели светлокожего мужчину или женщину.
Ситуация изменилась с единогласным решением Третьего окружного регионального федерального трибунала Федерального суда Бразилии в Сан-Паулу, когда он отменил охранный ордер суда низшей инстанции и разрешил строительство АЭС Каскавел. Несмотря на протесты ряда групп по защите окружающей среды и прав местных жителей — и, как говорили, подкрепленные щедрыми подарками и взятками, — суд дал окончательное разрешение, и через несколько минут после вынесения решения первые деревья были снесены бульдозерами.
На самом деле планировалось, что Каскавель будет включать семь новейших реакторных установок; каждая из семи установок была больше любой атомной электростанции в Соединенных Штатах — 1500 мегаватт каждая, в общей сложности 10 500 мегаватт мощности. Предназначенный для обслуживания не только Бразилии, но и многих соседних с Бразилией стран — Парагвая, Аргентины, Уругвая и даже Чили — это был, безусловно, крупнейший проект атомной энергетики в Южной Америке и один из крупнейших в мире. После завершения строительства на каждом объекте должно было быть занято пятьсот рабочих, хотя лишь небольшая часть была бы из штата Паран & # 225; — инженеры, техники и охрана в основном были бы из-за пределов страны.
Для обеспечения объекта охлаждающей водой, а также электроэнергией для обслуживания новых городов, начатых во время строительства, до ввода станций в эксплуатацию, на реке Пикир была построена плотина гидроэлектростанции, на завершение которой ушло чуть более двух лет. Шестьсот метров в ширину и двести метров в высоту, станция имела четыре турбины и производила более четырехсот мегаватт мощности. Тысячи местных жителей были наняты — некоторые правозащитные группы обвинили их в том, что они были «шанхайцами» — для строительства плотины, и многие погибли в тяжелых, «круглосуточных» условиях труда. Затем, в довершение ко всему, когда строительство плотины было завершено, река Пикир прекратила свое существование… вместе с сотнями деревень в радиусе пятнадцати километров от ее берегов, некоторые из которых существовали столетиями. Почти за одну ночь тысячи жителей потеряли свои дома, и миллионы акров тропических лесов были уничтожены.
Новообразованное озеро получило название Репресса Кингман, названное в честь президента американской компании TransGlobal Energy Corporation, которая построила плотину и работала на близлежащей атомной электростанции в качестве главного подрядчика Министерства энергетики Бразилии. При вводе в действие плотины присутствовал сам Гарольд Честер Кингман, которого министры энергетики и торговли четырех стран приветствовали как благодетеля — нет, как спасителя — всего региона.
Стоя там, на вершине сверкающего чудовища из бетона и стали, коррумпированные политики и равнодушные, бесчувственные, безразличные строители могли — если бы потрудились посмотреть — увидеть, где когда-то были деревни, кладбища, церкви, школы и земли местных жителей. Теперь они были покрыты двадцатиметровым слоем воды. Зимой, когда дожди прекратились и уровень реки понизился, у некоторых семей появилась возможность посетить кладбища своих предков и действительно поискать свое имущество.
В следующем году местные жители снова отправились к голым берегам Репрессы Кингман, чтобы оплакать свою потерю и попытаться вернуть все ценное, что смогли найти, но вспыхнул бунт, и несколько офицеров частной охраны, нанятых TransGlobal Energy, были убиты вместе с десятками местных жителей. Несколько дней спустя те же окружные суды, которые разрешили строительство этого объекта, распорядились приостановить ежегодную процессию и уполномочили военную полицию штата, Пол &##237; цру Militar do Estado, или PME, обеспечить соблюдение запрета.
Атмосфера в районе, прилегающем к проекту строительства атомной электростанции Каскавель, сегодня была такой же напряженной, как и в первый день. «Похоже, что они развернули еще двести военнослужащих PME вокруг первого подразделения», - сказал доктор философии Хорхе Руис, разглядывая строительную площадку Каскавеля через пару совершенно новых высокотехнологичных биноклей. «И я также вижу больше бронированных машин — возможно, еще дюжину, окружающих одно только подразделение номер один. В них может быть еще сотня солдат».
«В ближайшее время планируется включение первого подразделения», - сказал Мануэль Перейра, ученик и друг Руиса, глядя в свой собственный бинокль. «Вторая годовщина подавления бунта, активация Первого подразделения — я бы сказал, что это достаточная причина для большего количества штурмовиков в сапогах, не так ли?»
«Возможно, Мануэль», - сказал Руиз, опуская бинокль и водружая очки без оправы обратно на нос. «Это действительно выглядит как необычно большое наращивание сил только для годовщины бойни в Пикире. Но я определенно не тот парень, которого стоит спрашивать».
За миллион лет он бы никогда не подумал, что ему придется обсуждать военную тактику, размышлял Руиз в сотый раз на этой неделе. Высокий, худощавый, с черными вьющимися волосами и длинными изящными пальцами, доктор Хорхе Руис был кем угодно, только не любителем активного отдыха, фанатичным военным — но обстоятельства меняли все и каждого, чаще всего не к лучшему…
Хорхе Руис родился в Абаэте, Бразилия, в ста шестидесяти километрах к северо-западу от Белу-Оризонти, столицы штата Минас-Жерайс. Выросший в католическом приюте, усыновленный отцом-фермером и матерью-учительницей, Хорхе и его две приемные сестры и один брат росли в окружении всего самого лучшего. Летом они жили в маленьком доме в самом Абаэте, но большую часть остального года они жили на ранчо примерно в двадцати километрах от города, где разводили лошадей испанской породы барбус и мангаларга Марчадор, индеек, крупный рогатый скот индубрасил с висячими ушами и больших бело-голубых павлинов, которых дрессировали как сторожевых собак.
Будучи старшеклассником, Хорхе получил стипендию для студентов по обмену и был отправлен посещать школу в сельской местности на севере штата Нью-Йорк. Хотя расставаться с его бразильской семьей было тяжело, расставаться с его американской семьей было еще тяжелее — он плакал как ребенок с того момента, как его высадили в аэропорту, почти до приземления в Рио-де-Жанейро. Он поклялся прямо тогда и там, что вернется в Соединенные Штаты.
