Владимир Черкасов - Наезд на актеров
— Сонь, ты же Нюську выкармливала, а сиськи до сих пор как у нерожавшей.
— Она-а выкармливала, — злобно протянула Нюська. — Да куда ей, курве! Я материнской груди и не знала, на порошковом молоке выросла. Она как меня выплюнула, сразу ж, наверное, под чей-нибудь хорь легла.
— А неплохо ты выдурилась, — парировала Соня. — Передок десятерых подряд выдержит. А сиськи-то как налились! Моим не сильно уступают.
— Нюське и не надо, как твои, — вставил режиссерское слово Вах. — Она должна быть французистой. Ладно, кошелки. Больше не бунтуйте, а то поступлю с вами, как Петр Первый с одной англичанкой отчудил.
— Расскажи, Вах, — попросила любознательная Нюська.
— Слушайте. Был Петр Великий в Англии, четыре месяца заезжал к одной леди, которая с удовольствием ему подставляла свое переднее место. Ждала она богатых подарков, тем более что, оттягиваясь в ее доме, царь секстант сломал, напольные часы расколотил и ковер порвал. Уезжает Петр и вместо даров фаворитке оставляет такой письменный отзыв: «Сия потаскушка служила мне без усердия, а потому вознаграждения не заслужила».
Женская часть «киносъемочной» бригады покатилась со смеху.
* * *
В разгар студийного веселья раздался телефонный звонок. Вахатанг взял трубку.
— Привет, Вахтанг, — заговорил Кострецов. — Это Серега, менеджер Сукнина из Самары, который кордебалет-то в ночной клуб набирает. Ты мне в «Серебряном веке» телефон дал, вот звоню.
— А-а, — вспомнил Вахтанг. — Как же, как же, кацо! Я тебе своих кошелок… то есть актрис, обещал показать. Сейчас вот две сидят у меня. Заезжай ненадолго. Ты где?
— Да недалеко от тебя, судя по номеру телефона. Могу заехать.
Вахтанг сказал ему адрес.
— Переодевайтесь, — скомандовал он женщинам. — Прикид должен быть под богему. Под артисток эротических фильмов косить будете.
— Что за штымп? — спросила, вставая, Соня.
— Серега из Самары. Девок для стриптиза в свой ночной клуб набирает. Так, лоховатый, но может для нашего бизнеса пригодиться. Отходы из его телок могут нам подойти.
Дамочки удалились одеваться, Вах накрыл стол легкой закуской, поставил бутылку коньяка.
* * *
Вскоре позвонил в дверь Кострецов. Вахтанг встретил его и провел в гостиную. Там чинно посиживали на диванах Соня с Нюськой в черных на бретельках парижских платьях.
— Знакомься, кацо, — сказал Кострецову Вахтанг, показывая на дам, — это Соня, это Нюся.
— Сергей, — покивал им Кострецов, одетый в свой самый лучший костюм.
Вахтанг разлил коньяк в рюмки, пригласил всех к столу. Когда сели, энергично поднял тост:
— За наше прекрасное общение!
Все чинно выпили. Нюся, привычно изображавшая недотрогу-гимназистку, только пригубила.
Грузин кинул в рот кусочек шоколада, указал Сергею на Нюсю.
— Она главной героиней в фильме «Белое бедро женщины» была. А Сонечка самая заслуженная моя прима, во многих картинах снялась. Теперь больше сама работает с актерским составом.
— А я страдаю без художественного руководителя, — простецки поделился Кострецов. — Фактуру, физические данные девочек могу нормально определить, а что дальше делать буду, не знаю. Хоть и стриптиз, а его тоже классно поставить надо. Придется какого-нибудь балетмейстера нанимать.
— О-о, — усмехнулся Вахтанг. — Балетных без работы по Москве пруд пруди. Толпой не меньшей, чем твои абитуриентки, набегут. Да где взять истинного, который в эротическом шоу понимает? Ты, Сергей, не торопись.
— Мне б человека твоего класса, Вахтанг, — уважительно произнес Кострецов. Вах приосанился.
— Это понятно. Но лично я работаю только в кино, это моя единственная несгорающая звезда. А вот помощницу на первых порах могу предоставить. Сонь, поможешь Сереге?
Рыжеволосая красавица Соня, прозванная в определенных кругах Сонькой Медью за цвет волос и выносливость половых органов, тронула королевский бюст в низком декольте и любезно проговорила:
— Отчего же такому симпатичному Сереже не помочь?! С удовольствием посмотрю ваших девочек, подумаем о первых номерах вашего клуба.
— Большое спасибо, Соня, — поклонился Сергей. — Я с вами свяжусь по этому вопросу на днях.
Соня, привыкшая брать любого клиента с ходу, выразительно прищурила длинные ветви ресниц и проговорила:
— Вот мы с Вахтангом постоянно спорим о достоинствах русских мужчин. Он пытается доказать, что интереснее грузин нету. А я смотрю на вас и, как давно работающая в кино, любуюсь. Вы бы и на роль любовника подошли, и крутого сыщика.
— Мы с Вахтангом уже сталкивались по этому вопросу, — напомнил Сергей их разговор в казино. — Он считает, что плейбоев-русаков на наших красавиц не хватает, вот грузины и помогают.
Вахтанг возразил:
— Это я шутил. Русский мужчина безупречен с его примесью татаро-монгольского. Славянская расслабленность и нежность в таком деле недостатки, но, уравновешенные татарской грубостью, превращаются в большое достоинство.
— Фу, — сморщила свои призывные губы Соня. — Это, Сережа, Вахтанг опять шутит. Актерствует, с самым серьезным видом туфту лепит. А я скажу правду. Главная примета русского мужика — его всесторонняя импотенция. Он ленив и ни на что не способен. О постели уж и не говорю. И всегда одинок, рад прижаться под бабий бок.
— А вы злая, — заметил Сергей.
— Говорю, что есть. Почему я с Вахтангом неразлучно работаю? Пыталась наладить бизнес вместе с русскими-то. Лохи, пустышки. Ни сами ничего показать не в состоянии, ни других в дело произвести.
Сонька Медь, разгорячившись от второй попутно выпитой рюмки коньяка, который разжег ее после шампанского, углублялась уже в проблемы их секс-бизнеса, и Вахтанг ее остановил:
— Сонечка, так говорить в присутствии такого гостя неприлично, клянусь могилой мамы. Ты же начала с того, что Сергей — вылитый киногерой.
Раскрасневшаяся Сонька залихватски передернула грудью, но осеклась и уточнила:
— Потому при Сереже это и говорю. Он-то, сразу видать, человек совсем другой, исключение. Ночной клуб открывает, девочек лично просматривает. Непутевому в этих делах не место.
— Значит, попадаются среди русских еще исключения? — спросил, улыбаясь, Кострецов. — А как же! — задорно воскликнула Сонька. — Исключения подтверждают правило.
Кострецов легко поддержал разговор, попутно обдумывая, как бы ему прогуляться по всей квартире. На улице сидел в машине Топков с аппаратурой подслушки. Капитану нужно было рассовать по квартире «жучки», чтобы сходу опробовать прослушивание.
— Извините, я на минуту выйду, — произнес он.
— Туалет направо по коридору, — подсказал Вахтанг. Когда Кострецов вышел, Вахтанг мрачно проговорил:
— Сонька, лярва, ты уймешься?! Чего ты несешь, а? Чего ты, дура, на русских при блондине Сереге окрысилась? Из-за импотента Вадика отыгрываешься?!
— Да так, вообще размышляю, для поддержания светской беседы.
Вахтанг покачал головой.
— Хорошо этот Серега фраер самарский, но битый бы парень или интеллигент сразу б уловили, какая ты «киноактриса». Рассекли бы твои ухватки. Что ты за сиськи всю дорогу хватаешься? «Туфту лепит», «лохи»… Оборзела, манда ты, в блатной аудитории! Уже не хаваешь, как за нормальную канать.
Сонька Медь по-боевому сощурилась.
— Козел! Ты на кого наезжаешь? Кто тебя на это дело поставил? Кто из тебя, мудилы чугунной, путевого сделал? И ты, фуфляк, на меня катишь?! Сам-то уже кто?! Режиссер в штанине! Ты-то какими словами пользуешься? Вот чего ты мне сечас лепил? «Оборзела», «хаваешь», «канать»… Этому тебя во ВГИКе учили?
— Кончайте, придурки, базар! — возгласила Нюська.
Вахтанг и Сонька примолкли.
Вернулся Кострецов, рассовавший по дороге куда надо пару-тройку «жучков».
— Не буду больше занимать ваше внимание, — сказал он, не присаживаясь. — У вас дела, у меня дела. Соня, я с вами для консультаций обязательно через Вахтанга свяжусь.
Дамы грациозно наклонили головки с прическами от лучших московских парикмахеров. Вахтанг пошел проводить Сергея.
Сонька налила себе коньяку в стакан, залпом кинула его себе в рот, крякнула и сказала:
— А я, Нюсь, этому кудрявому Сереге бесплатно б дала. Видать, огневой парень. Осточертел мне этот черножопый мудила да такая клиентура, как Вадик слюнявый. Не, с большим бы чувством голубоглазому-то дала.
— У тебя не заржавеет, — ответила Нюська.
* * *
Кострецов сел в машину к Топкову.
Тот прокрутил ему запись разговора «кинорежиссера» и «актрисы» Соньки, когда капитан был в туалете (тот успел воткнуть на выходе из гостиной «жука»). Сергей, слушая, хохотал.
— А вот самое для тебя интересное, — сообщил Гена и включил слова Сони, когда Вахтанг провожал Кострецова до передней.
