Андрей Воронин - Инструктор. Глубина падения
– Жена известного бизнесмена, владельца крупнейшей в России авиакомпании «Серебряные крылья» Мария Паршина обвиняется в организации убийства гражданки Германии Маргариты Крафт, – бесстрастно вещал диктор. – Тело гражданки Германии Маргариты Крафт было найдено в снятой ею московской квартире. По нашим сведениям, убийство было совершено на почве ревности.
– Маша… – прошептала Ева. – Этого не может быть… Она не могла убить. Не могла…
– Но ведь и не сказали, что она убила. Сказали, что она организовала убийство, – уточнил Забродов.
– Ну да… и организовать она не могла. Я-то знаю. Плевать ей было на Паршина. У нее был совсем другой мужчина… – в задумчивости произнесла Грановская. – Она бы только рада была, если бы Паршин ей изменил.
– Не понял… – сказал Забродов.
– Да что здесь непонятного? – удивилась Грановская. – Все проще простого. Он ей изменяет, она подает на развод и получает две трети совместно нажитого имущества. Плюс он на нее дом их переписал, машину… У них контракт так составлен, – поспешила пояснить она. – В случае измены одного из супругов другому достаются две трети.
– Но когда госпожа Паршина приходила брать у меня интервью для своего журнала, мне показалось, она любит своего мужа. Книгу у меня для него хотела выцыганить…
– Книгу?.. – в задумчивости пробормотала Грановская. – Для Паршина? Не смешите меня. Книгу она для другого человека хотела…
– То есть у нее самой есть кто-то? – уточнил Забродов.
– Это сейчас неважно, – сказала Грановская и попросила: – Может, у вас есть знакомый адвокат? Я заплачу. Я очень хорошо ему заплачу. Но Маше нельзя сейчас в тюрьму. Ей никак нельзя в тюрьму.
– Хорошо, – кивнул Забродов. – Вы только так не волнуйтесь. Мы найдем ей хорошего адвоката.
– Да. Но ее сейчас нужно как-то вытащить оттуда. Ей никак нельзя в тюрьму.
– Она что, больна? – спросил Забродов. – Ведь адвокату придется все рассказать.
– Да, я вам доверяю, – кивнула Грановская и, чуть понизив голос, добавила: – Она беременна.
– Не от Паршина… – продолжил Забродов.
Грановская кивнула и вздохнула:
– Теперь вы понимаете, почему она не могла убить эту, как ее там, Крафт. Ей было выгодно, чтобы у Паршина была любовница. Чтобы все узнали о его измене и они успели развестись, пока не стало известно о ее беременности.
– Да. Действительно, все это более чем странно…
– В общем, вы утром позвоните своему адвокату, и мы займемся спасением Маши, – решительно проговорила Грановская.
Илларион Забродов понял, что имеет дело с сильной женщиной.
– Да. Так я хотела пойти поискать папку, – вспомнила Грановская. – Мне почему-то кажется, что там кроется какая-то очень важная тайна и, возможно, разгадка всех последних событий.
Когда Грановская решительно встала из-за стола, Забродов понял, что тянуть больше нет смысла, и остановил ее:
– Простите, Ева, я должен был сразу сказать. Но я не хотел вас подставлять.
– Не поняла… – проговорила Грановская. – В каком смысле подставлять?..
– Папка у меня.
– У вас?! – удивилась Грановская, опять присаживаясь за стол.
– Да, Дмитрий Палыч отдал мне ее на хранение.
– Вы смотрели, что там?
– Нет. Сейчас вместе посмотрим, – сказал Забродов и попросил: – Подождите меня здесь. Я сейчас вернусь.
– Да, конечно, – кивнула, волнуясь, Грановская.
Забродов вышел и через несколько минут вернулся с синей папкой.
– Берите смотрите, – сказал он, отодвигая вино и бутерброды. – А я сварю кофе.
– Да, нам сейчас кофе поможет, – сказала Грановская, открывая папку и вынимая оттуда бумаги.
– Ну что? – спросил Забродов, разливая кофе. – Что там за ценные документы?
– Ничего не понимаю… – пожала плечами Грановская. – Счета какие-то. Листки из блокнота с какими-то цифрами. И вот фотография…
Забродов взял небольшое черно-белое фото, на котором трое молодых парней в камуфляже, улыбаясь, позировали на фоне небольшого самолета, на котором латинскими буквами было выведено DRAKON.
– Вы знаете кого-то из этих парней? – спросил Забродов.
– Вроде нет… – покачала головой Грановская, еще раз взяв в руки фото.
– Здесь с другой стороны надпись, – заметил Забродов. – 2000 год, июнь. Вы не помните, что было в это время?
– У нас Митя родился, – улыбнувшись, сказала Грановская. – А Грановский даже не смог приехать забрать из роддома. Они с Паршиным тогда только начинали свое дело. У них какой-то очень важный контракт был. А потом они неделю пили, денег много у них появилось.
– Понятно, – кивнул Забродов, изучая бумажки со счетами.
– Что там? – спросила Грановская, все еще рассматривая фотографию.
– Счета. И, судя по суммам, их самолеты должны были перевозить особо ценные грузы. На обычных пассажирских и грузоперевозках столько не заработаешь.
– Ну, как я поняла, их самолеты иногда выполняли какие-то спецрейсы. За это хорошо платили… – проговорила Грановская и вновь впала в задумчивость.
– Так, может, здесь на фотографии и есть участники одного из спецрейсов? – высказал предположение Забродов, продолжая внимательно изучать лежащие в папке бумаги.
– Быть может… Быть может… – повторила Грановская, как будто что-то вспоминая.
– А вот на одной страничке из блокнота как будто какие-то имена или фамилии, – сказал Забродов и прочитал: – Ворялток, Вокирич и Нитим.
Грановская вслушалась и вдруг оживилась:
– Митин, да-да, Митин. Это было недавно. Сергей был еще жив. Мы смотрели по телевизору какой-то репортаж из Сирии, и Сергей вдруг побледнел, вскочил и говорит: «Митин жив! Представляешь, Митин жив! Я узнал его! Бороду отпустил. Воюет, гад! За кого только – не понял». А потом назвал еще две фамилии…
– Митин… – проговорил Забродов и, всмотревшись в написанные на листке из блокнота слова, проговорил: – Митин, Котляров и Чириков.
– Да-да, точно!
– Их фамилии написаны наоборот, – объяснил Забродов.
– Я помню. Он сказал, что Митин жив, значит, и Котляров с Чириковым тоже могут быть живы. Было уже поздно, но он тут же перезвонил Паршину и радостно сообщил, что видел Митина по телевизору. Но, как я поняла, Паршин от этого не пришел в восторг.
– Ева, – видя, что его собеседница очень разволновалась, как можно мягче произнес Забродов, – постарайтесь вспомнить тот разговор.
– Да… Сейчас попытаюсь. Я не слышала, что отвечал Паршин, но Сергей спросил у него, перечислил ли он какие-то деньги. А потом очень сильно возмутился и начал кричать, что у парней остались родители. И даже если они бы погибли, Паршин просто обязан был с ними рассчитаться… И он еще сказал Паршину: «Так ты что, мерзавец, перечислил их только себе и мне?! Мне не нужны такие деньги! Скажи номер счета, и я все перечислю родственникам!» Он больше мне тогда ничего не сказал. У нас не принято было выпытывать друг у друга секреты. А потом перед самым отлетом он передал мне вот эту папку… Будто предчувствовал.
– Понятно, – кивнул Забродов.
– Но что за счета, что за деньги – я понятия не имею, – сказала Грановская. – Жили мы довольно скромно. Хотя Сергей как-то обмолвился, что, если с ним что-то случится, мы с Митей ни в чем не будем нуждаться. И знаете, я просто за этими всеми страшными событиями обо всем на свете забыла… Но после гибели Сергея был один довольно странный звонок. Звонивший не представился, а только удостоверился, действительно ли это номер Евы Грановской, и сказал, что после гибели мужа я должна буду что-то унаследовать. Но я не придала этому особого значения. Мне было не до того. Сейчас тоже, в общем-то, не до того…
– Подождите, – проговорил Забродов, взяв в руки фотографию и один из счетов. – Эти парни на фотографии, можно предположить, погибли или, точнее, пропали в том самом 2000 году, в июне.
– Да, – кивнула Грановская.
– Так вот, на этих двух счетах есть даты поступлений. И первая дата как раз июль 2000 года. Довольно солидные суммы. На один счет перечислено чуть больше денег, на другой чуть меньше. Счета, надо понимать, закрытые. Во всяком случае, с 2000 года с них ничего не снимали. А поступления осуществлялись регулярно.
– И что мы будем с этим всем делать? – пожала плечами Грановская. – Я не понимаю, почему кому-то надо охотиться за этой папкой.
– Пока что я и сам мало что понимаю, – в задумчивости произнес Забродов. – И самое главное, где вы будете сейчас хранить эту папку?
– Да, ее нужно куда-то спрятать, – согласилась Грановская. – Сергей знал, что говорил. А он почему-то был уверен, что эта папка – гарантия нашей с Митей безопасности.
– Самое первое, что нужно сделать, – это скопировать все эти документы и фотографию, – сказал Забродов. – Пусть будут два экземпляра. Один вы спрячете у себя, другой, если вы мне доверяете, пусть хранится у меня.