Виктор Доценко - Тень Бешеного
Тверская была ярко освещена, и Джулия мысленно посмеялась над словами портье. Было светло как днем. Под яркими огнями ночных фонарей передвигались толы людей. Они словно дожидались, когда зайдет солнце, и покинули свои дома, чтобы совершить прогулку в ночи. Джулия мысленно подивилась этой странности москвичей.
Приглядевшись, поняла, что ошиблась. Гуляющие были вовсе не москвичи. Они‑то как раз в это время крепко спали. А ночными хозяевами улиц становились молдавские, украинские и белорусские проститутки, подольские сутенеры, белорусские продавцы в мелких лавочках и вездесущие «лица кавказской национальности», блестевшие в темноте золотыми зубами. Эти торговали наркотой, особо и не скрываясь. В это время на улице были все «свои».
Аккуратная и ладная фигурка Джулии выделялась среди разношерстной толпы. Пару раз к ней пытались приставать. Сначала из пивной под навесом, что в изобилии облепили фонтан на Тверской площади, вывалился какой‑то тип, схватил Джулию за руку и молча стоял, таращаясь на нее и дыша перегаром. Вероятно, просто не знал, что делать с неожиданной добычей.
От компании, сидевшей под тентом, отделилась фигура. Человек взял приятеля под руку и потащил обратно. Вероятно, просто не хотел шумного скандала. Вокруг шныряли патрули милиции в поисках мелких нарушителей спокойствия, с которых легко и просто можно содрать штраф в собственную пользу.
Второй инцидент оказался более серьезным. Джулия спускалась по Большой Бронной, когда ее окружили несколько парней, выросших словно из‑под земли. Они взяли женщину в плотное кольцо, и она поняла, что так просто ей не отделаться. Вот–вот ее побьют, оберут до нитки или потащат в темноту, чтобы изнасиловать всем коллективом.
Вот только было непонятно, почему парни молчали. Причину такого странного поведения Джулия поняла, когда подошел еще кто‑то — повыше и постарше. Он щелкнул зажигалкой, осветил лицо женщины, внимательно вгляделся и коротко бросил:
— Это не она. Та шалава была черная и в юбке кожаной. А эту отпустите. Вали отсюда, девка, пока цела!
Круг молчаливых парней разомкнулся. Джулия по–следовала совету старшего и быстрым шагом удалилась.
Дом, который она разыскивала, представлял собой кирпичную восьмиэтажку недавней постройки, втиснувшуюся между двумя старыми зданиями. Он производил впечатление плохо сработанного вставного зуба на вполне здоровой челюсти. Сходство с зубом дополняла темная арка посередине, напоминающая дупло, из которого несло омерзительной вонью.
На всякий случай Джулия не стала сразу заходить в арку и медленно прошла мимо. Предусмотрительность оказалась не лишней. В темноте арки раздавалось журчание и возня: кто‑то мочился на стену, громко матерясь и отрыгивая.
Джулия прошла мимо, встала у стены и закурила. Через несколько минут из арки вышел человек, сильно раскачиваясь, на ходу застегивая штаны и грязно ругаясь. Джулия смотрела ему в спину, пока он не свернул за угол, направляясь к Малой Бронной.
Войдя в арку, Джулия инстинктивно замедлила шаг, осторожно ступая, опасаясь задеть какой‑нибудь предмет в этой кромешной тьме. Миновав арку, Джулия оказалась во дворе, который освещала только луна. Поскольку ночное светило в эту ночь находилось на ущербе, света было мало. Посреди двора виднелись сооружения непонятного назначения. Только приглядевшись, Джулия опознала в этих конструкциях обычную детскую площадку. Темнота до неузнаваемости изменила контуры предметов.
Направо и налево от арки находились подъезды. Над одним из них слабо мерцала лампочка. Надо было отыскать номер подъезда, где произошло убийство, и начать разумнее всего с того, который был хотя бы как‑то освещен. Собравшись с духом, женщина вступила в темноту двора.
Подойдя к дверям подъезда, она с облегчением вздохнула. Это был тот самый подъезд, где был убит ученый. Оставалось придумать, как проникнуть внутрь. И это оказалось проще простого.
Наш народ смирился с тем, что на дверях подъездов появились кодовые замки. Но запоминать простую комбинацию мало кто был в состоянии. Особенно трудно было тем, кто возвращался в подпитии. Тогда открывание дверей превращалось в невыполнимую задачу. Чтобы не ломать двери и не будить весь дом, какой‑то умник додумался до того, чтобы крупно записать рядом с замком номер кода. Задача проникновения в дом облегчалась. Правда, никто не думал: а на кой тогда нужен кодовый замок?
Присмотревшись внимательнее, Джулия обнаружила справа от замка на кирпичной стене неровно нацарапанные, вероятно, ключами от квартиры, цифры «6382». Нажав кнопки замка, Джулия с облегчением услышала прерывистое попискивание и щелчок, означавший, что дверь открылась.
Войдя в подъезд, она поднялась на один пролет по лестнице и повернула направо. Лифт находился здесь, его исцарапанная дверь была перед ее глазами. Джулия прислонилась к стене, замерла и напрягла воображение. В сознании сразу промелькнули арка, луна, двор, дверь подъезда, лифт. Все это сложилось в некую картину преступления.
…Несчастный ученый возвращался после научного семинара, весь в мыслях о только что удачно сделанном докладе. Войдя в подъезд, он поднялся по лестнице и вызвал лифт. Но пока кабина медленно ползла, сверху по лестнице спустился первый преступник, а снизу поднялся второй. Только вот откуда он взялся?
Джулия вспомнила, что, когда открывала дверь, не обследовала, а что там, за ней. А там наверняка была ниша, в которой, вероятно, и прятался один из убийц.
Теперь было поздно размышлять, потому что по лестнице тяжело топал крупный мужик с характерной прической «стриженый ежик». Он был одет в спортивные штаны и темную куртку. Мужик улыбался, демонстрируя щербатый рот, и вертел в руке нож–бабочку.
— Прошлый раз дедушка, а теперь вот —девушка! — Мужик говорил тихо, но от его слов Джулию мороз по коже продирал. — Клево! Ты слышишь, Воблый?
Второй, которого мужик назвал Воблым, действительно походил на сушеную рыбу. Наркотики вытянули из него все мясо, оставив одни кости. Воблый, который и прятался в нише за дверью подъезда, сейчас стоял внизу. Вероятно, ждал указаний своего старшого, привычно перекрыв жертве путь к отступлению.
Не нужно быть особо сообразительной, чтобы понять, что это та самая парочка, которая и отправила на тот свет Сигова. А возможно, и не его одного. Ребята работали внаглую, решив, что едва ли кто‑то сообразит, что они могут вернуться на место преступления.
Бандиты отработали все до мелочей. Отрезав жертве путь к отступлению, они ее убивали и грабили. Главарь наверняка забирал себе основную долю добычи, оставляя Воблому мелочь на наркоту, и таким образом держал его на коротком поводке, заставляя ходить «на дело».
— То‑то я правильно сегодня сделал, что вазелин- чик в карман сунул, — ухмыльнулся мужик в спортивных штанах. — Сейчас мы твоей попкой займемся, красавица. А потом ты нам еще и денежки за полученное удовольствие выдашь. А ну, сюда пошла, сучка рыжая! Для начала лизника моего «приятеля» в штанах! Да гляди у меня. Хорошо поработай, по–настоящему! Для себя постарайся, чтобы в твоей заднице он не застрял.
Воблый подхалимски заржал. Видно было, что ему, наркоше–импотенту, такое развлечение уже давно недоступно и приходится ограничиваться тем, что быть простым зрителем.
Джулия не стала ждать, пока «стриженый ежик» извлечет на свет своего «приятеля». Она сделала в его сторону резкое движение рукой, и «ежик» замер, широко разинув рот и едва не задохнувшись от дикой боли в промежности. Он стоял, опасаясь сделать движение, расставив руки и боясь пошевелиться. Джулия держала его яйца железной хваткой, словно тисками.
Безумно вращая глазами, «ежик» понял, что запросто может лишиться своего мужского достоинства, столь дорогого его сердцу предмета.
Неожиданно для него Джулия дернула руку на себя, «ежик» с воплем полетел вниз по лестнице, споткнувшись о подставленную Джулией ногу. Воблый не успел увернуться и был сбит тяжелой тушей приятеля на каменный пол.
Сбегая вниз по лестнице, Джулия не стала спускаться до самого конца пролета, а перепрыгнула через перила. Она привыкла доводить начатое дело до конца.
Бандиты барахтались и пытались подняться на ноги. Конечно, Джулия легко могла покончить с ними одним из многочисленных приемов, которыми, слава Учителю, она владела. Но зачем метать бисер перед свиньями? На ступеньке валялся нож–бабочка, выроненный обезумевшим от боли бандитом.
«Победить врага его же оружием», — успела подумать Джулия, быстро подобрав нож.
Изрыгая дикие проклятия, «ежик», отдуваясь, поднялся на ноги, одной рукой держась за яйца, уже распухшие до размеров мичуринских яблок.
Джулия выждала, пока он поднимется в полный рост, выпрыгнула ему навстречу, молниеносно крутанула ножом в воздухе, выпуская наружу острое лезвие, и вонзила его прямо в глаз бандиту.
