Уоррен Мерфи - Объединяй и завоевывай
Примитиво поднял бокал с «Сангрией» и залпом осушил, чтобы прогнать неприятные мысли, вот уже который день бередившие его воспаленный мозг.
– Что ж, придется снова усмирить их, – отозвался генерал Алакран.
– Не все так просто. Прознают средства массовой информации, из-за границы понаедут всякие борцы за права человека. Они не станут сидеть сложа руки, пока мы будем наводить порядок среди туземцев, – помотал головой Примитиво. – Поздно. Раньше надо было думать.
– Весьма ценные наблюдения, полковник. А если мы направим вас в Чьяпас, чтобы вы проверили теорию на практике и затушили пламя восстания?
– Буду только рад. Но как я уже сказал, мы опоздали. Мне не позволят исполнить свой долг. Вы только взгляните, как действует Верапас! Его коммюнике попадают в наши газеты прямо из джунглей, а физиономия в лыжной маске украшает обложку каждого мало-мальски значимого журнала. Женщины сходят по нему с ума, хотя он, возможно, невзрачен, как обратная сторона луны. Периодически он проводит пресс-конференции с иностранными журналистами. Я вот что предлагаю – пошлите меня с моими парнями на такую пресс-конференцию под видом репортеров, и я всех их как мух прихлопну.
– Неприемлемо. С точки зрения политики. Смерть Верапаса вызовет шквал протестов во всем мире. Не говоря уже о предполагаемой расправе с журналистами.
– Уф! Я политикой не занимаюсь, а хочу только исполнить свой долг перед Мексикой. Увы, придется отказаться от вашего чрезвычайно соблазнительного предложения. Ибо если я расправлюсь с майя и прочими туземцами, меня сделают козлом отпущения, а в противном случае унизят перед всей страной. Чьяпас превратится в настоящий мексиканский Вьетнам. Жаль, что у тех ублюдков, которые приплыли сюда на кораблях из Испании, не хватило мужества стереть «индиос» с лица земли.
На эту тему генерал заговорил с полковником Маурисио Примитиво еще весной того года, когда произошло первое восстание в Чьяпасе и Верапас стал знаменитостью среди миштеков и остальных «индиос».
Теперь, два года спустя, положение по-прежнему оставалось напряженным. Сложилась своего рода патовая ситуация – новое правительство Мексики, проявляя лояльность по отношению к Верапасу вело с ним активные переговоры. Просто зеленоглазый преступник приобрел что-то наподобие дипломатического иммунитета, поскольку последствия его устранения трудно было бы даже представить.
Возможность разделаться с ним без особого шума упустили. Оставалось только надеяться, что власть в стране перейдет в руки настоящего «омбре» – мужчины, способного придерживаться твердой политики внутри государства.
И вот настал день великого землетрясения, которое равным образом потрясло и хижины, и дворцы.
В кабинете полковника Примитиво снова зазвонил телефон. И снова собеседником полковника был генерал Алакран.
– Привет из столицы, полковник.
– Еще стоит?
– К сожалению, трясется. И я в данный момент вздрагиваю вместе с ней. Впрочем, долг превыше всего. Пора успокоиться и разгрести очередной кризис.
– И насколько он кризисный?
– Террибле. Все очень серьезно. Попо дымит, словно гаванская сигара. Вот-вот извергнется. В этой связи, полковник, мне требуется ваша помощь.
– Не имею представления, как бороться с вулканами, но я приложу все свои силы, чтобы помочь родине.
– Тогда отправляйтесь в Чьяпас и уничтожьте ренегата Верапаса.
– Приказ исходит от Эль Президенте?
– Нет, он исходит от меня и предназначается исключительно для ваших ушей. Даже сам Господь Бог должен оставаться в неведении.
– Понятно.
– В течение последнего часа Верапас обнародовал очередное заявление с призывами выходить на улицы и устраивать беспорядки. Он утверждает, что его настоящая цель – Мехико, никак не меньше. Ну и разумеется, прочие мексиканские города.
– Да он просто надрался своего пульки до потери сознания!
– Наоборот. Он прекрасно понимает, что правительство страны в связи с землетрясением сядет в огромную лужу, из которой вряд ли выберется. Верапас не так далек от победы, если ему не помешать. Поэтому приказываю вам выступить в район Чьяпаса, найти преступника, захватить и убить. Постарайтесь, чтобы смерть его выглядела как результат несчастного случая вследствие землетрясения. И тогда никому не удастся отнести его гибель на наш с вами счет или на счет Эль Президенте.
– Плевать я хотел на Эль Президенте!
– Такая возможность, вероятно, очень скоро представится, – понизив тон, произнес генерал. – Сейчас вся Мексика как растревоженный муравейник, и сильный должен успеть подавить слабого, пока тот не набрался сил.
– Я выступаю в район Чьяпаса. Подкоманданте Верапасу больше никогда не сделать каких бы то ни было заявлений.
– С Богом, полковник.
– Слушаюсь, генерал.
Через час колонна танков и бронетранспортеров покинула казармы Монтецумы в Оахаке и на полной скорости устремилась на юг к Чьяпасу. Полковник Маурисио Примитиво спешил навстречу своей судьбе.
Не избежал своей участи и подкоманданте Верапас. Только это была совсем другая судьба.
Глава 11
Забавный случай приключился с Алирио Антонио Аркилой, когда он решил податься в революционеры.
Впрочем, происшествие это скорее трагическое, чем забавное. И к тому же неизбежное. Своего рода улыбка фортуны. Или Божья воля. Антонио, правда, в богов не верил – ни в христианских, ни в мексиканских, ни в любых других.
Он молился на Маркса, Ленина и других белокожих европейцев, чья экономическая философия вцепилась в горло двадцатому веку.
Алирио Антонио Аркила был коммунистом, то есть духовным братом Че Гевары, Фиделя и Мао. Он собирался и впредь следовать их заветам.
Но тут настала эра Горбачева. Пала Берлинская стена. Беда да и только, но и это еще не все. Восточный блок распался. Могучий Советский Союз дал трещину и превратился в довольно-таки жалкое Содружество Независимых Государств.
Как раз в тот момент, когда после десятилетних усилий на ниве коммунистической пропаганды в джунглях Лакандона Алирио готовился собрать обильный урожай в виде нового поколения стойких товарищей, международное коммунистическое движение приказало долго жить. По большому счету коммунизм как таковой вообще закончил свое существование. Демократия нетрепетной рукой взялась наконец за Москву. Даже несгибаемые серые мандарины Пекина с восторгом встречали новые капиталистические традиции, хотя еще совсем недавно с воодушевлением вздымали красный цитатник Мао.
Те, кто вчера до хрипоты болтал о социализме, принялись с воодушевлением обсуждать проблемы спонсорства и фондов. Гавана превратилась в бездонную корзину, вроде баскетбольной, и замерла в ожидании очередного мяча, набитого бесплатной гуманитарной помощью. Северная Корея сделалась посмешищем и заповедником мамонтов эпохи «холодной войны». Ханой с вожделением поглядывал на Запад. В Перу пала раздираемая противоречиями маоистская организация «Сверкающий путь», а вместе с ней ушел в небытие известный левый диктаторский режим в сопредельной стране.
Все утрачено. Все жертвы оказались напрасными.
Но Алирио Антонио Аркила, отдавший все силы делу социалистической революции, ничего, кроме революций, делать не умел и другого пути для себя не видел.
Хотя дело революции погибло, он не собирался оставлять профессию революционера. Отец его был угнетателем, а Алирио Антонио считал, что лучше затеять бессмысленное выступление, нежели превратиться в такого вот эксплуататора, который сколотил состояние на крови неграмотных крестьян.
В течение нескольких месяцев Антонио бродил в джунглях, раздумывая над тем, что же теперь делать. Вот если бы у него появилась достойная цель...
Впрочем, ему удалось убедить крестьян майя, что их первейшей задачей является освобождение самих себя от эксплуатации. На самом же деле Антонио намеревался освободить их только для того, чтобы потом поднести на блюдечке с голубой каемочкой новым коммунистическим правителям Мексики, одним из которых, без сомнения, станет он, Алирио Антонио Аркила.
А потом наступила эпоха союза государств. Он отлично понимал, что таит в себе договор о беспошлинной торговле стран Латинской Америки с североамериканским соседом. Прежде всего договором обусловливалась свобода предпринимательства, что являлось эквивалентом капитализма и эксплуатации.
Зло, таким образом, было обнаружено. Оставалось натравить на него индейцев майя.
– Недавно я узнал о заговоре, называемом Союзом американских государств, – как бы невзначай сообщил он индейцам. – Думаю, теперь вас будут давить пуще прежнего.
Они посмотрели на него печальными агатовыми глазами. Это были истинные глаза Мексики – вечно противоречившей себе и конфликтующей с собой души.
– На месте ваших кукурузных и бобовых делянок североамериканцы устроят фермы, пригонят свои сельскохозяйственные машины, и вы не сможете за ними угнаться. Это – предательство. Причем из самых худших! И мы должны бороться с предателями!
