Максим Шахов - Персидский треугольник
– Я провел собственное расследование, господин полковник, когда понял, что майор ввел вас в заблуждение…
– Говори толком, Абудас, у меня очень мало времени!
– Извините, господин полковник! Факты такие… Перед своим исчезновением Иванов говорил по телефону. Ему позвонили в ресторан. Информацию об этом звонке Иванов сразу же стер. Но я установил номер через телефонную компанию. Он принадлежал русскому по фамилии Маргелюк, который вроде бы является помощником энергетика на электростанции Бушира…
– Что значит вроде бы является, Абудас?
– Извините, просто я не уверен, что он тот, за кого себя выдает…
– С чего ты это взял?
– За день до исчезновения Иванова Маргелюк заявил в полицию о том, что у него украли в кафе на берегу телефон. Тот самый, с которого звонили Иванову…
– Ты что-то намудрил, Абудас, тебе не кажется? При чем тут телефон? Может, он его нашел…
– Я проверил, господин полковник. Телефон Маргелюк не нашел. Так он, во всяком случае, сказал следователю полиции.
– Ну и что? Может, кто-то его нашел и позвонил Иванову…
– Я бы тоже так решил, если бы не мальчишка – торговец сладостями, господин полковник!
На листе со схемой подземных бункеров ядерного центра в Исфахане Волк своей рукой нанес места расположения постов охраны. Русский не был военным специалистом, так что его ответы не могли дать полной картины того, как иранцы организовали охрану своих ядерных объектов.
Однако показания Иванова должны были стать всего лишь частью мозаики.
А уж свести полученные из разных источников сведения воедино было задачей соответствующих структур ЦРУ…
Покончив с этим, Волк посмотрел на часы. Потом вдруг сказал:
– Раздевайтесь, инженер!
Русский невольно вздрогнул. Волк его успокоил:
– Не волнуйтесь, это всего лишь мера предосторожности…
Иванов посмотрел на Волка, пытаясь понять, говорит тот правду или вводит его в заблуждение. Волк тем временем посмотрел на Хамада:
– Отвезете одежду на берег. Оставите где-нибудь неподалеку от ресторана. С документами, деньгами и всем остальным… Все должно выглядеть так, будто наш друг решил искупаться.
Хамад беззвучно соскользнул с табурета. Имитировать несчастный случай с «языком» ему было не впервой. Однако о теле русского Волк ничего не сказал. И это было довольно странно…
Русский разделся, Хамад запихал его одежду в полиэтиленовый мешок.
Волк окинул Иванова придирчивым взглядом. И спросил:
– Простите, инженер, часы у вас водонепроницаемые?
– Брызгозащитные…
– Тогда снимайте и их.
Иванов остался в одних трусах, на которых были изображены овощи-фрукты. Выглядел в этом наряде русский весьма комично. Трудно было поверить, что этот человек представляет собой столь огромную ценность…
– Только поосторожнее там, – предупредил Хамада Волк. – Но и не возитесь долго, если его хватятся в ресторане, вызовут полицию.
Хамад кивнул. Волк вручил ему пульт дистанционного управления воротами. Иранец вышел, Волк закрыл за ним дверь и тут же прошел к окну. Убедившись, что его подручные выехали с территории, он повернулся к русскому. Тот все это время неловко ерзал в кресле.
– Извините, можно в туалет?.. – спросил он.
– Да, конечно, – кивнул Волк. – Идите за мной…
У двери санузла он посторонился и, прежде чем открыть дверь, сказал:
– Только тут такое дело, инженер… Наша хозяйка поскользнулась и ударилась. В общем, несчастный случай, поэтому полицию вызывать мы не стали. Так что поосторожней там…
Волк произнес это таким спокойным тоном, что Иванов сперва принял сказанное за шутку. Однако, едва войдя в санузел, он увидел распростертое на полу тело довольно молодой женщины. Инженер невольно остановился. На плечо ему легла рука Волка.
– Проходите, инженер, другого туалета у нас, извините, нет. А на улицу по нужде лучше не ходить.
Повинуясь легкому толчку Волка, русский шагнул к унитазу. При этом он старался держаться от тела как можно дальше. Волк прикрыл дверь, но уходить не стал.
Иванов осторожно присел на унитаз. В другой раз он, наверное, не смог бы в таких условиях оправиться, но сейчас выбора у него не было.
Сделав свое дело, он потянулся за туалетной бумагой, потом смыл воду и натянул трусы.
Все это время Иванов старался не смотреть на тело. Но тут его взгляд невольно встретился с глазами лежащей женщины. И инженер застыл, словно загипнотизированный. Ему на миг показалось, что она чуть шевельнула ресницами.
Русский отступил назад и налетел на унитаз. С трудом удержав равновесие, он скользнул взглядом по обнаженному телу женщины. По сравнению с проституткой по имени Шехерезада лежащая на полу хозяйка дома была просто богиней. Но это не помешало Волку безжалостно ее убить…
Иванов вдруг ощутил непреодолимый позыв к рвоте. Прижав руку к груди, он резко повернулся, плюхнулся на колени и наклонился над унитазом. Около полминуты его буквально выворачивало наизнанку. Когда спазмы наконец отпустили Иванова, он услышал голос стоящего за спиной Волка:
– Нельзя пить в такую жару этот мерзкий самогон, инженер! Но ничего, умывайтесь, я угощу вас кое-чем получше…
Иванов поднял голову. Тирада Волка не была лишена издевки, но смотрел он на своего пленника с сочувствием и даже с некоторым беспокойством. Русский даже подумал: а может, это и вправду был несчастный случай?.. Он-то ведь тоже едва не упал, налетев на унитаз…
– Как ты додумался допросить мальчишку-торговца? – спросил полковник Барси.
Он был так удивлен, что даже обычная грубость в его голосе куда-то подевалась. Абудас понял, что Аллах на его стороне. И сказал:
– Я просто немного понаблюдал за тем местом, господин полковник…
– Ты уверен, что он не ошибся?
– Думаю, нет. Я специально провел небольшой эксперимент. Он определяет по запаху даже марки машин. Только путает «БМВ» и «Фольксвагены»…
– Это и немудрено, – сказал полковник. – Их делают на одних и тех же заводах из одних и тех же комплектующих… Значит, инженеру позвонили в ресторан с якобы украденного телефона. После этого он вышел на улицу и направился не к морю, а в переулок. И оттуда сразу выехала большая машина – «БМВ» или «Фольксваген»… Я правильно понял?
– Да, господин полковник! Ситуация вырисовывается именно такая…
– Слушай меня внимательно, Абудас! Этот русский знает слишком много о нашей ядерной программе! И мы не можем допустить, чтобы он выехал из страны! Если его прячут соотечественники на электростанции, я должен об этом знать! Как можно быстрее! Ты все понял?
– Да, господин полковник! Но вы же сами знаете, как трудно добыть информацию о русских. У нас на станции осведомители только из числа обслуживающего персонала из местных. А они вряд ли будут в этом случае полезны. Да и майор Сахаб…
– Ты не понял, Абудас! С Сахабом я разберусь сам. Только позже. Забудь о нем! С завтрашнего дня ты переходишь в оперативное управление отдела безопасности ядерной программы! И я тебе приказываю любой ценой выяснить: действительно ли Иванов решил бежать из Ирана и с этой целью имитировал свою смерть?.. И если да, то где он скрывается?
Иванов склонился над умывальником. Волк дождался, пока он умоется, и протянул пленнику полотенце. Когда тот вытерся, они вернулись в гостиную. На этот раз Волк предложил инженеру сесть за барную стойку.
Достав высокие стаканы, он плеснул в них водки. В свой чуть-чуть, а в стакан Иванова – около ста пятидесяти граммов.
– Берите, инженер! – кивнул Волк. – Я хочу выпить за наше сотрудничество!
Иванов стакан взял, но посмотреть Волку в глаза не решился. Тот едва заметно улыбнулся.
– Прозит! – легонько чокнулся он и выпил.
Когда Иванов последовал его примеру, Волк потянулся за сигаретой.
Щелкнув зажигалкой, он выпустил дым в сторону и сказал:
– Я понимаю ваши опасения, инженер, но, поверьте, они абсолютно беспочвенны…
– Какие опасения?.. – негромко пробормотал русский, по-прежнему не решаясь посмотреть на Волка.
– Насчет хозяйки. Это действительно был несчастный случай, поверьте. Однако не стану скрывать: если бы не он, мне все равно пришлось бы сделать так, чтобы она умерла. Ради вашей безопасности, инженер.
– Моей… б-безопасности?..
– Да. Принято решение о вашей эвакуации.
– Какой эвакуации? Куда?
– Это пока секрет. Однако могу вас заверить: в той стране, интересы которой я представляю, вам будет намного лучше, чем в Иране… Поэтому-то наши интересы на данном этапе и совпадают. Я не набиваюсь к вам в друзья, однако хотел бы попросить, чтобы до того времени, когда мы окажемся в безопасности, вы не делали глупостей и были поосторожней…
