Сергей Зверев - Ненависть и месть
– Как зачем? Так ведь ему же прямая выгода. Он сталкивает носами двух конкурентов и убирает их. Точнее, они сами убирают друг друга. На такой небольшой город, как Запрудный, трех фирм, торгующих бензином, многовато. Монополия может принести Айвазу огромные прибыли. К тому же, как я понял из отдельных фраз Порожняка, Айваз за что-то зол на Володина.
– А поконкретнее?
– Увы, – развел руками Семенков, – фактов нет. Айваз вроде бы сказал Саше Порожняку, что, несмотря на какую-то непонятку между ним и Володиным, он Гришу не трогал.
– А ты не думаешь, Владимир Иванович, что наш герой попросту сбежал и в Запрудный больше не вернется?
– Кто, Володин? Нет, не думаю.
– Почему? Ведь семья-то его в Москве. В случае необходимости Шереметьево-2 под рукой. Сел в самолет – и через пару часов ты в Европе.
– Да, но здесь остался его отец. Человек больной, плохо передвигается, а Гриша очень любит своего отца. Это всем известно.
– Значит, советуешь подождать еще немного?
– У нас нет иного выхода.
– А что слышно по делу о копельмановском спирте?
– Все то же самое, что и с нашей автозаправкой. Никто ничего не знает, не видел, не слышал. Остались только следы протекторов автомобиля «Волга» и стреляные гильзы.
– Марка оружия известна?
– Да. Именно информация, касающаяся оружия, и представляет для нас самый большой интерес.
– Ну-ка, ну-ка.
– В милиции провели экспертизу, о результатах которой мне стало известно совсем недавно. Убийцы использовали девятимиллиметровый пистолет «ПБ-6».
– Что-то слышал, но только краем уха. Расскажи-ка поподробнее.
– В армии это оружие практически не применяется. Состояло на вооружении спецподразделений органов внутренних дел и внутренних войск МВД.
– Не может быть! – с искренним изумлением воскликнул Константин. – Спецназ МВД?
– Именно так. «ПБ» – пистолет, предназначенный для бесшумной и беспламенной стрельбы. Разработан на базе обычного пистолета Макарова и выпускается в комплекте с глушителем.
– А, так это обыкновенный «ПМ» с глушителем. Так бы сразу и сказал.
– Ну… не совсем обыкновенный. В нем заменена конструкция кожуха так, чтобы он мог соединяться с глушителями винтовой резьбой. Видимо, из-за применения глушителей никто в окрестности выстрела не слышал. Кстати, «ПБ» по своим характеристикам считается уже устаревшим и снимается с вооружения в частях спецназа МВД. Вместо него используют бесшумный пистолет «ПСС». У него и выстрел помощнее, и боевая скорострельность повыше, а характеристики глушения почти идеальные.
– Ты не думаешь, Владимир Иванович, что за всем этим стоит «Белая стрела»?
– Я в эти слухи не верю, – скептически произнес Семенков. – По-моему, басни про «Белую стрелу» распространяют сами эмвэдэшники.
– Отчего же?
– Мне кажется, что на самом деле все гораздо проще. Идет борьба за выживание, за раздел сфер влияния, за очень большие доходы. В таких условиях даже твой самый близкий партнер по бизнесу сможет отправить тебя на тот свет или заказать каким-нибудь отмороженным. Такие разборки приносят гораздо больше вреда, чем действия милиции, прокуратуры и всех прочих силовых структур.
– Вдруг это на самом деле правда, и где-нибудь в недрах ментовки родилось какое-нибудь специальное подразделение, не скованное никакими рамками?
– Во-первых, для этого нужны люди. И не просто профессионалы, а фанатики. Во-вторых, на содержание такого специального подразделения требуется огромное количество денег: соблюдение полной конспирации, информационное обеспечение, а попросту говоря, разведка и контрразведка, связь, транспорт, оружие. Все должно быть на таком уровне, чтобы какой-нибудь Джеймс Бонд позеленел от зависти. А в-третьих, милиция и прокуратура сейчас разлагаются прямо на глазах. Да если бы хоть что-нибудь подобное на эту так называемую «Белую стрелу» родилось в недрах Министерства внутренних дел, через купленных осведомителей это стало бы известно немедленно.
– Значит, ты убежден, что все разговоры о «Белой стреле» полная туфта?
– Я думаю, все гораздо проще. В милиции сейчас платят мало, а зарабатывать и кормить семьи нужно каждому. Милиция по нынешним временам просто вынуждена подрабатывать. Ты ж знаешь, они занимаются охраной и доставкой грузов, сопровождением и прочими подобными делами. Например, кто мешает человеку вроде Айваза под вполне легальным прикрытием от имени фирмы «Триал» заключить договор с каким-нибудь милицейским подразделением для выполнения конкретной задачи?
– То есть не постоянный договор, а разовый?
– Да.
– Но оружие-то спецназовское, а не обычное милицейское.
– Ну и что? Это вполне могло быть какое-нибудь подразделение из Москвы. Для выполнения одного задания вполне можно было взять из оружейки хранящиеся там «ПБ», использовать их один раз и вернуть на место.
– А патроны? Отчетность?
Семенков махнул рукой.
– Ерунда, все преодолимо за бутылку водки. Если не за бутылку, то за две. Не две, так ящик. Не за ящик, так за определенную сумму наличными. И все шито-крыто.
– Но ведь все равно получается, что это дело рук ментов, – с сомнением произнес Константин. – Или я не прав?
– По таким хлипким уликам трудно сказать что-нибудь определенное. Ну, использовали убийцы пистолет «ПБ» с глушителем, и что? Мало ли оружия сейчас гуляет по стране? У нас тоже кое-что имеется. И это не обязательно табельные «макаровы», «калашниковы» или даже «стечкины». Сейчас ведь можно купить все, что угодно, – от помпового «Моссберга» до «узи» или штурмового «хеклер-коха». А советского оружия, пусть даже принадлежавшего бывшему спецназу, с Кавказа прет столько, что деваться некуда. Да и не только с Кавказа. И вообще – не это главное.
– Что же тогда?
– Мы совершенно не имеем выходов на Айваза. Никакой возможности получать оперативную информацию о его действиях. О том, что вообще творится в азербайджанской общине города. Это ведь несколько тысяч человек.
– Владимир Иванович, я же дал тебе полную свободу действий. Как там у нас в детстве в кружках технического творчества говорили – твори, выдумывай, пробуй.
– Виноват, Константин Петрович, до сих пор не уделял проблеме должного внимания. После того как ты сумел договориться с Айвазом, я переключил все внимание на Сашу Порожняка. Кое-какую информацию об азербайджанцах мы и сейчас получаем от осведомителей. Но, во-первых, это слишком дорого, а во-вторых, ненадежно. Несколько раз информация, полученная нами от завербованных осведомителей, оказывалась сплошной дезой.
– Может, их просто вычислили и подсовывают липу?
– Не исключаю такой возможности. Айваз, надо признать, противник серьезный. Таких, как Саша Порожняк, он бы не подпустил к себе на пушечный выстрел. Даже обувь бы себе языком вылизывать не позволил. Я предлагаю, не выпуская, конечно, из виду группировку «синих», перенести основную тяжесть нашего внимания на Айваза и фирму «Триал».
– Есть что-то конкретное?
Семенков открыл папку, достал довольно внушительную пачку бумаг.
– Здесь все, что касается технической части. Есть также предложения по агентурной работе. С твоего позволения, Константин Петрович, начну с общего плана.
– Давай.
– Для того чтобы четко ориентироваться в ситуации, планировать свои действия, правильно реагировать на неожиданные события либо предотвращать их, отслеживать результативность проводимых действий и с уверенностью проводить в жизнь собственные контрмеры, нам необходимо получать оперативную и конкретную информацию. На ее основе мы сможем делать оценки и выводы. Главными носителями материалов группировки Айваза являются люди из его окружения, документы, средства проводной и беспроводной связи, компьютеры, отслеживаемые факторы. Что касается людей, то рассчитывать на внутреннего информатора, завербованного нами и поставляющего данные, почти не приходится. Для этого мы не располагаем достаточными средствами. На внедренный источник рассчитывать также не можем.
– Да, специфический у нас объект. Извини, Владимир Иванович, это я так, продолжай.
– Гораздо более надежный для нас источник – документы, деловые бумаги, электронная информация, хранящаяся в компьютерах, и средства связи.
– Телефон?
– Не только. Есть ведь и факсы, и переносные радиостанции, пейджеры. Нам необходимо, исходя из наших технических возможностей, организовать подслушивание, наружное наблюдение и каким-то образом попытаться добраться до архивов фирмы «Триал».
– А может, все-таки попытаться выйти на человека из ближнего окружения Айваза? Он же, в конце концов, не резидент иностранной разведки, а обыкновенный законник.
– Я в своих предположениях всегда исхожу из худшего. Это позволяет в дальнейшем избежать разочарований.
Семенков отрицательно покачал головой.
– Нет, я не вижу мотивов, по которым кто-то из ближнего окружения Айваза станет работать на нас. Ну что, жадность, страх, сексуальная невоздержанность, личные счеты с Айвазом, тщеславие, легкомыслие?
