Иван Стрельцов - Честь бойца
– А, это вы, – произнес он, поглаживая пальцем изгибы отмычки.
Налетчики, ошарашенные таким приемом, не смогли произнести ни слова.
– Дед, ты один дома? – спросил Сэнсэй, не зная, что делать с зажатым в руке пистолетом.
– А кому здесь быть? – удивленно проговорил Палыч.
Гном одним прыжком проскочил лестничную площадку и, ухватив старика левой рукой за рубаху, оторвал того от пола и втащил его в таком положении в большую комнату. Следом за Гномом в квартиру ворвались Бодун и Пистон. Последним зашел Сэнсэй, закрыв за собой дверь.
– Ну что, старый хрен, вляпался ты по самые не горюй, – прорычал Гном, все еще держа старика на весу.
– Сявка ты мокрожопая, – прохрипел затянутый собственной рубахой Дмитрий Палыч, – это ваша благодарность за мой хлеб-соль, за то, что пустил к себе жить.
– Жить, – взревел Гном, еще выше подняв тщедушное тело старика. – Да твой племянник, этот гребаный француз, подставил нас под ограбление и еще навесил на нас три трупа, сука.
– Какой француз, какой племянник? – закатывая глаза, простонал Палыч.
– Ансель, вот какой, – ответил Гном.
Тем временем другие налетчики обыскали квартиру старика и убедились, что он был один.
– Опусти дедушку, – сказал Бодун, пряча под куртку автомат. Гном разжал руку, и старик едва не рухнул на пол. Держась за ворот рубахи, он гортанно закашлялся.
– Это кто, Сашка Зубов – Ансель? – Наконец Дмитрий Павлович смог восстановить дыхание.
– Ну, – неуверенно подтвердил Гном, чувствуя какой-то подвох. – Он же из Франции приехал?
– Какой Франции, – кряхтя, рассмеялся старик. – Он пару месяцев назад как из зоны откинулся.
– И давно он там сидел? – спросил Сэнсэй.
– Да я уже десять лет как с нар последний раз соскочил, а Зуб и со мной чалился несколько лет, до этого он в «крытой» сидел. Сел за мокруху, был отчаянным и неглупым, за это его опытные воры и держали возле себя, учили воровскому ремеслу.
– А как же все его рассказы о легионе? – Пистон ошеломленно сидел на диване, свесив руки вдоль тела, короткоствольный «ПМ» лежал рядом, поблескивая вороненой сталью.
– Умный он, черт, этого не отнять. А книг сколько перечитал. Библиотека у нас была большая, так что рассказать мог хоть про Иностранный легион, хоть про римских центурионов. И все достоверно.
– Значит, Ансель – никакой не Ансель, а урка обычный. – Бодун потянулся за сигаретами.
– Урка он, конечно, урка, но не обычный. Я бы сказал, талантливый вор.
– А как же он на тебя вышел, дед? – спросил Гном, присаживаясь на край стола.
– Да как? Ясное дело, через братву. Я хоть и завязал с «большим спортом», но кое-чем братве помогаю. Вот Зуб появился у меня, говорит, так, мол, и так, Палыч, приюти команду гастролеров на пару дней. Естественно, отстегнул мне за это. А я что, пусть живут люди, коль надо, все веселей. Правда, спросил: после дела тоже у меня отсидитесь? Нет, говорит, гастролеры поедут к себе на родину. Ну, поедут и поедут, любопытство в нашем обществе не поощряется.
– Ясно, – кивнул Бодун, дымя сигаретой.
– Хоть на чем он вас подставил? – спросил старик, стараясь придать своему голосу бесстрастность.
– Ограбление броневика в Румяном переулке, слышал? – сказал Гном, скривив физиономию в иронической ухмылке.
– Твою мать! – вырвалось непроизвольно у деда. – В новостях говорили, что это ограбление века. Десять «лимонов» зелени, даже на Западе рот разевают. Только вот трупы портят дело.
– Да не было, блин, никаких трупов. Эта падла, твой Ансель, их потом наделал. Нас подставил, сука.
Гном взял недокуренную сигарету изо рта Бодуна и глубоко затянулся.
– А как насчет лавэ? – старик явно горел любопытством.
– Если не считать мелочи для затравки, остальное резаные газеты.
– Вот попадалово, – искренне расстроился Палыч.
– Да, Палыч, попадалово, и не только для нас, – кивнул Бодун.
– На что ты намекаешь? – Глаза старого медвежатника подозрительно сузились.
– По всем законам детективного жанра, после того как нас подставили, следовало нас урыть, чтобы скрыть следы. А так как номер с ликвидацией не прошел, в этом случае ваш черед, дедушка.
– То есть?
– Мы ведь лохи периферийные, что знаем? Что французский легионер нас нанял. А вот вы, Дмитрий Павлович, много знаете, а потому зажились на этом свете.
– Да ну тебя, – усмехнулся старик. – Да Зуб ни в жизнь не решится на меня лапу поднять. Ему ее с корнем вырвут и сожрать заставят. Вот так вот.
– Ну-ну, посмотрим, – улыбнулся Бодун.
– Посмот… – Палыч не успел договорить, как во входную дверь негромко постучали.
– Для вскрытия броневика налетчики применили устаревшие ручные армейские противотанковые гранаты кумулятивного действия «РКГ-3», – заглянув в свой блокнот, доложил эксперт-пиротехник, невысокий плотный мужчина с узким лицом и большими, слегка выпуклыми глазами. – В общем, поражает другое. Налетчикам удалось поставить заряды с математической точностью.
– Владислав, ты считаешь, это работа крутых профи? – спросил Сергей Атеев. Капитану предстояло распутать ограбление века.
– Не исключено, – пожал плечами эксперт. – Но не обязательно. Если иметь все параметры броневика, то можно на компьютере рассчитать и размещение зарядов. Кто бы это ни был, ясно одно: у налетчиков был свой человек в банке. Без наводчика тут не обошлось.
– Это все? – Сергей перевел взгляд на сидящего в стороне Донцова, тот отрицательно покачал головой.
– У меня все, – ответил эксперт, закрывая свой блокнот. Капитан Атеев пожал ему руку и проводил до дверей. Вернувшись на свое место, сказал:
– Вот и получается, все версии подходят с этим налетом. Хочешь, чеченский след, а хочешь, расшалились юные вундеркинды.
– Так уж и вундеркинды, – усмехнулся Донцов. – Слышал, что сейчас творится? Все газеты и телеканалы визжат об ограблении века. Дума собирается посвятить этому одно из своих заседаний.
– Ну, эти всегда ищут, чем помочь, кому делать не хрена, – буркнул Сергей. Достав из сейфа папку, он протянул ее Донцову: – Результат баллистической экспертизы подтвердился: несмотря на множество автоматных гильз, инкассаторы застрелены из пистолета «вальтер».
– То есть просто пристрелили.
– Вот, вот. Только вопрос зачем, валюту ведь изъяли.
– А если кто-то из инкассаторов – наводчик? – возвращая папку, предположил Донцов.
– И что? Грохнули, чтоб не делиться?
– Или обрубить концы.
– Концы, концы, – повторил, как эхо, Атеев. – В общем, сейчас мои ребята проверяют на «дохлость» погибших и ищут свидетелей в районе Румяного переулка. Но там глухо.
– Ну и что мы за прошедшие сутки нарыли? Давай, коллега, будем суммировать, – предложил Олег.
– Мы имеем отчеты пиротехнической и баллистической экспертиз. Но это пока нам много не дает, – начал перечислять убойщик.
– Как насчет наружного наблюдения?
– Взяли под жесткий колпак все руководство банка и сам офис, – проговорил задумчиво Атеев. – Кстати, президент банка Еремушин сегодня утром встречался с неизвестным мужчиной на частной квартире. И если отбросить однополые сексуальные отношения, то становится очень занятно.
– Фотки есть?
– Должны быть уже, – ответил капитан, снимая трубку телефона. – Фотолаборатория, как дела с утренними фотографиями от наружки? Уже готовы? Хорошо, жду.
– Так что насчет встречи? – Донцов всерьез заинтересовался новой информацией.
– В общем, Вениамин Альбертович сработал очень чисто: утром в обычное время он вышел из своего дома, но вместо того чтобы ехать в банк, отправился на Фрунзенскую набережную, где и произошла встреча. Естественно, наши к такому повороту не были готовы. Подслушать их разговоры не получилось, только снимки сделали.
В дверь постучали, вошла полноватая молоденькая девушка с нашивками младшего сержанта. Протянув Атееву конверт, так же безмолвно удалилась.
Сергей Атеев передал конверт Донцову. Тот разложил снимки перед собой на столе. На первых трех – президент банка Еремушин в сопровождении крепыша, они входят в подъезд дома, поднимаются на третий этаж, входят в квартиру.
– Любопытно, – задумчиво произнес Донцов. – Респектабельный господин Еремушин не стесняется общаться с уголовником Олегом Сусловым по кличке Валет. Интересно, как пресса на это отреагирует.
– Прессу это не заинтересует, Суслов числится в банке как эксперт по безопасности.
– Даже так? Что ж, посмотрим, кто этот третий мистер Х.
Мужчина на фотографии был запечатлен в момент выхода из дома. Высокий, худой, с затравленным взглядом. Это лицо Донцов видел впервые.
– Что о нем удалось узнать? – спросил майор.
– Да ничего. Он оторвался от «топтунов» у метро. В общем-то, они должны были следить за Еремушиным, а это так, побочно.
