Федор Зуев - Обреченные на месть
– Ну вот, – сказал я, внутренне ликуя. – Будто сто лет не виделись.
– Славка, подлец, ты почему не звонил? Уже решил меня бросить? – смеялась она.
– Да как же я до тебя дозвонюсь, если все номера телефонов находятся у тебя. Так сказал твой отец.
– Ничего подобного! Ты хитрый врунишка! А я, глупая, все время ждала звонка.
– Ну вот, дождалась, и я позвонил в дверь.
– Да уж, а я тут занимаюсь уборкой. Давай присоединяйся, поможешь мне.
– Ты очень красивая в этом наряде! – попытался я увильнуть от ее предложения. – Шлепанцы, темно-синие колготки, рубашка на выпуск без ничего под ней – тебе очень идет, а особенно этот золотистый шарфик, которым ты перетянула свои замечательные волосы.
– Скажи еще, что я сексапильная, – кокетливо сказала Лина.
– Безумно! И так же безумно я хочу тебя!
– Неужели соскучился уже?..
– Хуже – я просто истосковался!
– Ну хорошо, хорошо… Тогда беги в душ, а я пока прикреплю плакат с этой красоткой на дверь стенного шкафа. Правда, здорово выглядит? – спросила она.
С плаката смотрела шикарная полуобнаженная темнокожая певица в дымовой завесе и разрезающих пространство сцены разноцветных лучах юпитеров.
– Нет, Лина, она просто дурнушка по сравнению с тобой.
– Хитрый льстец! – услышал я уже через закрытую дверь ванной.
Наскоро ополоснувшись чуть теплой водой, я, как неудержимый завоеватель Африки «Лис пустынь» Роммель, ворвался в сдавшуюся на милость победителя крепость-спальню, где меня дожидался заветный приз в виде любимой Шахерезады. Капитуляция затянулась почти до следующего утра…
В двенадцать часов пополудни появился, разбудив нас, Алекс и сообщил, что Линина «тойота» РАВ-4 стоит под окнами. Ангелина наготовила на завтрак кучу разных вкусных вещей, и мы, соединив его с обедом, пили легкое вино, шутили и представляли, как скоро мы вот так же будем все вместе праздновать наш приезд в Нью-Йорке.
Алекс привез нам два билета на Таганку, на спектакль «ВВС» по мотивам песен Владимира Высоцкого. Около пяти вечера мы с Ангелиной отправились туда, сев в ее великолепную серебристую «тойоту».
Спектакль произвел на меня сильное впечатление. Мне все время казалось, что где-то рядом, за кулисами, находится сам великий бард и поэт, наблюдающий за нами. Я вспомнил, как когда-то был на юбилейном вечере памяти Высоцкого, но тогда у меня осталось другое впечатление. Все было пополам с нафталином номенклатурно-чиновничьего пафоса. Вдобавок Валерий Золотухин, напялив на себя латаный старый пиджачишко (бедности ради), продавал в фойе свои книги. Конечно, и это тоже бизнес, но другу Высоцкого, казалось мне тогда, это крохоборство не к лицу. Да и сам Владимир Семенович, будь он жив, думаю, посмеялся бы над таким карнавалом своего старого товарища.
Домой мы поехали не самой короткой дорогой – по набережной Москвы-реки, мимо величественного, прекрасно освещенного древнего Кремля, в объезд через Пушкинскую площадь, мимо Белорусского вокзала и бывшего «Яра», недавно вернувшего себе это историческое название (в отличие от уникального и уничтоженного правительством Москвы и олигархами «Славянского базара»).
Этот счастливый день завершился для нас тихой семейной идиллией в нашем временном доме. Лина хлопотала на кухне, а я стоял на лоджии, курил, наслаждаясь тишиной и собственным счастьем. В этот момент я хотел лишь одного: чтобы это чувство было долгим-долгим, длиною в нашу с Ангелиной жизнь…
Я услышал за спиной шорох – ко мне тихо подошла Лина.
– Ну, чего ты ждешь? – шепнула она. – Пойдем, я хочу спать.
…Два дня и две безмятежные ночи были подарены нам судьбой. За это время мы лишь раз вышли из дома, чтобы съездить навестить в больнице Владимира. Он был очень рад нашему визиту и знакомству с Ангелиной. В этот день, 1 сентября, был его день рождения. Огромный букет цветов и бутылка шампанского немного скрасили его заточение в больнице. Но я никогда прежде не видел у него такого грустного лица, как будто мы прощались навсегда. Об этом же на обратном пути мне сказала Ангелина. Позже я узнал, что Владимира не стало в ту осень. Его сбила грузовая машина, когда он, в своей любимой Евпатории, возвращался, прихрамывая, с грязевых процедур в свой маленький, недавно купленный дом.
Но это было потом, а тогда нам казалось, что беда отступила от нас, мы были счастливы. Особенно я. В тот день, по дороге домой из больницы Лина сказал мне, что у нас будет ребенок. От неожиданности я чуть не врезался в ехавший перед нами «жигуленок», точно такой же, какой недавно был у меня, только белого цвета. Моя жизнь обрела новое качество, а судьба дала мне подарок, о котором я мог только мечтать. Так мне казалось тогда, и я радовался всему и, счастливый, смотрел на нарядных первоклашек, возвращавшихся с родителями и бабушками после своего первого школьного дня. «Блаженны нищие, ибо царство Божие наследуют…»
Глава XVI
Алексею пришел факс с сообщением о завершении всех переговоров. В Штатах его поверенный дилер Александр Самарин занимался продажей земельных участков и в настоящее время заключал сделку с крупной строительной компанией по очень выгодной цене. Та скупала всю землю, выставленную на сейл.
Официально, как посредник, он имел свои 4,5 процента от сделки и неофициально от компании за заключение договора тоже не меньше. Земельный рынок в Америке процветал всегда, но сейчас он находился на очередном подъеме, и, по прогнозам, вскоре должен был произойти еще более стремительный рывок цен…
Александр в прошлой жизни был ведущим нападающим в казанском хоккейном клубе «Барса». В табели о рангах значился в десятке лучших, результативных игроков. По контракту уехав в Штаты, за пару лет прошелся по клубам Детройта, Чикаго и Нью-Джерси, выкладываясь на тренировках как спарринг-партнер, а большинство игрового времени отсиживался на скамейке запасных. Очередное предложение на подобную же роль, только во франкоговорящем приполярном Квебеке в Канаде, заставило задуматься о том, что ждет его через год-два, а может быть, и раньше. Возвращение в Казань? Там он уже не нужен – новые талантливые игроки давно и ярко заявили о себе. Тогда-то он и согласился сотрудничать с Алексом и как призовой аванс получил от него участок-лот в Палм-Косте площадью 10 000 квадратных скверфит, с пальмами, лимонами, пушистыми, с мягкими иглами соснами и почти ручными розовыми фламинго в придачу, коих в этом регионе Флориды было огромное количество. Как, впрочем, и непуганых небольших американских оленей.
К огромному удовольствию Самарина, на текущий момент вся недвижимость Алекса оценивалась на 40 процентов выше, чем предполагалось вначале. Соответственно и его интерес прямо пропорционально пер в гору. А когда Самарин прикинул возможные варианты вознаграждения с противоположной стороны, у него прямо дыхание сперло, как у той лисицы, что пускала слюни при виде огромного куска сыра. Александр еще более вдохновлялся, когда думал, что это только первый тайм, и шайбы в ворота противника (то есть в его карман) еще будут.
Любой свой дил, то есть сделку, Самарин представлял как поединок на хоккейном поле. Он загорался, на него было приятно смотреть – глаза его блестели и искрились азартом и вдохновением. Да, он и напоминал в этот момент поэта-импровизатора, говорящего белым стихом или верлибром (в зависимости от того, на каком языке изъяснялся). И надо отдать ему должное: большинство своих поединков он выигрывал с хорошим счетом (в виде премиального чека).
По самым скромным подсчетам, на круг все земельные участки и недвижимость Алекса поднялись в цене примерно с 67 миллионов долларов до 98–100 миллионов плюс-минус 300 тысяч… С Алексом было обговорено, что в первой половине сентября, до начала нового экономического года, который выпадает в Штатах на 1 октября, они встретятся в манхэттенском офисе Алекса с независимыми экспертами и представителями «Чемикал-Манхэттен-бэнк» и крупнейших строительных компаний Флориды, Техаса и Южной Каролины, которые желали приобрести земли для дальнейшей застройки одно-двухэтажными городками в курортных джунглях этих трех штатов. Американская мечта – семья, дом, дети плюс авто и яхта – требовала все новых и новых застроенных угодий для следующих представителей среднего класса.
Встречу определили на второй вторник сентября. На 9 часов утра был запланирован «большой митинг». Для завершения всех подготовительных дел у Александра оставалось почти полторы недели вязкого, как патока, времени и томления в предчувствии «большой кубковой игры». Все дела решались на удивление легко и просто в деловых перелетах Нью-Йорк – Дайтона-бич и далее с инспекцией проездом по Ист-95-магистрали на север в Сан-Августин, а затем на юг через Палм-Кост в Майами. Новое поколение смуглых молодых американок кубинского происхождения давали ему некий допинг в профессиональном рвении. Работу свою Александр любил и «высоко», считая себя в жизни везучим человеком.
