Верой и правдой. Битвы фельдъегеря (сборник) - Корчевский Юрий Григорьевич

Скифы явно не ожидали увидеть два десятка гоплитов – ведь разведка донесла о нескольких ромеях. Но и сворачивать с пути они не стали, поскольку видели перед собой открытые ворота в Гурзуф. Там ромеи, богатые торговцы, там золото и женщины.

Сзади ощутимо щёлкнула тетива стреломёта. Не добежав два десятка шагов до гоплитов, вождь скифов получил большую стрелу в грудь, пробившую его навылет.

Скифы лишились вождя в решающий момент. Но инерция бега была велика, и скифы вступили в бой. Они били дубинами и мечами по щитам ромеев, а гоплиты кололи нападавших пилумами, резали мечами.

Набежав на гоплитов, как морская вода на камень, потеряв пять человек убитыми, скифы отхлынули, отбежали. Несколько человек из них были ранены.

Не давая возможности им прийти в себя, Алексей скомандовал:

– Декархия, пошагово – вперёд!

Применяли на поле боя такой вид передвижения. Гоплит поднимал щит, делал шаг вперёд, ставил щит на землю, пилумом добивал лежащего на земле раненого врага, если он оказывался на пути, и снова делал шаг. Причём задавался жёсткий ритм – шестьдесят шагов в минуту. Щиты устрашающе громыхали, и строй гоплитов, как стена крепости, неумолимо надвигался на противника. Это оказывало сильное психологическое давление. Противнику казалось, что сокрушить эту стену невозможно. Ромеи были сильны именно строем. У скифов же, как и у других варваров, движение на поле боя скорее напоминало броуновское, хаотичное.

Вот и сейчас скифы сбились в кучу, на виду противника размахивали руками, спорили.

Алексей предположил, что скифы выбирают предводителя. Щёлкнула стрела стреломёта – упустить такую цель Иванко не мог. Огромная стрела пронзила сразу двух скифов, как копьём. И, видимо, это оказалось последней каплей – скифы обратились в бегство. Они домчались до леса и нырнули за деревья.

– Рассредоточиться цепью, преследуем! – приказал Алексей.

Получилась довольно длинная, около ста метров, цепочка.

Алексей шёл в центре – ведь только он один знал, где устроены ловушки.

Скифы, видя, что их преследуют гоплиты, помчались по лесу. И все три ловушки сработали.

Сначала раздался вскрик, и сразу – тяжёлый удар. Когда цепь солдат подошла ближе, они увидели два раздавленных бревном тела. Картина была жуткой: торчали сломанные кости, черепа были расплющены – именно на них пришёлся удар. Следом из чащи опять донёсся вскрик – и снова удар. На этот раз под бревно попал один скиф.

Сами гоплиты с беспокойством стали смотреть вверх, озираться по сторонам.

Алексей успокоил солдат:

– Я знаю места ловушек – сам ставил. Смело вперёд!

Гоплиты приободрились и двинулись дальше.

А из чащи уже доносились крики и стоны – это скифы попали в «медвежью» яму, утыканную заострёнными кольями. Соплеменники пытались помочь попавшим в беду.

Два гоплита, увидев скифов, метнули в них по дротику. Один попал удачно, и скиф с дротиком в спине упал в яму. Второй скиф бросился бежать.

Гоплиты подошли к ловушке. Там находились два мёртвых скифа и один раненый. Он попал в ловушку относительно удачно для себя, поранив только ногу – его-то и пытались вытащить скифы. Один из солдат поднял пилум, желая добить раненого.

– Стой, – приказал Алексей, – вытащите его.

Гоплит опустил в яму пилум и знаками показал раненому, чтобы тот ухватился за копьё. Так его и вытянули.

Продолжать преследование дальше Алексей не стал. Он приказал двоим воинам нести раненого в Гурзуф. Скифа уложили на щит и понесли, как на носилках.

Воины не роптали – дисциплина в войске была на высоте. Приказал декарх нести, стало быть – надо исполнять.

Маленькое войско с триумфом вернулось в Гурзуф.

Алексей распорядился чистить оружие и отдыхать, а сам послал одного из ветеранов за Аресием-толмачом.

Тот явился сразу, как будто ждал вызова. Скорее всего он тоже ожидал стычки со скифами. А раз зовут, значит – есть пленный, и можно поживиться. Однако, увидев раненого, Аресий скривился. Ему нужны были только молодые и здоровые пленные.

Допрашивал скифа Алексей в казарме. Пленный сначала упорствовал, молчал, но когда Алексей пообещал поджарить ему пятки на жаровне, стал отвечать на вопросы, и вот что Алексей услышал.

Мужчины из скифского селения в бою участвовали все, за исключением стариков. Насколько понял Алексей из ответов скифа, селение было в трёх-четырёх часах ходьбы. И в голове у него родился план: совершить вылазку и разгромить селение, поскольку там осталось не больше десятка мужчин, способных оказать сопротивление. Тех, кто будет сражаться, – уничтожить, остальных взять в плен и отдать Аресию. Таким образом, исчезнет осиное гнездо, откуда совершаются набеги.

Аресий ушёл, недовольный тем, что пленный ранен и продать его нельзя.

Алексей же объявил воинам о предстоящем походе на скифов.

– Взять сухари и фляжки с вином. Выход с рассветом. В Гурзуфе остаются только ветераны.

Уже оправившийся от раны Актит тоже напросился в строй.

– Смотри, Актит! Если не рассчитаешь силы, придётся тебя оставить. А заберём только на обратном пути.

– Я воин, Алексей, и рана моя зажила. Если ты захватишь селение, я останусь без трофеев. Ты же этого не хочешь?

– Приказывать остаться не буду. Способен проделать марш – иди.

Утром полтора десятка гоплитов вышли из Гурзуфа. Раненого пленного несли на щите попеременно двое гоплитов – он показывал дорогу к селению.

Часа через три пленный стал юлить, показывая то в одну сторону, то в другую, и Алексей не стал с ним церемониться, мигом отрезал скифу ухо. Больно, кровь ручьём струится по лицу и шее, но не смертельно. И психологический момент сильный.

Пленный сразу поумнел, присмирел и показал правильный путь. Ну да, как же, в Ивана Сусанина решил поиграть. Но Алексей и не таких ломал в свою бытность в армии. Уши, естественно, не отрезал.

В лощине, меж двух лысых сопок, показались дома скифов. В общем-то назвать их жильё домом было неправильно. Скорее – землянки с крышей, которая возвышалась над землёй. Жилища были хаотично разбросаны по лощине. В центре, на небольшой площади, вокруг костра с котлом над ним бродили люди. Подошедших гоплитов они пока не видели, солдаты были укрыты за кустами.

Алексей наблюдал за селением, решая, откуда и как лучше напасть.

Пленник, почувствовав, что на него не обращают внимания, решил подать соплеменникам сигнал тревоги. Он завопил что было сил, потом стал кричать что-то на своём языке. Стоявший рядом с ним Актит выхватил меч и вонзил скифу в грудь, заставив его замолчать навеки.

Но вопли скифа сделали своё дело. В селении поднялась тревога, забегали люди. Женщины, дети и старики бросились к противоположной от гоплитов стороне, мужчины забегали в землянки, хватали оружие и собирались у костра. В суматохе кто-то перевернул котёл, и теперь из кострища валил пар. Как всегда при нападении, визжали женщины, кричали и бестолково бегали дети, только усиливая панику. Скрываться уже не было смысла.

– Строиться в фалангу по двое! – скомандовал Алексей.

Построившись, гоплиты двинулись к селению. Они шли ровным шагом, мерной поступью.

Женщины, собрав узлы, побежали из селения, таща за руку детей.

Мужчинам деваться было некуда, и они решились на бой. Их и было-то всего семеро – в нападении на Гурзуф племя потеряло основной костяк и вождя.

Метров за сто до селения Алексей приказал:

– Бей!

Гоплиты достали мечи из ножен и стали бить ими по щитам. Шаг – удар, шаг – удар. Как метроном, неумолимо отсчитывающий последние минуты жизни племени.

Скифы не выдержали мерного грохота, завопили и бросились в атаку.

– Дротики! – приказал Алексей.

Вторая шеренга метнула дротики. Двое нападавших были сражены.

– Пилумы!

Воины первой шеренги убрали мечи и выставили вперёд копья. Двое скифов, набегая на гоплитов, сами насадились на острое железо. Ещё двое из трёх оставшихся скифов побросали оружие, сдаваясь на милость победителей; последний же бросился бежать, но был сражён дротиком, брошенным гоплитом вдогонку. Фактически бой был окончен.