Александр Тамоников - Бой капитанов
– У вас всегда так, пустяки, а не дела. Однако возвращаетесь иногда не все!
– Что поделать. Такая работа. Но ладно мы. Сами выбрали эту профессию, а ты-то чего в спецслужбу подалась? При твоей внешности и фактуре – извини, если что – где-нибудь моделью на подиумах элитных клубов сверкать. А это и известность, и деньги, и куча упакованных поклонников, готовых бросить к твоим ногам все свое неважно как сколоченное состояние. Теплое море, яхта, поместье на берегу с обслугой. Рай при жизни. А ты разменяла это на приемную генерала, звание прапорщика и нищенский по столичным меркам оклад. Почему, Оля?
Любомирова серьезно посмотрела на майора:
– Спрашиваешь, почему служу в спецслужбе, а не виляю задом перед лощеной, похотливой, богатенькой публикой? Да потому же, что и ты. И без разницы, что я женщина.
– Странная женщина.
– Как все!
– Да нет, не как все!
В приемную вышел генерал:
– Кажется, я понял, почему ты, Володя, без энтузиазма воспринял приказ немедленно убыть на объект. Назначил моему секретарю свидание?
– А если да, то что? Теперь-то чего об этом говорить?
– Сожалею, что свидание не состоится. Сегодня. Но оно обязательно состоится после командировки. Вы еще молодые, у вас вся жизнь впереди.
Ольга слегка покраснела:
– Ой, да что вы говорите такого, Вячеслав Юрьевич? Какое свидание? Так, просто решили прогуляться по Москве.
– Ну если прогулка двух молодых людей сейчас уже не считается свиданием, то, значит, я ошибся.
Купавин взглянул на майора:
– Сбор группе объявил?
– Конечно! Через оператора узла связи от вашего имени.
– Хорошо! Я пройду в боксы, проконтролирую загрузку «Газели», а вы…
Майор поднялся:
– О чем вы, Вячеслав Юрьевич, не генеральское это дело, сам все проверю и…
Но Купавин не дал договорить Полухарову, продолжив:
– А вы, голубки, пока побудьте вдвоем. Рабочий день секретаря закончен.
Генерал вышел в коридор.
Полухаров с Любомировой какое-то время сидели друг против друга молча. Затем Ольга встрепенулась, предложив:
– Может, кофе, Володя?
– Да ну его к черту, уж тошнит от этого кофе!
– Ты чего разозлился?
– Не знаю, нервы, наверное, сдают. Спасибо за предложение, извини, что сорвался вечер, и иди-ка ты лучше домой. В уютную спальню с интересной книгой на тумбочке. А я пойду встречать ребят! Заодно и в порядок приведу себя. Действительно, что-то разнервничался.
– Может, предчувствие плохое?
– Да нет! Не в этом дело.
– А в чем?
– Ну не знаю я, Оля, не знаю!
Женщина вздохнула:
– А я, по-моему, догадываюсь. У тебя обострился синдром одиночества, усиленный постоянным стрессовым состоянием. Тебе отдых нужен, Володя. И… семья. Только ты ничего такого не подумай. Я не о себе. В общем говорю. Без семьи плохо. Мужчина должен знать, что его ждут, что его любят и что дома ждет не одиночество, а тепло и уют! Я не права?
– Права! Конечно, права! Спасибо тебе.
– За что?
– За все! Извини. До свидания!
На улице закурил. Подумал, и чего он голову морочит Ольге? Свидание назначает, предлагает ресторан? Ведь ясно, что не сможет жить с ней. Нет, Ольга, конечно, женщина что надо, порядочная, чистая, честная. Идеальная жена для любого мужчины. Для любого, но не для майора Полухарова. А все потому, что не сможет он полюбить ее. Не сможет. Ольга, наверное, согласится, если он предложит ей жить с ним. И в постели доставит удовольствие. И в доме создаст уют. Ждать будет, за матерью, как за родной, ухаживать. Но сколько эта искусственно созданная идиллия будет продолжаться? Год? Два? Стерпится, слюбится. Все это чушь. Ни хрена не слюбится и не стерпится, если нет настоящей любви. А ее как раз и нет в сердце Полухарова. Симпатия – да, желание близости с красивой женщиной? Тоже да! Но это не любовь. А без любви семьи не создашь. В итоге все рухнет в один день. Или ночь. Или утро. Без разницы. Главное, рухнет и под руинами любовной игры погребет счастье, которое Ольга заслужила, как никто другой. Зачем портить ей жизнь? Встретит еще своего принца. Да и он, чем черт не шутит, тоже, может, найдет ту единственную, с которой и в шалаше рай. А посему, майор, прекратить пудрить мозги даме. Пока еще не поздно.
Решив прекратить ухаживания за Ольгой, Полухаров швырнул окурок в урну, направился к КПП. Встретил Купавина, вышедшего со стороны боксов хранения автомобилей службы. Генерал спросил:
– Чего один, а где Ольга?
– Наверное, домой собирается.
– Слушай, Володь, у тебя с ней серьезно или так, по-походному?
Майор взглянул на Купавина:
– У меня с Любомировой никак. Ни серьезно, ни по-походному!
– Да? А мне показалось, ты оказываешь ей повышенные знаки внимания, да и она как-то внешне меняется при встрече с тобой.
– Вам это действительно показалось.
– Да что с тобой происходит, Полухаров? Не нравится мне твое поведение.
– И чем же оно не нравится?
– Тем, что ты словно интерес ко всему потерял. Все тебя не устраивает, везде ты видишь один негатив, даже с Ольгой неадекватен. То цветы, то… не пойми что!
Полухаров повернулся к генералу:
– А вы не предполагаете, что причина моего подобного поведения никак не связана со службой?
– Мать?
– Мама!
– Извини. Но ты же сам говорил, что врачи ничего страшного в ее болезни не находят?
– Какие врачи? Если бы прошло обследование, но… да что об этом говорить? Вернусь, займусь лечением серьезно.
– Это правильно!
– Из района применения ничего нового не поступало? Не объявлялся Карахан?
– Нет!
– Где же он, сука, затаился? И почему затаился? Чего опасается? От чего страхуется? Или задумал что, шакал старый?
– Не такой уж он и старый! А что задумал, узнаем. В любом случае, на момент штурма Карахан появится у станции. Ему захват снять на пленку надо!
– Но, по вашим же словам, заснять бой может и Анвар?
– Может! Только доверит ли ему это дело Карахан? Ведь без записи Ваха рискует не получить дополнительного вознаграждения!
– Ладно! На месте все образуется.
Подошла Ольга. На секунду задержалась, обратившись к Купавину:
– Так я поеду домой, Вячеслав Юрьевич?
– Конечно! Возьми служебную «Волгу».
– Нет! Спасибо! Доберусь до дома на метро. Заодно и прогуляюсь перед сном.
– Ну смотри! А то пожалуйста!
– Еще раз спасибо и еще раз нет, не надо. До свидания, товарищ генерал!
– До свидания!
Любомирова взглянула на Полухарова:
– Удачи вам, товарищ майор!
И, развернувшись, быстро пошла к зданию контрольно-пропускного пункта.
Глядя ей вслед, генерал проговорил:
– И чем она тебе не угодила? Лучше же не найдешь!
Майор сказал:
– Давайте закроем эту тему. Да и не время, вон мои начинают собираться.
У ворот встали две машины. Старшего лейтенанта Клыкова и прапорщика Сазонова. Створки распахнулись, автомобили въехали на территорию службы. Купавин взглянул на часы.
– Оперативно! Ладно, работай! Я буду у себя, если что! Выезд по графику и после доклада!
– Есть, товарищ генерал!
Козырнув, майор пошел к стоянке. Бросил взгляд на улицу через открытые ворота. По тротуару медленно, видимо, о чем-то думая, удалялась Ольга. Полухаров встряхнулся. Все! Забыли о ней! С этой минуты – только работа! Все остальное потом, после возвращения из далекого поселка Магино.
Глава 7
Понедельник, 26 сентября. Москва.
Тягач «МАЗ-543», на платформе которого были установлены продолговатые, трапециевидные контейнеры, вошел в ангар ровно в 23.00, с некоторым отставанием от графика. Сопровождавшие его автомобили с солдатами, тут же развернувшись, отошли от станции. Как только массивные двери ангара закрылись, механик-водитель тягача опустил контейнеры на площадку. Из них буквально выползли бойцы первого отделения группы спецназа «Рокот», начав тут же разминать окаменевшие конечности. К ним подошел высокий человек средних лет в камуфлированной форме ракетных войск, но без знаков различия.
Полухаров, размявшись, спросил у подошедшего:
– Если не ошибаюсь, вы и есть полковник Ясенев?
Офицер ответил:
– Да, я Ясенев Георгий Евгеньевич. А вы Владимир Степанович Полухаров?
– Так точно, командир отделения группы спецназа «Рокот» антитеррористической службы, майор Полухаров.
– Очень приятно.
– Взаимно!
Полковник кивнул на подчиненных Владимира:
– Не слишком удобный автомобиль использовали для вашей переброски сюда.
– Ничего, бывало еще неудобней. Например, десантироваться с вертолета на заснеженную вершину горного хребта с высоты более двух метров, совершенно не представляя, где окажешься, на вершине или в глубокой пропасти.
– Ясно! Ваш блок сразу за вагоном в углу!
Майор осмотрел стоявший на рельсах вагон, абсолютно ничем не отличающийся от пассажирских. Те же двери в тамбуре, окна плотно занавешены шторами. Спросил у полковника:
