Сергей Зверев - Братство снайперов
– Можно просто Жора, – ввернул коренастый, и они с Локисом обменялись оценивающими взглядами, оставшись довольными друг другом. – Предстоит серьезная заварушка, а? Идете с нами?
Владимир ответил не сразу – бросил косой взгляд на Абрамова.
– Идет, – лейтенант кивнул и пояснил Локису: – Георгий – один из членов нашей группы. Если понадобится, имей в виду, он – неплохой подрывник. Очень неплохой.
– Захвалите, господин лейтенант, – усмехнулся Жора. – Во сколько выдвигаемся?
Абрамов взглянул на часы.
– Уже скоро.
– Как насчет рации?
– Она в «уазике».
Солнце скрылось за горизонтом, но в том месте, где оно село, небо по-прежнему было раскрашено в малиновые тона. Налетел слабенький порыв ветра. Локис надел на лоб «очки-консервы».
– Да-да, начинается, – поддержал его решение Жора.
Из-за поворота вывернул «уазик», и лейтенант Абрамов двинулся ему навстречу. Жора сунул в рот сигарету и протянул Локису раскрытую пачку.
– Угощайся.
Владимир покачал головой.
– Не курю.
– И правильно, – одобрил Жора. – Мы в этих условиях и так изрядно сокращаем себе жизнь.
* * *Грузовик тряхнуло на ухабе, и Влад в очередной раз вынырнул из омута небытия. Брезент, на котором он лежал лицом вниз, невыносимо вонял кошачьей мочой. Чья-то нога стояла на спине пленника, но Влад, даже если бы и захотел, не смог бы ее скинуть. Руки были прочно стянуты за спиной веревкой, не позволяя израильскому бойцу совершить ни единого движения. Грузовик снова тряхнуло. Влад с трудом повернул голову набок. Хрустнули затекшие шейные позвонки. В поле зрения пленника попали огромные армейские ботинки еще одного человека, сидевшего в кузове. Рядом в брезентовый пол упирался прикладом автомат.
– С пробуждением!
Захир-Наим, не спускавший глаз с жертвы на протяжении всего пути, первым заметил, что Влад пришел в себя. Он опустился на корточки и, ухватив израильтянина за волосы, потянул голову вверх. Ибтихаж убрал ногу со спины пленника. Кроме них двоих, в кузове находился еще один преданный Захир-Наиму боевик.
Щелкнула зажигалка. Все так же удерживая голову Влада на весу, Захир-Наим закурил. В ноздри Владу ударил резкий запах марихуаны.
– Мы едем в Марун-эр-Рас, – доверительно сообщил араб своему пленнику. – Руководство потребовало моего присутствия там, и я решил захватить тебя с собой. За компанию. И знаешь, почему?
Один глаз Влада по-прежнему был рабочим, а это означало, что после отключки мучители не сочли нужным бить его по лицу. Бесчувственное связанное тело просто затащили в кузов грузовика и бросили на грязный пол.
Ответа на вопрос не последовало, и Захир-Наим, не ожидавший от своей жертвы ничего другого, кроме молчания, продолжил с прежней ироничной интонацией:
– Я не люблю, когда кто-то режет моих людей, словно кур накануне Рамазана. Я сам могу себе это позволить. Я могу зарезать любого из них, когда мне захочется. Но это я… Потому что они – мои люди. Никому другому этого не позволено, – Захир-Наим выдержал паузу. – Ко всему прочему, Латиф был моим молочным братом. Для вас, неверных псов, этот факт может ничего и не значить, но в наших кругах… Одним словом, ты умрешь! И будешь делать это долго и мучительно. Даже если согласишься откровенно ответить на мои вопросы. Теперь это ничего не меняет. На тебе кровь Латифа.
Рука Захир-Наима скользнула к брючному ремню, и араб снял с него утянутый в кожаный чехол армейский нож. Бросил чехол на пол. Перед глазами Влада блеснул стальной клинок. Захир-Наим криво усмехнулся. Поднес нож ближе к лицу пленника и аккуратно поддел кончиком левую ноздрю. Лезвие легко вспороло кожную ткань. Теплая кровь потекла по губам и подбородку Влада.
– Когда мы приедем в Марун-эр-Рас, я лично займусь тобой, пес, – пообещал Захир-Наим. – Я буду планомерно отрезать тебе по пальцу, и с каждым новым приступом боли ты будешь вспоминать, как вспорол шею моему человеку. До тех пор, пока ты не умрешь.
Точно таким же легким движением араб вспорол и вторую ноздрю пленника. Вытер кончик ножа о щеку Влада, отпустил его волосы. Влад упал лицом в натекшую лужу собственной крови. Запах кошачьей мочи ощущался теперь не так остро.
Грузовик остановился.
– Уже? – вскинулся Шакир-Хосни, прогоняя от себя навалившуюся дремоту.
Его мало интересовала судьба пленника и то, что с ним собирается делать Захир-Наим. Шакира-Хосни радовало сейчас только одно обстоятельство – возвращение из Хулы в Марун-эр-Рас. Там у ливанца была семья – жена и трое детей.
Захир-Наим слегка отогнул брезент.
– Рановато, – мрачно произнес он и тут же распорядился, обращаясь к Шакиру-Хосни: – Сходи и спроси, что там случилось.
– Пикет, наверное, – предположил Ибтихаж.
Шакир-Хосни поднялся с лавки, по-кошачьи потянулся, подобрал автомат и спрыгнул с борта кузова на землю. Порыв ветра ударил ливанца в лицо. Он прикрыл ладонью глаза, предохраняя их от атаки колких мелких песчинок. Несколько горстей ворвались внутрь кузова и хлестнули Влада по босым пяткам. Пленник облизал губы. Его мысли переключились на Локиса. Что сейчас делает Владимир? Смирился с произошедшим и благополучно вернулся в Россию? Или активно пытается что-то предпринять?
Разумеется, Влад больше склонялся ко второму варианту. Локис был не тем человеком, который способен бросить товарища на произвол судьбы. Штурм мог убедиться в этом еще в школьные годы, когда они вместе попадали в различные переделки. Ничего не изменилось и сейчас. Остановить Владимира могло лишь известие о смерти друга. Но известие, которому можно было верить на сто процентов.
Мысли о Локисе вселили во Влада надежду, но всего лишь на одну секунду. Затем она испарилась столь же стремительно, как и появилась. Что мог поделать Володька в чужой стране без существенной поддержки? Как он мог помочь ему? Да никак. Попробует, конечно, надавить на Залинтайна, потом, может быть, и на самого Найера… Попылит, побрызжет слюной и… смирится. Ничего больше в данной ситуации Локису не оставалось. Влад рассуждал объективно. Он и сам не сумел бы найти выход из положения, будь он на месте Локиса. Владимиру придется вернуться в Россию, а ему… Ему суждено умереть. В тех самых страшных мучениях и пытках, обещанных Захир-Наимом.
Брезентовый полог вновь откинулся в сторону, и в кузов забрался Шакир-Хосни. Его ботинки были сплошь покрыты дорожной пылью.
– Что там? – коротко поинтересовался Захир-Наим.
– Пикет.
– Я же говорил, – Ибтихаж с хрустом зевнул.
– Совсем озверели, собаки, – Шакир-Хосни пристроил автомат на лавке. – Малак им бумаги показывает, а они требуют показать, что в кузове… Мы, что, похожи на неверных? На шпионов, да?
– И что дальше?
– Да ничего. Пришлось напомнить им, где их место. Сейчас поедем. Только это не последний пикет, Захир-Наим. Чувствую, ехать нам придется долго.
– Надо было вертолет брать, – опять подключился к дискуссии Ибтихаж.
– Ну да! А этого куда? – Шакир-Хосни с презрением пнул пленника в бок.
Влад приоткрыл один глаз. Приглядеться, что происходит, было сложно. Все, что ему хотелось сейчас, так это по возможности дольше пребывать в состоянии небытия. Когда отключалось сознание, Штурм переставал чувствовать боль. Казалось, на его теле не осталось ни одного неповрежденного места. Арабы расстарались на славу.
– Я вообще не понимаю, зачем мы взяли его с собой, брат, – Ибтихаж обратился не к Шакиру-Хосни, а к своему старому другу. – Нужно было просто пристрелить его и оставить в Хуле на радость стервятникам.
Захир-Наим не ответил. Его мысли в эту секунду были заняты совсем другим. Почему руководство Бейрута решило отозвать его из окружения Карама-Фатхи? Прониклось доверием к своему наместнику? Или усомнилось в нем, в Захир-Наиме? Так или иначе, по телефону причин ему не объяснили…
– Я устал от этой войны, – добавил Ибтихаж после паузы. – Я не понимаю, за что мы воюем. Что нужно от нас неверным и почему они ведут себя так дерзко?
Грузовик снова тронулся с места. В щели между брезентом и бортом мелькнул свет фар.
На протяжении всего дальнейшего пути до Марун-эр-Раса никто из арабов не трогал Влада и не обращался к нему. Машину дважды останавливали ливанские пикеты, и оба раза Шакир-Хосни, не расставаясь со своим автоматом, по приказу старшего группы покидал кузов грузовика. Влад балансировал на грани беспамятства. Все эти события происходили, словно в тумане. Пленник не чувствовал в себе сил к какому-либо сопротивлению…
– Поднимите его!
Лишь когда издалека донесся этот жесткий оклик Захир-Наима и две пары рук резко оторвали Влада от пола, он понял, что они прибыли в Марун-эр-Рас. Солнце стояло в зените. Единственный зрячий глаз пленника слезился. Он не смог удержать равновесия и ткнулся лицом в песок. Его снова подняли. Ибтихаж нанес удар прикладом автомата в лицо.
