Андрей Анисимов - Бомба для Аль-Каиды
– Не возражаю.
Дуся вышла вперед и подбоченись, заявила:
– Я никуда без вас, Юлия Владимировна не пойду. Куда вы, туда и я.
– Дура. – Процедил сквозь зубы, военный и отвернулся.
Москва. Малая Переяславская улица.
Квартира Гали. 17 ноября. 2010 года.
Тимофей Анатольевич томился ожиданием в малюсенькой кухне своей подруги и пытался смотреть телевизор. Экран переносного приемника то и дело давал помехи, но Старков их не замечал. Он прислушивался к телефону, или звонку в парадное. Ходики на стене давно отбили полночь. Три часа назад позвонил Снегирь и просил дожидаться его в квартире Гали. Нечего конкретного Сергей Павлович не сообщил, но по его тону, Тимофей понял, что киевлянин что-то знает. С тех пор Снегирь не проявился.
После визита в ФСБ к Рощину, Тимофей вторую половину дня провел здесь. Мама Гали тяжело перенесла известие об исчезновении дочери. Старков сначала ей не хотел говорить правды. Он принес продукты, покормил женщину, и пытался как-то ее успокоить. Но в семь часов к ним явился сотрудник ФСБ и попросил Лидию Владимировну срочно написать заявление. Скрывать истинное положение дел после этого Тимофей не мог.
Из комнаты послышался кашель. У мамы Гали обострилась астма, и она часто тяжело и подолгу кашляла. Наблюдать за страданиями пожилой женщины, не имея возможности ей помочь, было тягостно. Тимофей два раза вызывал неотложку. Врачи делали женщине укол, но помогало это не надолго. Вот и опять она зашлась кашлем.
Он решил заглянуть в комнату и спросить, не надо ли чего.
Лидия Владимировна находилась в постели. Ее голова была приподнята на конструкциях из нескольких подушек, и она полулежала, полусидела. Увидев Старкова, сделала знак, чтобы он подошел. Тимофей придвинул кресло и присел рядом. Небольшую комнату занимал шкаф, ложе Лидии Владимировны и раскладная тахта, служившая спальным местом для Гали. У окна стоял маленький стол с компьютером и единственное кресло, в котором он сейчас и сидел. В этой тесноте Галя еще умудрялась работать.
Лидия Владимировна справилась с приступом и тихо сказала:
– Обещай, мне Тема, если дочурку высвободят, вы поженитесь. Что ты ее мучаешь? Не хочешь разводиться, отпусти. Пока Галочка еще молодая, она встретит человека. Молодой женщине нужна семья, ребенок. А у вас все ни как у людей. Ну, что ты молчишь?
– Обещаю. Как только Галя найдется, тут же подам на развод. Даша к этому давно готова. Да и я тоже. Знаете, Лидия Владимировна, почему я раньше не решался?
– Откуда мне знать, Тема. Вы, молодые, нас стариков не очень балуете откровенностями. Вот и Галя молчит. Но материнское сердце не обманешь. Мне то видно, каково ей в любовницах…
– Я фронтовой корреспондент. Закончится отпуск по ранению, опять в Ереван. Кто знает, убью, или нет. Что же мне Галю связывать?
– Ишь, какой благородненький! Ты ее уже связал. Она тебя и так ждет. А кто ты ей? Поженитесь, хоть мужа ждать станет. А убьют, не убьют, один Господь знает. Вон ваш Игорек Клименко не воевал, а убили. Теперь время такое. Глядишь, басурмане всех нас переколошматят. Они лютые, и сострадательного в них ничего нет. Но пока человек живет, о смерти думать грех. На все Божья воля.
На столь простой и мудрый довод Старкову возразить было нечего. Он улыбнулся маме своей подруги и повторил обещание, развестись с женой. Женщина опять закашлялась, и он отвернулся, чтобы не видеть ее покрасневшего лица. Что Лидия Владимировна переживает за дочку, его удивить не могло. Галя уже была замужем. Они учились вместе и на последнем курсе поженились. Через пол года он погиб. Смертник подорвал себя в метро, когда муж Гали возвращался с работы. Через три года Галя встретила Тимофея. Пережив большое горе, молодая женщина сразу повзрослела, но при этом, оставалась романтической девочкой.
Телефон звякнул резко и неожиданно. Старков схватил трубку.
– Ждешь? – Спросил Снегирь.
– Жду, конечно.
– У вас там, в холодильнике закусить найдется?
– Ты о чем? – Не понял Тимофей.
– О жратве, о чем еще.
– Найдется. Я днем холодильник набил.
– Тогда накрывай стол. Невесту везу.
– Галю освободили!? – Старков даже подпрыгнул у телефона.
– У тебя их много, невест? – Усмехнулся киевлянин и положил трубку. Тимофей побежал на кухню. Накрыть стол здесь труда не составляла. Три тарелки и места больше нет. Но он кое-как нарезал ветчину, сыр, поставил на плиту чайник. Потом сообразил, что надо обрадовать Лидию Владимировну и метнулся в комнату.
– Галю освободили.
Пожилая женщина перекрестилась и заплакала. Старков растерялся, не зная, что делать. Женские слезы его приводили в оцепенение.
Галя вошла первой. Она была бледнее обычного, но больших перемен во внешности возлюбленной, Тимофей не заметил. Они обнялись и стояли в прихожей, загородив проход. Снегирь ждал на пороге, понимая, что момент встречи требует сочувственного терпения. Любовники опомнились и пригласили его войти. Внушительная фигура украинца в маленькой квартире казалось огромной. Пристроив теплую куртку на вешалку, он боком прошествовал на кухню, стараясь ничего не задеть, и не свалить. Так же бочком пристроившись на табуретку, добыл из кармана очередную бутылку перцовки и втиснул ее на заставленный провизией стол. Галя пошла к матери и мужчины остались одни.
– Как тебе это удалось?
– Человек не иголка. Люди помогли.
– Рощин?
– И Рощин тоже. Да у меня друзей в Москве много. Не пропадем. Ты, женись на Гале. Я со стариком Клименко говорил. Он вам в рассрочку квартиру сына уступит. Юриста по недвижимости я вам нашел и оставил ему Галин телефон. Договоритесь, он поможет оформить.
– Когда ты все успел? – Изумился Старков.
– А мы хохлы, народ шустрый. – Усмехнулся Снегирь и вдруг замолчал, уставившись в телевизор: – Сделай погромче.
Старков прибавил звук. Передавали экстренный выпуск новостей. Голос диктора отдавал металлом:
– Два часа назад министр обороны Украины, генерал Дыбенко совершил военный переворот. Парламент республики распущен. Премьер министр Юлия Тимошенко арестована. Снегирь ударил кулаком по коленке:
– Вот гнида Дыбенко! Все, я побежал.
– Куда на ночь глядя?
– В Киев, куда же еще. Твою девушку отмазал, теперь надо Юлю вытаскивать. Она мой самый близкий друг.
– Я с тобой.
– Поедем, если не шуткуешь. Ты же журналист. А помощь прессы дюже может пригодиться. – Это Снегирь сообщил уже в прихожей.
Прощаясь с Галей, Старков сказал:
– Вернусь, и сразу подам заявление о разводе. Так, что ты теперь моя невеста.
– Береги себя женишок. – Грустно улыбнулась девушка и поцеловала Тимофея в губы.
Трасса Москва-Киев.
В ночь с 17 на 18 ноября. 2010 года.
За сорок верст до украинской столицы глаза у подполковника Круга начали слипаться, и он усадил за руль Саратова:
– Выдрыхся, принимай штурвал. – И Иван пересел на водительское место. После разворота под Брянском они разговаривали мало, и майору, наконец, удалось поспать. Узнав, что они возвращаются в Киев, он сразу успокоился. Хоть путешествие за океан и сулило большие деньги, лететь туда при столь загадочных обстоятельствах ему претило. Саратов не любил находиться в неведении обстоятельств с ним происходящих. Он имел ум конкретный, четко отслеживающий причины, следствие и цель. В данном случае, все было слишком туманно и это его раздражало.
Если бы не просьба подполковника, он бы сразу отказался, Но отказать другу не мог. Александр Круг стал для него куда больше чем приятель-сослуживец. Немного наберется профессий на земле, где два мужчины так зависят друг от друга, как летчик и его штурман. Спайка в небе сохранялась между ними и на земле. Редко проходили сутки, чтобы друзья не виделись. Жены давно привыкли к этому и уже не ревновали. А поначалу это создавало проблемы. Но обе женщины оказались умными, сумели подружиться, и дружба двух авиаторов переросла в семейную.
Через пять километров Саратову пришлось остановиться. Навстречу шла колонна из нескольких десятков БМП с пехотой. Сзади, замыкая колонну, катил «Джип». Водителю ничего не оставалось, как прижаться к обочине и ждать. Пропустив колонну, он поднажал, но через десять минут перед ними снова оказались военные. Теперь со стороны Киева двигались легкие танки. Они шли по двум полосам трассы, заняв всю проезжую часть. За танками тянулась артиллерия, затем, несколько ракетных подразделений.
На этот раз стоять пришлось дольше.
«Зачем начальство войска перебрасывает? Уж не напала ли на нас Аль-Каида». – Иван хотел поделиться своим наблюдением с подполковником, но тот крепко спал.
Наконец, трасса освободилась, и Саратов беспрепятственно пересек границу Киевской области. Ближе к столице шоссе становилось шире, а разметка между полосами ярче и заметнее. Саратов посматривал на дорогу и, выбрав скорость сто двадцать, гнал на «автопилоте». В это предутреннее время встречных машин попадалось мало, и водитель имел возможность постоянно пользоваться дальним светом. Поэтому, группу из странных фигур в белом он заметил заранее. Несколько человек в длинных белых халатах стояли прямо на трассе. Сбросив скорость, майор подкатил поближе и увидел шлагбаум. – Саратов помнил, когда они вчера выезжали из города, здесь никого не было. Пришлось остановиться.
