Фридрих Незнанский - Убийственная красота
— Вы ему угрожали, Анатолий Иванович?
— Угрожал? Конечно! Я ему, сопляку, говорил, что в порошок его сотру! Он ведет со мной подковерную войну. Меня, профессора, руководителя учреждения, не приглашают на совещание, где рассматривается проект приказа, касающегося моей работы! Но ничего! У меня хватит знаний и упорства доказать свою правоту!
— И часто вы обещали стереть его в порошок?
— Литвинова? Да пару раз говорил. В его кабинете рабочем.
— А по ночам вы ему не звонили? Бессонной ночью, например.
— Ночью? Я что, больной? То есть ночи у меня действительно часто бессонные, да еще и сердце шалит. Но позвонить ночью я могу только очень близкому другу. И то за час до смерти, как говорится.
— Так все-таки домой вы ему звонили?
— Я же вам сказал: не звонил. Мне хватило разговора в его кабинете. Я пытался его убедить, что этот контроль, который он выдумал, — бред сивой кобылы. Но он меня не хотел услышать. Так зачем же бисер метать? Он знает, чего он хочет. Знает, что мы терпим убытки, и пытается выкручивать мне руки.
— Говорят, ваш курс очень дорого стоит?
— Не дороже денег. А вы представляете себе, сколько стоит наша методика? Чтобы выделить нужные клетки, чтобы обеспечить их жизнь вне организма, нужны питательные растворы и сыворотки высочайшего класса! Это очень дорогие субстанции. Плюс оборудование не на один миллион долларов. Все производство ведется в абсолютно стерильных условиях. Плюс сложнейшие методы контроля каждой серии по многим показателям. И кстати: деньги, которые внесли наши пациенты вперед, в качестве предоплаты, эти деньги возвращаются. Это легко проверить через соответствующий банк. Мы сами сейчас сидим на голодном пайке, но перед нашими будущими пациентами чисты. Нам еще с ними работать.
— Разве вы продолжаете делать свой препарат?
— Продолжаем. Технологический процесс не остановишь на полуслове. Да нам и не запрещали его производить. Я покажу вам эти клетки. Вы увидите, как это красиво выглядит. Да, это дорогой метод. Но он дает человеку другое качество жизни. Дело не во внешней привлекательности. Человек словно сбрасывает десяток лет. Улучшаются все психофизиологические характеристики.
— Говорят, в вашей клинике лечился…
— Кто лечился в нашей клинике — это врачебная тайна. Я ее разглашать не намерен, — отрезал Нестеров.
— Но почему же вам не помогут те, кому вы помогли обрести другое качество жизни?
— Я никого не прошу о помощи. Я мужик и сам справлюсь со своими проблемами, ясно?
— Два года тому назад, когда вы только начинали…
— Да, тогда мне предложили помощь. И она была нужна, даже необходима. Здравоохранение — очень рутинная область. Чтобы пробить что-то новое, да еще с таким шлейфом страшилок, которые придумал Литвинов, нужны были титанические усилия.
— Вам могли бы, наверное, помочь и сейчас?
— Помните, что сказал Воланд Маргарите? Никогда ни о чем не проси тех, кто сильнее тебя. Сами предложат и дадут. За точность цитаты не ручаюсь, но смысл такой. Так что один раз помогли — и довольно. За два года работы мы доказали, что имеем право на жизнь. Мы уже не новорожденное дитя. У нас есть зубы.
— Звучит угрожающе. При желании эти слова можно воспринимать как угрозу чьей-либо жизни.
— При желании черное можно назвать белым и наоборот. Как там у Козьмы Пруткова? «Если на клетке с тигром висит надпись „ягненок“, не верь глазам своим», — как-то так. Это ваше дело — верить своим глазам или нет.
— Мое дело расследовать убийство. Собирать факты и анализировать их.
— Бог в помощь! — неожиданно тихим голосом откликнулся Нестеров.
Рука его опять массировала грудь. Турецкий увидел, что профессор побледнел.
— Позвать секретаря? — испугался Александр.
— Не надо. Позовите, — сдавленным голосом ответил Анатолий Иванович.
Саша бросился к двери. Изабелла Юрьевна кинулась звонить по телефону внутренней связи. Прибежали врачи из клинического отдела. Уколы, запах лекарств.
Но как только Анатолию Ивановичу стало лучше, он повел Турецкого по коридорам своей клиники. Ему очень хотелось, чтобы следователь своими глазами увидел «чудесные клетки».
Турецкий не возражал. Осмотр клиники входил в его программу.
Глава 10
Время собирать камни
Олег Николаевич Левин, «важняк» из Генпрокуратуры, а в прошлом стажер Александра Борисовича, находился в кабинете заместителя председателя Лицензионной палаты Светланы Петровны Кузьминой. Они беседовали уже около получаса, но Левину казалось, что он сидит напротив строгой и неулыбчивой дамы по меньшей мере часа два.
— Светлана Петровна, все-таки давайте еще раз: вы считаете, что мотив убийства не связан с профессиональной деятельностью Вадима Яковлевича Климовича?
— Еще раз: считаю, что нет! Ну поймите, любая лицензия, выдаваемая палатой, является коллективным трудом! Вообще получение лицензии — это очень длительная и многоуровневая процедура. Сначала заявитель собирает пакет разрешительных документов: от пожарников, от службы санэпиднадзора, данные по кадровому составу с указанием квалификации каждого сотрудника, данные об используемом оборудовании с метрологическим контролем…
У Левина уже голова шла кругом от этих бесконечных перечислений. Кроме технических подробностей, ничего добиться от женщины не удавалось.
— Ну хорошо, пакет документов собран. Что дальше?
— Подождите, это еще не все. К пакету документов прилагается устав юридического лица, справка из налоговой инспекции с указанием ИНН…
— Ну хорошо! Пакет собран! Какова дальнейшая процедура?! — начал выходить из себя Левин.
— Потом нужны внутренние распоряжения: должностные обязанности каждого сотрудника, это тоже входит в пакет документов… — словно глухарь на току, пела свою песню Светлана Петровна.
«Я ее тяжело раню и тяжело убью! В школе она была отличницей. А я всегда ненавидел отличниц. И правильно делал!» — думал Левин.
— Светлана Петровна! Я вас очень прошу, давайте двигаться дальше. Вот пакет документов..
— Заявочный пакет, — тут же поправила его Кузьмина.
— Заявочный пакет собран. Дальше?
— Дальше он передается в экспертное управление, — сдвинулась наконец с мертвой точки Кузьмина. — И знаете что? Если уж на то пошло, то покушаться следовало на начальника этого отдела.
— Почему? — оживился Левин.
— Потому что именно эксперты этого управления проверяют, соответствует ли лицензиат…
— Кто, простите?
— Тот, кто хочет получить лицензию. Так вот, председатель этого управления дает заключение, соответствует ли лицензиат требуемым условиям. На основании проверки заявочного пакета документов, которое осуществляют его сотрудники.
Левин чувствовал, что теряет сознание или самосознание. А может быть, и самоконтроль.
— Если я правильно вас понял, руководитель экспертного управления и выдает лицензию?
— Нет, вы поняли неправильно! — с удовольствием выговорила Кузьмина. — Руководитель экспертного управления дает заключение о…
— Ну да, ну да, я помню… — почти взвыл Левин. — А кто выдает саму лицензию? Чье слово решающее?
— Решение о выдачи лицензии принимает председатель Лицензионной палаты. Единолично.
— То есть покойный Климович?
— Да. Но он делает это на основании заключения экспертов. Решение о выдачи лицензии — это, по сути, коллективное решение.
— Но вы же только что сказали, что его принимает председатель палаты единолично!
«Спокойно, держись, — говорил себе Левин. — Раз, два, три…»
— Да, он его принимает единолично. Он ставит свою подпись под документом. А фактически — это решение коллективное, — четко выговаривала слова Кузьмина. — Большую роль в принятии этого решения играют специалисты экспертного управления. И его руководитель, который…
— А кто руководитель этого управления?
— Я! Как видите, я жива и здорова. И вообще, логичнее было бы убрать всю Лицензионную палату. А мы все, слава богу, живы.
Она победно взглянула на зеленого от тоски Левина.
— Хорошо. Еще вот такой вопрос. Лицензионная палата отозвала лицензию на деятельность клиники «Возрождение». Как вы это прокомментируете?
— Это вообще другая история. Во-первых, Нестерову запретили деятельность, связанную с применением его препарата. А производить никто ему не запрещал. Во-вторых, лицензию отозвали уже два месяца тому назад, а Климович погиб третьего дня. В-третьих, в случае с Нестеровым процедура вообще была другой. Мы получили официальное письмо из ведомства Литвинова. Контрольный институт уведомил нас, что отзывает разрешение на использование препарата Нестерова.
— Как по-вашему, может ли это обстоятельство являться мотивом преступления?
