Сергей Самаров - Расплавленное море
— Залимхан, я понимаю, что ты к таким снежным трассам не привык, но, может, попробуешь? Справишься?
— Не вижу причин, чтобы не справиться, — самоуверенно ответил Залимхан и открыл свою дверцу, чтобы выйти и уступить место эмиру.
Хотя его самоуверенность эмиру не понравилась, он присел на пассажирское сиденье, а когда убедился, что передал руль в надежные руки, тут же закрыл глаза. Но заснуть оказалось сложно, несмотря на то что эмир буквально засыпал за рулем. Мысли вертелись вокруг того, что им предстояло сделать. И еще Гулоханову не нравилось, что им на последних участках дороги вообще не встречаются инспекторы ДПС, даже машин их не видно. А на тех постах, мимо которых проезжали, у дороги не было ни одного инспектора. Словно кто-то умышленно давал их микроавтобусу зеленый свет. Но все это можно было списать на ночное время, малое движение на трассе и неприятный снегопад, который загнал инспекторов под крышу постов. Ни к чему забивать себе голову какими-то опасениями, иначе скоро всего бояться начнешь и от присутствия собственной тени будешь вздрагивать…
Глава десятая
Рядовой Ладогин никогда не думал, что служба в спецназе ГРУ может носить в себе такие нудные моменты. Ему казалось, что спецназ ГРУ — это почти сплошные боевые действия и занятия по подготовке к ним. Это было круто и слегка романтично. Однако действительность, как обычно бывает, никак не соответствовала представлениям, тем более представлениям человека со стороны, никогда и не мечтавшего служить в спецназе, лишь относящегося к нему с повышенным уважением. Нудного, как ремонт безнадежно изъезженной машины, и в этой службе оказалось предостаточно. Несколько часов следователи собирали показания, заставляли офицеров писать рапорты, опрашивали поочередно всех солдат. Впечатление со стороны было такое, что спецназовцев готовились обвинить в уничтожении банды. Самого Васька тоже допросили чуть не с пристрастием и не забыли предупредить, что другая следственная бригада на дороге не просто работает, а застряла из-за того, что дожидается именно военного водителя, рядового контрактной службы Ладогина, который обязательно должен дать показания. Это прозвучало так, как будто его здесь не запытали только из уважения к коллегам, чтобы им было чем заняться в рабочее время, словно без него там никто показания дать не мог. Среди живых остались два военных строителя и один водитель, они все видели даже лучше Васька, потому что знают, как все происходило в самом начале, когда под ведущей машиной сработало взрывное устройство. Он этого не видел и может только догадываться. А кому нужны его догадки, когда следователям предписано оперировать фактами? Наверняка есть и раненые, которые тоже могут дать показания.
Следственная бригада старалась и усиленно тянула время, рулеткой измеряя расстояние от входа в ущелье до первого сгоревшего в напалме трупа, а потом и от места сторожевого поста у входа до расстрелянных из пулемета бандитов, подходивших в темноте к ущелью, чтобы помочь своему эмиру. Но и это нудное дело подошло все-таки к концу. Старший лейтенант Россомахин ругал, правда без мата, следователей за медлительность, говорил, что у его солдат сухой паек еще вчера утром закончился, когда они завершили одну операцию и вылетели в казарму, а взвод лейтенанта Лутченкова закончил операцию в другом районе и оказался без сухого пайка и почти без патронов. Они уже летели в военный городок, когда их вертолеты в воздухе развернули и заставили работать здесь.
— У нас стволы автоматов после первой операции не успели остыть, а нас сразу на вторую. Потом уже пришлось самим преследование организовывать. По сути дела, это была третья операция за два дня.
— Я слышал, — с жутким акцентом сказал один из следователей, — один ваш русский полководец дал за три дня семь сражений и во всех победил.
— Мы не претендуем на лавры святого князя Александра Невского, но его, думается, никто не заставлял писать рапорты и обосновывать правомочность применения авиации. Как и великого Александра Македонского, который за три дня дал пять сражений и тоже победил во всех.
Наконец все было закончено. Васек, как и предполагал, сел сначала за руль второго грузовика, выехал задом, затем вывел и первую машину. После загрузки грузовики двинулись в сторону дороги. Старший лейтенант Россомахин со своим планшетным компьютером сидел рядом с рядовым Ладогиным и что-то читал в компьютере.
— Надо же, они где-то рядом с нами… — вдруг сказал он. — Похоже, по ту сторону дороги едут… Объезжали место взрыва. Там же сейчас следственная бригада работает, не хотят с ментами встречаться. Это правильно.
Вытащив трубку, он выбрал в списке какой-то необходимый ему номер. Трубка была включена на полную громкость, и Васек, несмотря на шум двигателя, слышал даже голос с противоположной стороны, хотя разобрать все сказанное не мог.
Ответил Россомахину какой-то майор ФСБ. Васек подумал, что это тот самый, которому недавно звонил лейтенант Лутченков.
— Товарищ майор, старший лейтенант Россомахин звонит. Мой «планшетник» показывает, что Абдулджабар Гулоханов сейчас находится неподалеку от меня. Если мы прибавим скорость, мы с ним одновременно на дорогу сможем выехать. Заблокировать его и его компанию будет не сложно. При желании можем их даже живыми захватить.
— Ни в коем случае, старлей! Запрещаю трогать! Они должны выполнить свою миссию, а потом мы их сами возьмем. Меня только удивляет факт, что он еще не уехал. Он уже должен отправиться в Северодвинск.
— Далеко. Это, как я понимаю, почти три тысячи километров.
— Слегка поменьше, но тоже не близко. Короче говоря, сбавляй скорость, старлей. И даже не пугай его. У него сейчас такое оружие с собой, что он может твои грузовики вместе с солдатами двумя выстрелами уничтожить.
— Что за оружие такое?
— Не знаю. Только в Северодвинске он его впервые продемонстрирует. После этого его и захватят. И без помощи спецназа ГРУ. У нас свой спецназ отлично справляется.
— Расскажите потом, как он справится, товарищ майор, — попросил старший лейтенант.
— Непременно. Как только операция завершится.
— Удачи вашему спецназу, — добавил Россомахин, отключился от разговора и убрал трубку.
— Сбавить скорость? — спросил Васек.
— Да. Давай, рядовой Ладогин, дадим-ка им возможность без помех выехать на дорогу. Смежники требуют, понимаешь. Они частенько какую-нибудь глупость от нас требуют. Но я отчего-то чувствую, что после смежников опять нам придется расхлебывать. Так в последнее время часто случается. Задержат своими, понимаешь, силами… Случалось уже им задерживать. Когда они еще «краповых» привлекают, все нормально бывает. А сами… Убить-то, скорее всего, убьют, но и своих несколько человек потеряют…
Грузовики ехали осторожно, все-таки не на дороге. Как водитель-профессионал Васек умело имитировал осторожность. Сидящий за рулем второго грузовика лейтенант Лутченков, хотя и не понимал причины замедления, соблюдал дистанцию и повторил все маневры рядового Ладогина.
— Все, выезжают… — оторвавшись от монитора, сообщил Россомахин.
С противоположной стороны дороги легко и быстро выбрался на насыпной тракт микроавтобус «Фольксваген». Какая это модель «Фольксвагена», разобрать с такого расстояния было невозможно, но старший лейтенант удивился:
— Смотри-ка, микроавтобус как внедорожник бегает… И подъем ему нипочем, и «просвет» большой. «Лифтованный»[9], что ли?
— У «Фольксвагена» есть специальный внедорожный микроавтобус, наверное, это он. Немцы на нем рекорд скорости установили, проехав от Аляски до мыса Горн. Потому и называется «Панамерикана». Конечно, он не внедорожный по-настоящему, а просто повышенной проходимости, но тоже машинка хорошая. Пониженной передачи там, кажется, нет, зато есть блокировка дифференциала. И углы проходимости большие. Для всяких туристов, рыбаков, охотников предназначен. Я бы от такого не отказался. Но и стоит почти три миллиона.
— Да, это нам не по карману. Это только для террористов, — вздохнул старший лейтенант, — или для бизнесменов. Но бизнесмены больше комфорта захотят. А нам в деревню к родственникам можно съездить и на простом китайском «паркетнике».
Грузовики благополучно взобрались по склону на дорогу и так же неторопливо, сохраняя инерцию прежнего неторопливого движения, стали взбираться в гору мимо стоящего на прежнем месте самосвала «КрАЗ». Ручной тормоз держал по-прежнему неплохо. Вскоре добрались и до вершины холма, до лежащих сбоку от дороги камней, среди которых рядовой Ладогин первоначально и занял позицию. Как оказалось, позиция эта была самой выигрышной в данной ситуации. Среди камней ползал на четвереньках человек в камуфлированной одежде, собирал стреляные гильзы, оставленные Васьком. При звуке двигателей двух «КамАЗов» он выпрямился и показал взглядом, что желал бы знать, кто приехал. На его камуфляже были подполковничьи погоны.
