Иван Черных - Тот, кому за державу обидно
Пришлось играть по-крупному: нашли поставщика импортных товаров, которого уговорили, чтобы взял в напарники Георгия Мсхиладзе. Для безопасности следом за трейлером пустили небольшой автобус прикрытия.
Не доезжая до Кропоткина, у придорожного кафе, славившегося хорошей и сравнительно недорогой кухней, поставщики импорта остановились на заправку и отдых перед последним броском. Надвигалась непогожая весенняя ночь с моросящим дождем и противной дымкой, ухудшающей и без того плохую видимость. За столом заспорили, ехать дальше или переждать до утра.
– Зачем ждать? – горячился кавказец. – К Ставрополю подъедем в самый раз, на рассвете, когда менты дрыхнуть будут.
– Ты, Георгий, забыл о рэкетирах, – возразил ему самый старший из троицы сидевших за столом, мужчина лет пятидесяти, видимо, ответственный за груз. – Тут на этой дороге наверняка не одна шайка гуляет.
– Какой шайка? Тут знаешь, сколько ментов? – не соглашался Мсхиладзе. – Всех переловили, я тут не первый раз езжу…
Их обслуживала симпатичная молодая девица. Часто подходила к столу, спрашивала, что им еще подать, и на спор не обращала внимания. А когда водители все же приняли решение ехать, осторожно спросила:
– Может, нам продадите коробок десять кофе или каких-нибудь заморских деликатесов? Мы хорошо заплатим.
– Извините, красавица, – ласково ответил старший, – но мы продукты не возим.
– Тогда, может, шубку для моего плеча? – игриво вильнула задом девица.
Старший в раздумье почесал затылок.
– В другой раз, красавица, если заказываете. Какую вам, норковую, скунсовую или еще какую?
– А какие за бугром нынче в моде?
– Там предпочтение отдают из искусственного меха: и легче, и дешевле.
– Понятно. А мне привезите норковую. Когда вы в следующий раз поедете?
– А вот этого мы пока не знаем. Наверное, через недельки две. Может, и раньше, а может, позже. Как вас зовут, красавица?
Девица куснула свою крашеную губку.
– Неля.
– А меня Василий Иванович.
На этом разговор и закончился. Водители поужинали, расплатились и, поблагодарив девицу, ушли к машине.
Выехали, когда уже стемнело. По-прежнему моросил дождь, и к ночи дымка стала еще плотнее. По скользкой дороге да при такой видимости скорость не разгонишь, а до Ставрополя еще не менее двухсот километров. Успеют ли до рассвета? Да и эта ли кафешка, где отслеживают дальнобойщиков и предупреждают налетчиков? Хотя, пока ужинали, к кафе подъезжали две иномарки. Пассажиры в зал заходили лишь на минутку, купили минеральной воды, сигарет и укатили в неизвестном направлении. А вот свои на стареньком и далеко не резвом автобусе не появлялись. Уж не испортился ли? Сколько раз Николай Васильевич обращался к начальству, чтобы заменили эту колымагу; пока, отвечают, средств не хватает. А одному Георгию справиться с бандой будет не просто. Да и что «макаров» против автомата…
Дорога, едва миновали Армавир, стала пустынной, но легче от этого не было. Свет фар дробился о мелкие капли и висевшую у самой земли дымку, расплывался и создавал впереди непроглядный, утомляющий ореол. Лишь в метре от колес можно было что-то разглядеть. Водители быстро уставали и часто менялись местами. Георгий пока не прикасался к управлению, сидел у правого борта, напряженно всматриваясь в желто-серую марь. Он тоже устал, временами его одолевал сон и, чтобы не заснуть, то курил, то жевал заморскую жвачку, проклиная бандитов и эту приторную резинку, вызывавшую временами тошноту. Но главное, не задремать, не потерять бдительность и не упустить момент, когда придется отстаивать право на жизнь…
И все-таки они уложились в намеченное для себя расписание. Станицу Успенскую проехали ровно в четыре утра. Погода заметно улучшилась, морось прекратилась, и дымка рассеялась. Вот тут-то все и началось. Не проехали пяти километров, как впереди заметили желтое пятно – свет фар. Когда приблизились, увидели легковушку, стоявшую на обочине и миганием фар подававшую сигнал остановиться.
Георгий нажал кнопку рации:
– Впереди машина метрах в трехстах. Подает сигнал остановиться.
– Сбавьте скорость и подъезжайте, – сообщили с автобуса.
Значит, их колымага не подвела.
Дорогу им преградили двое в камуфляжной форме. Один, усатый, с автоматом на шее, второй, лет восемнадцати, без оружия. Водитель трейлера, сидевший за рулем, сумел все-таки оттеснить их и выехать вперед «Жигулей» с синей полоской; встал так, чтобы преградить легковушке дорогу.
– Ти что, козел, не видишь куда прешь? Куда виехал? Как поставил машину? – заорал тот, что с автоматом.
– Так скользко, – стал оправдываться водитель. – Машина тяжело груженная.
– Тяжело! – передразнил усатый. – Вилезай, давай документы! – властно потребовал.
– Так у нас только что проверяли, у Успенской. Ваши коллеги-гаишники, – стал тянуть время старший.
– Врешь, ми только что там били, там никого не видели, – и вдруг усатый осекся, поправился, – и не должно бить. Вилезай, чего сидишь?!
Водитель не торопился выполнить распоряжение, опустил стекло и протянул путевой лист и водительское удостоверение.
– Ти что, не панимаешь русского языка? Тибе сказано – виходи!
Старший открыл дверцу, тяжело и неохотно спустился на землю. Георгий сунул руку во внутренний карман, где лежал пистолет, и снял его с предохранителя. Вылез из кабины с другой стороны. Увидел у «Жигулей» еще одного человека, с обрезом. Гаишников таким оружием не оснащают… А за рулем сидит водитель, мотор не выключает. Все ясно.
Мужчина с автоматом беглым взглядом окинул бумаги, спросил строго:
– Что везете?
– Коммерческий товар. В документах указано.
– Откривай! – Налетчик (теперь и старший убедился, что это никакие не гаишники) направился к задним дверям трейлера.
– Может, договоримся, начальник? Возьмите штраф и отпустите, – предложил водитель трейлера.
– Возьмем. Обязательно возьмем, – усмехнулся усатик. – Ви и скоростной режим нарушили, и чуть нас не сбили. Так что ви везете?
– Да так, шмотки всякие: одежку, обувку. Ничего интересного. – Старший достал из кармана ключ и направился следом за мнимым гаишником, давая понять, что готов выполнить распоряжение. К ним присоединился и Георгий.
Усатик покосился на него, сказал без прежней строгости:
– Хорошо, поскольку земляки, вижу, – кивнул он на Георгия, – согласны на штраф. С подорожными. Гони тищю баксов и катите дальше.
– Да откуда же столько? У меня всего триста пятьдесят осталось.
– Тогда откривай свою шмотовозку, – рассердился усатик. – Может, ви совсем другое везете?
– У меня еще двести пятьдесят есть, – вмешался в разговор Георгий и протянул налетчику доллары. Тот без промедления взял. Забрал и у старшего.
Их все время держал под прицелом мужчина с обрезом.
– А у того, что в кабине? Тоже, наверное, есть? Коля, проверь, – приказал усатик сообщнику.
Но Коля проверить не успел: из темноты вдруг вынырнул автобус и ослепил их светом фар. Из него выскочили люди с автоматами.
– Руки за головы! Полиция!
Усатик бросил деньги и хотел было схватиться за автомат, Георгий приставил к его лицу пистолет.
– Не дергайся, земляк, а то остальные подорожные некому платить будет.
Мужчину с обрезом обезоружил водитель трейлера…
Это был первый крупный улов нового начальника полиции. Но Николай Васильевич знал: у главаря банды Гурама Баланова таких братков не один десяток. Хорошо организованные, дисциплинированные, они, как послушные, тренированные солдаты, действовали по заранее разработанному плану криминального авторитета. Гурам был не только паханом, но и смотрящим за городом, авторитет его у налетчиков был непререкаем. Он отличался недюжинным умом, хитростью и жестокостью. За нарушение воровского закона карал беспощадно. И его боялись не только свои братки, но и бандиты конкурирующих группировок. Он решал все спорные вопросы организованных банд, одиночек и залетных. Налетчики предпочитали на суд к нему не попадать.
Узнав о захвате дорожных рэкетиров, Гурам решил сделать ответный ход, показать «ментам», кто в городе хозяин. Он дал команду установить круглосуточное наблюдение за полицейским автобусом, на котором омоновцы выезжали на задание, захватить кадровика и выпытать у него адреса всех сотрудников.
В какой-то мере ему это удалось. Располагая данными, где и как задействованы дежурные подразделения, Гурам безошибочно направлял своих подельников туда, где их не ждали.
Но как говорится, на всякого мудреца найдется удальца. Дубровин был не менее умен и изобретателен, чем воровской авторитет. Узнав, что за автобусом постоянно гоняются на иномарках с биноклями и рациями бандиты, он устроил им настоящую ловушку.
