Дмитрий Щербаков - Русский терминатор
— Зачем с собой покончить пыталась?
— А зачем я вам? — грустно осведомилась Мальва. — Зачем я тебе, Янке? Одна возня со мной…
— Ты же собиралась послезавтра, — усмехнулся Север невесело. — Завтра ночку перекумариться, а уж послезавтра и улететь… Почему решила сегодня?
— Какая разница когда? — пожала плечами девушка. — Один черт умирать… Двойной дозы мне и сегодня хватило бы… по самую маковку.
— А почему из дому ушла? — допытывался Север.
— Чтобы свой труп на вас не вешать, — пояснила Мальва буднично. — У тебя с Янкой и без меня достаточно проблем…
— Благородство, значит, проявила, — Север не иронизировал, зарыдать ему сейчас хотелось.
— Проявила элементарную порядочность, — спокойно ответила девушка.
— Ясно… — Север склонил голову и ускорил шаги, не выпуская руку Мальвы. Девчонка еле-еле поспевала за ним.
Всю оставшуюся дорогу молчали. А когда уже добрались до дома и поднялись на свой этаж, навстречу им попался сосед из квартиры напротив. Он стоял на лестничной площадке и курил. Из-за его двери доносилась грохочущая музыка — видать, там широко гуляли, а хозяин вылез из хаты, чтобы чуток отдохнуть от шума. Мужик был крепко навеселе и полубессмысленно улыбался.
— О, сосед, привет! — обрадовался он, завидев Белова. — Классную ты девочку снял, однако! Слушай, одолжи-ка мне, а? По стольнику за ночь? Одолжишь?
— По стольнику не знаю, а вот по аппарату я тебе одолжить могу, хочешь? — предложил Север дружелюбно.
— Почем? — не понял мужик.
— По аппарату, — охотно пояснил Север.
— По какому аппарату?.. — все еще недоумевал сосед.
— А уж это, по какому желаешь! — Север был сама предупредительность. — Желаешь — по жевательному, желаешь — по мочеполовому… — и вдруг резко, отбросив фиглярство, Белов сунул мужику под нос свой здоровенный кулак. — Получал когда-нибудь вот такой штукой по аппарату?! По мочеполовому, а?! Не получал?! А зря! Небось сразу прошла бы охота покупать чужих девчонок!.. — Север клокотал.
Сосед отшатнулся.
— Да что ты, братан, чо ты?.. — забормотал он. — Я ж не знал, что это твоя девчонка, думал, шлюшка приблудная… Извини, брат…
Мальва мертвенно улыбалась.
— Не брат ты мне… — устало перебил Север мужика фразой из известного фильма… — Ладно, линяй… Заезжайте, звоните, присылайте деньги…
Сосед торопливо скрылся за своей дверью.
— Что ты на него взъелся? — спросила Мальва, когда они вошли в квартиру. — Обычный кобель, таких миллионы… — она вздохнула.
— Он говорил о тебе, как о вещи, не выношу… — Север поморщился.
— Таких миллионы, — еще раз вздохнула Мальва. — А я и есть вещь. Причем довольно дешевая. Ценой всего в одну дозу героина…
— Перестань, — попросил Белов.
Он заглянул в комнату к Яне. Та мирно спала, видимо, даже не заметив отсутствия подруги.
— Янка всегда спит, как ребенок, — прокомментировала Мальва. — Я раньше удивлялась, а теперь понимаю почему: она ж не торчит…
— А ты спать не хочешь? — спросил Север.
— Не-е, выспалась, — помотала головой Мальва. — Наркоманы спят мало… Мало и беспокойно. Не люблю спать.
— Тогда идем на кухню, разговор есть, — заявил Север.
— Идем побазарим, коль охота, — легко согласилась Мальва.
На кухне Север усадил девушку напротив себя, через стол.
— Ну и о чем пойдет речь? — поинтересовалась она.
— А вот о чем. Объясни мне теперь спокойно и вдумчиво, зачем ты пыталась убить себя, — предложил Север. — Почему именно сегодня, даже не поговорив со мной? Почему не послезавтра, как решила раньше? Я ведь пообещал, что не позволю тебе сдохнуть от наркотиков. Ты мне не веришь?
— Не верю! — ответила Мальва резко. — Что ты можешь сделать?! Я смертница! Или предложишь мне программу «Детокс»?! Или метод Якова Маршака?! Я не верю в них! Да у тебя и денег таких нет, чтобы оплатить мое лечение!
— Откуда ты знаешь?
— Знаю! Янка сказала…
— А если б деньги появились, ты бы согласилась?! — Север говорил с нажимом, в том тоне, который задала сама Мальва.
— Нет! Не согласилась бы! — отрезала девушка.
— Почему?! Не веришь, что я смогу достать денег?!
— Ой, Север, да денег-то достать сможешь! — отмахнулась Мальва. — Мне Янка объяснила, что ты супермен там какой-то… Только если ты станешь доставать бабки для меня, то это напрасный труд и напрасный риск!
— А я не боюсь рисковать ради святого дела!
— Святого дела?! Это какого же?! — Мальва расхохоталась. — Ради спасения шкуры такой сортирной подстилки, как я?! Нашел тоже святое дело! Не смеши меня, Север! Выручай лучше Янку, а мне купи только дозу для «золотой вмазки»! Мою ты вылил! Купи другую, и больше девочке Мальвинке ничего не надо… — последние слова она выговорила совсем тихо.
— Я не хочу, чтобы ты умирала… — в тоне Севера звучала просьба.
— А чем ты можешь помочь? — горько усмехнулась Мальва. — Говорю же, в реабилитационные программы я не верю. После них всю жизнь приходится заниматься только одним: бесконечно бороться с собой, убеждать себя, уговаривать, мол, не нужен мне героин, смерть это… И бояться, бояться, бояться! Самой себя бояться! Представляешь: месяцы, годы, десятилетия одного сплошного ежесекундного страха! Страха уколоться! И одного ослепительного желания: все-таки уколоться, наплевать на все и уколоться! И это жизнь?! По мне, так лучше «золотая вмазка»! Прямо сейчас!
— Жизнь — это все-таки жизнь, — возразил Север неуверенно.
— А ради чего ТАК жить?! — вскинулась Мальва. — Ради какой такой великой цели ТАК мучиться?! Ради самой жизни?! Да она — дерьмо! Она состоит из одной сплошной подлости! Подлость кругом: подлые идеи, подлые дела, подлые люди! И ради общения с этой всемирной подлостью я должна жить, постоянно мучаясь?! Нет уж, уволь!
— Не все же подлые, — возразил Север.
— Ну да, не все, — согласилась Мальва. — Ты, например, не подлый. И еще, наверно, сотни три-четыре людей не подлых в нашем городе наберется. Только вы погоды не делаете! Ее делают иные лица!
— Подожди, подожди, — Север попробовал зайти с другой стороны. — Ты не веришь в реабилитационные программы. А если б тебе предложили нечто совершенно на них не похожее?
— Что?! — Мальва опять рассмеялась — так смеется оживший мертвец из фильма ужасов. — Вскрыть мне черепушку и перерезать железу удовольствия, как наркоманам в питерском Институте мозга?! В Питер меня повезешь, Север, да?! Только учти: сия операция стоит пять «тонн» баксов! И помогает она лишь тем наркоманам, у кого есть настоящий стимул жить! А у меня его нет!
— А если б появился? — спросил Белов тихо.
— Какой? — фыркнула Мальва. — Последние полгода моим единственным жизненным стимулом был героин! А до него — морфий! Ну как тебе, неторчку, объяснить?! — она бессильно заломила руки. — Ага, вот, нашла! — Мальва радостно вскинулась. — Ты все спрашивал, почему я решила умереть именно сегодня. Хочешь знать, почему?!
— Хочу.
— Потому, что я боялась смалодушничать! — выпалила Мальва с острой ненавистью к себе. — Боялась поддаться соблазну растянуть мои две дозы еще на двое суток! Еще двое суток от души, в полный рост насладиться общением с вами, с тобой и с Янкой, а на третьи сутки, когда героин кончится, пойти и продать вас Джаваду! За тот же героин! Теперь ты понимаешь?!
— Понимаю… — Север глядел исподлобья, но не зло — сопереживающе. — Я с самого начала это понимал…
— Чего ж приставал тогда?!
— Хотел, чтобы ты сама сказала.
— Зачем?!
— Чтобы ты меня поняла, — Север особо выделил слово «меня».
— Да что наконец я должна в тебе понять?! — в голосе девушки слышалось отчаяние. — Что ты человек хороший, мужик настоящий?! Я это и так давно поняла! Чего ж еще?!
— Что я действительно могу тебе помочь.
— Да как, черт подери, как?!
— Вылечить тебя. Реально вылечить. Полностью избавить от психологической наркозависимости, — на сей раз Север особо выделил слово «психологической».
Мальва сникла.
— Ты сумасшедший, Север, извини… — констатировала она. — Как можно избавить человека от памяти о сильнейшем, ярчайшем кайфе? От физиологической памяти — можно, железу удовольствия перерезать, я уже говорила… Но сознательная-то память остается! И от нее не избавишься! И если живешь в обществе, где правит бал скотство, то очень трудно избежать соблазна хоть на время уйти от этого скотства в другой мир — пусть иллюзорный, но добрый, теплый, захватывающий!.. И чем ты от этого меня лечить собрался? Зельем приворотным?!
— Собой.
— Не поняла. Ты мне в любви, что ли, намерен объясниться? Во-первых, не поверю, во-вторых, не жди ответного чувства — я героинщица, а любой героинщик способен любить только героин. А в-третьих, даже если бы я тебя полюбила… — она остановилась, поколебалась и продолжала решительно: — Даже если я тебя люблю, героин сильнее любви!
