Андрей Бадин - Два часа до катастрофы
— Сами понимаете, я не хотел разглашать перед всеми тот факт, что у нас есть хорошие добровольные помощники. Штаб штабом, а вопросы конфиденциальности должны быть в нашем деле, как вы выразились, космонавтов, приоритетными, — начал Ильин.
— Я с вами полностью согласен, — кивнул Семенов, сел за стол и рассказал о том, как Ник и его друзья предотвратили ужасную трагедию. Естественно, Петр Петрович учел просьбу Сергея и не сообщил ничего, что могло бы его скомпрометировать.
Но это сделал сам полковник контрразведки Анатолий Михайлович Ильин.
— Вы говорите о Сергее Михайлове и его друзьях — Фэде и Морсе, — фээсбэшник победоносно посмотрел на Семенова.
— Не помню, как их зовут, — нахмурился тот и вызывающе уставился на контрразведчика.
— Поймите меня правильно, — улыбнулся Ильин, — поставим точки над «i» не для того, чтобы раскапывать дела давно минувших дней, а чтобы успешно разобраться с нашим делом. Оно важнее всего. Ведь я подозреваю, что именно Ник классифицировал найденное в мозгу Звягинцева загадочное вещество. Так?
Семенов не проронил ни слова.
Поняв, что диалога на эту тему не будет, Ильин развел руками:
— Ну что ж, они помогли нам, спасибо, и, значит, они играют на нашей стороне.
— Естественно, на нашей, а как же может быть еще.
— Это хорошо, но я подозреваю, что помимо нас и нашего штаба они будут вести свое расследование. Так было раньше — так будет и сейчас.
— Возможно, я не могу запретить им защищать Родину от террористов.
— Но вы можете ограничить их в информации, той, которую будет добывать наш штаб.
Семенов насупился и зло посмотрел на чекиста:
— Мне кажется, мы начинаем не с того. Надо искать террористов, а не блокировать и тем более искать наших друзей — людей, спасших меня и сотни мирных граждан от взрыва.
— Мы не собираемся искать Ника и его команду, просто мы как контрразведчики стараемся предотвратить утечку информации к нашим врагам.
— Эти люди не враги… — завелся Семенов.
— И тем не менее я прошу вас ограничить контакты с ними. Они частные лица и не участвуют в официальном расследовании.
— В ходе расследования я могу получать информацию от любого, кто захочет мне помочь, — произнес Семенов.
— Да, и это надо делать, но вы не имеете права снабжать посторонних информацией о расследовании.
— Я вас понял и согласен с вами, — кивнул Петрович.
— Вот и хорошо, и кстати, это касается и остальных членов штаба. У нас должно быть взаимопонимание и доверие, но мы не обязаны рассказывать все в присутствии всех. Принцип такой — минимум им и максимум от них. Пусть каждый выполняет свою работу, а ваша задача — координировать ее и анализировать.
Все пожелания были высказаны, и поэтому Петрович кивнул, а комитетчик и разведчик встали, попрощались и ушли.
— Лихо он на тебя наехал, — сказал Берестов.
— Он решил взять власть в свои руки. Назначили меня, но он хочет все переиграть по-своему и управлять процессом.
— Это не он хочет, а его контора Никанора, — буркнул генерал и поднес палец к губам.
— Да, — согласился полковник и встал. — Пойду к себе — немного отдохну. Как только будут готовы результаты экспертиз — принесу отчеты.
Фэд остановил машину рядом с подъездом двенадцатиэтажного блочного дома, заглушил двигатель, осмотрелся и сказал:
— Залепим глаза?
— Естественно, — ответил Сергей и вышел из джипа. Обошел его, открыл багажник и взглянул на лежащую в нем девушку. Ее тщедушная щуплая фигурка вызывала жалость, но Ник не имел привычки соболезновать врагам, а перевернул ее на спину, вынул из внутреннего кармана куртки небольшой пакетик и достал из него два кусочка липкого пластыря телесного цвета. Залепив ей оба глаза, он вынул солнцезащитные очки и водрузил их на нос девице. Затем развязал ей руки, вытянул из багажника и поставил возле машины.
— Стой, не шевелись, — сказал он на арабском и закрыл дверцу.
Тем временем Морс и Фэд достали спортивные сумки с оружием и шпионской техникой, захлопнули двери и включили в машине сигнализацию.
— Вперед. — Сергей подхватил девицу под руку и повел к подъезду.
Та беспрекословно двинулась за Ником, не ведая, куда он ее ведет. Они поднялись на лифте на шестой этаж и прошли в большую двухкомнатную квартиру улучшенной планировки. Террористку усадили в кресло возле окна, оторвали с глаз липкую ленту и стали готовиться к допросу.
Морс достал видеокамеру HDV со штативом и установил напротив кресла. Фэд уселся за компьютер, проверил систему видеонаблюдения квартиры и убедился, что за время их отсутствия никого здесь не было. А Ник достал из сумки со шпионской техникой небольшую пластиковую коробочку, положил ее на стол и открыл.
Внутри находились ампулы с натрием пентаталом для безыгольного пистолета, да и сам пистолет. Сергей вынул все необходимое, вставил ампулу в паз прибора и нажал на кнопку. Ампула въехала в корпус пистолета, раздался щелчок, шипение, и она выскочила наружу, но уже опустошенная. Михайлов вынул стекляшку и положил на стол, протер ваткой со спиртом наконечник пистолета и вопросительно посмотрел на Морса.
— Готов, — отрапортовал тот.
Он подсоединил камеру к сети, вставил кассету, навел фокус и приготовился к съемке.
— Включай. — Ник собрался с мыслями и начал говорить: — Я ввожу клиентке натрий пентатал, то бишь правдодел в дозе примерно пять миллиграммов на килограмм веса тела.
Ник приблизил шприц к сонной артерии на тоненькой шее, прикоснулся наконечником пистолета к коже, но девушка отпрянула и испуганно замотала головой. Что-то запричитала на арабском и хотела встать, но Ник схватил тисками-пальцами за трапециевидную мышцу, надавил на болевую точку, и террористка замерла. Сергей поднес пистолет к шее и быстро ввел вещество.
Через пару секунд девица расслабилась, обмякла и впала в состояние измененного сознания. Оно похоже на гипнотический транс, только глубже и обширнее. Девушка откинула голову на спинку кресла и будто задремала.
— Подождем пару минут, пока вещество начнет действовать, — сказал Сергей и вынул из коробочки тестер. Он был похож на толстый градусник и определял количество какого-либо вещества в организме человека. Ник вставил его в рот террористке, и на корпусе сразу замигала синяя лампочка.
— Еще рано, — сказал Фэд.
Через минуту Сергей повторил процедуру и увидел на приборе зеленый сигнал.
— Надо начинать, а то через пятнадцать минут она вырубится.
— Вколешь еще дозу, пусть у нее мозги растворятся, — усмехнулся Морс.
— Успеем за пятнадцать минут, — парировал Ник и задал первый вопрос на арабском:
— Как тебя зовут?
— Фалиха, — медленно, еле слышно прошептала девица.
— Говори громче, — сказал Ник. — Ты смертница?
— Да, — уже громче ответила террористка.
— Знаешь русский язык?
— Нет.
— Кто тебя завербовал?
— Азиз.
— Он главарь группировки?
— Нет.
— Кто он?
— Он помощник главаря.
— Как зовут главаря?
— Абу.
— Фамилия?
— Заркали.
— Как называют вашу террористическую организацию?
— Хамаз.
— Ты палестинка?
— Да.
— Сколько тебе лет?
— Восемнадцать.
— Страшно умирать?
— Да.
— Кто тебя подготавливал к совершению теракта?
— Азиз.
— Он в Москве?
— Да.
— Он был с тобой в машине?
— Нет.
— Кто был с тобой в машине?
— Фархад и Мустафа.
— Какая у Азиза фамилия?
— Не знаю.
— Знаешь номер его телефона?
— Нет.
— Адрес, где он живет?
— Нет.
— Кого ты знаешь в Москве?
— Никого, кроме него.
— А в России?
— Никого.
— Как тебя сюда привезли?
— Переправили через турецкую границу в Грузию, а оттуда в Россию.
— Как переправили?
— В багажнике автомашины.
— Скольких девушек-смертниц ты еще знаешь?
— Никого не знаю.
— Где ты жила в Москве?
— На квартире.
— Какой адрес у этой квартиры?
— Не знаю.
— Долго ты жила на квартире?
— Три дня.
— Чем там занималась?
— Молилась и постилась. Готовилась к встрече с Аллахом.
— Кто с тобой еще жил на квартире?
— Никого.
— Азиз тебя привез, оставил одну, а через три дня забрал?
— Да. Через два дня.
— Что ты видела из окна? — наконец спросил Сергей.
— Улицы видела.
— Что еще?
— Видела какой-то храм с золотыми куполами.
— Какой храм? — Ник пододвинулся поближе к девице.
— Не знаю какой.
— Сколько было куполов?
— Пять, — после паузы ответила смертница.
— Что говорил Азиз, когда был рядом с тобой в квартире?
— Он смотрел на этот храм и говорил, что скоро его не станет.
