Николай Калифулов - Марионетка
— Это невозможно, он, как хищник, чувствует присутствие противника, а поэтому близко не подпустит. По характеру он не такой, как тот мент, который заперся в купе. Северов, наоборот, пойдет по следу и всех по очереди передавит. Вам это нужно?
— Нет!
— В таком случае оставим все как есть, — заключил «Питон».
* * *Андреев находился в своем служебном кабинете в здании УВД. Он готовил план оперативных мероприятий под кодовым наименованием «Земляки». Исследуя документы, привезенные из Москвы, он обнаружил в них много нового для себя. Неожиданно раздался телефонный звонок. Сыщик поднял трубку и услышал:
— Андрей Николаевич, зайдите ко мне.
— Сейчас буду, — ответил он полковнику Бабкину, который исполнял обязанности начальника УВД.
Через несколько минут Андреев вошел в кабинет Бабкина.
— Разрешите, товарищ полковник?
— Входи!
Андреев подошел к столу, за которым сидел начальник, и остановился. Бабкин пристально посмотрел на Андреева и спросил:
— Андрей Николаевич, вы по каким делам ездили в Москву? Вы прекрасно знаете, что есть приказ начальника УВД, что всем, кто включен в оперативно-следственную группу по расследованию серии последних убийств, выезд за пределы города и области без разрешения руководства запрещен. Вам данный приказ извещен под роспись. Почему нарушаете?
— Мне необходимо было срочно быть в Москве по семейным делам. Обстоятельства изложить я не могу, потому что это сугубо личное и семейное дело, — соврал Андреев.
— В таком случае объявляю вам строгий выговор, — и, продолжая, Бабкин добавил: — Теперь объясните мне текст вот этой стенограммы, которую представили сотрудники технического отдела.
При этом он передал Андрееву лист печатного текста. Андреев внимательно прочитал текст и понял, что это стенограмма его беседы по телефону со следователем прокуратуры Столетовым, где он предупреждал о визите оперативников на квартиру Хитровой.
Андрееву ничего другого не оставалось, как идти «ва-банк»:
— Я не скрываю данный факт. Считал и считаю своим долгом уведомить следователя о нарушениях законности, которые исходят от сотрудников милиции, и полагаю, что те права, которыми облечены сотрудники милиции, не дают им оснований злоупотреблять этим, а тем более идти на прямое нарушение уголовно-процессуального законодательства.
От услышанного жирное лицо Бабкина побагровело, и он, еле сдерживая эмоции, зашипел:
— Нет, вы ошибаетесь, это называется по-другому, никак иначе, как предательство интересов службы, и как профессионал вы должны понимать, что за нарушение этой нормы закона к вам будут применены суровые меры дисциплинарного воздействия. Я сегодня же подпишу приказ о вашем полном служебном несоответствии. Вы свободны.
Андреев вышел из кабинета Бабкина глубоко взволнованный, понимая, что карьера офицера МВД России с этой минуты для него висит на волоске.
«Вот, оказывается, где мне нанес очередной удар мой тайный враг», — подумал Андреев.
Проходя мимо кабинета отдела кадров, Андреев увидел Кольцова.
— А ты почему здесь, Василий Николаевич?
— Все, «финита ля комедия», Андрей Николаевич, меня уволили из органов.
— За что?
— Помнишь наш разговор у тебя в кабинете, где я тебе сообщил о заявительнице Хитровой? Так вот, оказывается, твой кабинет на «прослушке» в техническом отделе. Бабкин меня вызвал и показал стенограмму нашей беседы. Я сказал ему все, что думаю о нем. Ну, в общем, послал я его туда, куда посылают в подобных случаях. Он стал на меня кричать и оскорблять нецензурными словами. Ну, я не выдержал и съездил ему по физиономии. Вот и результат. Получил приказ на увольнение.
— Да ты что, Василий Николаевич, сдержать себя не мог? Сколько всякого «дерьма» работает в милиции не на своем месте. Не стоит на каждого подонка обращать внимание. Я считаю, они ногтя нашего с тобой не стоят.
Наступило напряженное молчание. Андреев предложил товарищу сигарету, и они закурили, потом сыщик продолжил:
— Хорошо, попробую тебе помочь найти работу на гражданке, где-нибудь в службе безопасности.
— Если поможешь, Андрей Николаевич, скажу спасибо.
— Ладно, не переживай, прорвемся, не впервой, я тебе позвоню.
* * *По телефону «Питон» услышал знакомый голос генерала, который назначил ему встречу на прежнем месте. Выйдя из метро «Семеновская», он увидел черную «Волгу» со знакомыми номерами. Открыв дверцу, присел на заднее сидение.
— Как твои дела? — спросил генерал.
— Пока все идет по плану.
— Хорошо! Прошу тебя быть осторожнее и чаще проверяться.
— Генерал, не надо мне лишний раз напоминать о конспирации, этому меня в свое время хорошо учили.
— В таком случае передаю два пакета: один «Никодиму», а другой передашь связному с той стороны.
— Каким образом? — спросил «Питон».
— Через Международный Красный Крест. В ближайший четверг в полдень в глубине аллеи около третьей скамейки за памятником Пушкину ты подойдешь вот к этому человеку.
Генерал передал фотографию, «Питон» взял ее в руки и внимательно посмотрел на фото.
«Где-то я уже видел это лицо», — подумал он.
— Ты спросишь его: «Извините, мне ваше лицо напоминает одного известного актера. Вы Петр Безухов?» Ответ: «В Москве сейчас бум на известных людей. Если вы пройдете пешком по Тверской, то вы обязательно встретите известную личность. Вы ошиблись, меня зовут Андрей Байкальский».
После этого ты передашь ему документы.
— Вы, верно, ошиблись, в романе были персонажи Пьер Безухов и Андрей Болконский, — уточнил «Питон».
— Ошибки нет, в нашем романе пароль именно такой, как я сказал.
Г л а в а 13
«Калифорниец», наблюдая с небольшой возвышенности, хорошо видел все разрастающийся молодой поселок так называемых «новых русских». К нему между молодых фруктовых деревьев спускалась узкая, залитая бетоном дорога. Сюда в последнее время понаехали строители, и стали возникать отдельные усадьбы со своими дворцами. Вот и этот уютный, со вкусом украшенный коттедж появился среди цветущих деревьев совсем недавно. Чувствовалось, что руководил его отделкой не глупый человек, понимающий архитектурный дизайн. Ничего современного, идущего вразрез с окружающей природой, в постройке не применялось — только кирпич и дерево. Старорусская резьба украшала его фасадную часть. Дом казался сказочным теремом. За высоким кирпичным забором территории садового участка кроме дома находились гараж, рядом с которым стоял черный шестисотый «Мерседес», корт для игры в большой теннис, бассейн для плавания и хозяйственные постройки. Среди многочисленных плодовых деревьев были видны ягодные насаждения. На ровно постриженных газонах красовались кусты красных и белых роз. В середине этого цветущего сада возвышалась огромная беседка, в которой находились два стола, на одном из них стояли старинный самовар и шикарный чайный сервиз, а на другом валялись колоды карт, фужеры и несколько импортных бутылок спиртного. Виноградные лозы обвивались вокруг беседки, прикрывая отдыхающих от солнца. К этой беседке вела бетонная дорожка.
«Калифорниец» подкатил на «Опеле» к воротам дачного участка, несколько раз посигналил, и они открылись. Его уже ждали. Припарковав автомобиль рядом с «Мерседесом», он направился к дому. Но его окликнул из беседки еще моложавый, сохранивший стройную осанку мужчина лет пятидесяти. Гость резко повернулся и с улыбкой на лице пошел ему навстречу. Не доходя двух метров, он остановился.
— Как себя чувствует герой, когда находится во всероссийском розыске? — мягко, с добродушной усмешкой спросил хозяин усадьбы и продолжил:
— Не каждого грешника удостаивают такой чести. Я, к примеру, за свою долгую жизнь так и не почувствовал этого некомфортного ощущения.
— Евгений Андреевич, не зарекайтесь, от сумы да от тюрьмы никто не застрахован.
— Эх, «Калифорниец»! Зелен ты еще в таких делах, хоть и пытаешься стать «провидцем», и не надо меня сверлить суровым взглядом. Я ведь не влюбленная девица, которая падает в обморок от одного твоего взгляда. Лучше это прибереги в другом месте, а мне ответь: какие у тебя были основания «ухлопать» столько пацанов, в том числе и моего лучшего помощника Усова?
Хозяин снова с усмешкой посмотрел на гостя. Однако в его кажущейся мягкости опытный наблюдатель мог уловить свирепый и властный характер. От нее становилось не по себе каждому, кто видел подобный взгляд. Этот взгляд буквально обезоруживал собеседника, и поэтому гость, набравшись мужества, попытался сгладить неприятное впечатление, которое произвели его слова на хозяина. Он ушел от ответа и сказал следующее:
— Один мудрец говорил, что за свою долгую жизнь он пережил всего семь счастливых дней. Так вот, в моей жизни счастливый день — это сегодняшний день, когда я встретил вас.
