Сергей Зверев - Один в море воин
– Да нет. Просто примета у нас есть такая – если пришли вместе, то и уйти надо вместе. А если по раздельности пришли, то по раздельности и уходить надо. Вообще-то эта примета для того придумана, как мне кажется, чтобы если люди за столом поссорились, то не могли так просто уйти в разные стороны. Но все равно – мало ли… Я вообще-то в приметы верю.
Полундра не был уверен, в примете дело или в том, что девушка боится быть скомпрометированной. Впрочем, по большому счету, ему это было безразлично. По раздельности, так по раздельности. Он взял ключ и вышел из бара.
Номер, в котором жила Франческа, располагался на третьем этаже. Полундра прошел по коридору мимо сидевшей в самом его начале горничной – та внимания на него не обратила ни малейшего. То ли была предупреждена, то ли просто сыграли свою роль форма, уверенное лицо и походка.
Полундра быстро нашел нужный номер, открыл дверь и вошел. Апартаменты оказались богатыми, но не чрезмерно. Тот номер, который предоставили русским морякам за счет шейха, был куда роскошнее. Полундра закрыл за собой дверь, сделал два шага по коридору, и вдруг ему показалось, что он чувствует какой-то странный сладковатый запах.
«Это еще что такое?» – успел подумать спецназовец. Но в этот момент пол ушел у него из-под ног, как палуба корабля во время сильной бури. Полундра не успел даже удивиться – мир перед его глазами померк, съежился, а потом и вовсе погас.
Он рухнул на пол и остался лежать в неестественной позе на красивом пушистом восточном ковре.
8
Первое, что ощутил Тигран Митонасян, придя в себя, была жуткая головная боль. Череп словно пополам раскалывался, боль пульсировала, жгла, не давала толком ни на чем сосредоточиться. Армянин глухо застонал и схватился за голову руками. Сейчас ему казалось, что самое гениальное и полезное изобретение человечества за всю его многовековую историю – это гильотина. Однако через пару минут боль немного поутихла. Ровно настолько, что Тигран смог немного от нее отвлечься и задуматься о чем-то еще. Он помнил, что с ним случилось. Помнил, как какой-то здоровяк треснул его дубинкой по голове на заднем дворе ресторана. Кстати сказать, правой рукой он нащупал на макушке огромную шишку. Но больше он не помнил ничего.
Соответственно, возникал резонный вопрос – где он сейчас находится. Видел армянин только белый потолок с матовым шаром посередине, поскольку лежал на спине. Судя по ощущениям, лежал он в довольно мягкой постели. Вот только что это за постель такая? Ох, хоть бы оказалось, что больница. Нет, маловероятно. Для больницы подозрительно тихо. Хорошо, что хоть руки свободны, значит, он скорее всего не в плену.
«Ладно, нужно как-то определяться в пространстве, – подумал Тигран. – Для начала хотя бы осмотреть помещение».
Шевелить больной головой очень не хотелось, но Митонасян сделал над собой усилие и слегка повернулся на постели. Боль вспыхнула с новой силой, голову словно толстым сверлом просверливали. Тигран снова издал глухой стон. Но усилия и страдания не пропали напрасно. Теперь он мог рассмотреть комнату, в которой находился.
Комната была невелика и очень скудно меблирована. Шкаф в углу, откидной столик у стенки, табуретка рядом с ним. Так, а почему окно круглое? А, ясно, это не окно, а иллюминатор. И комната эта не просто комната, а каюта. Поэтому и стол откидной. Так, куда же это его занесло?
Тигран хотел привстать на постели, чтобы в иллюминатор стало видно что-нибудь еще, кроме неба. Но при попытке оторвать голову от подушки ее пронзила такая острая боль, что Митонасян снова чуть не потерял сознание.
«Лучше пока не шевелиться, – подумал армянин. – В конце концов, я старый человек, мне нужно в первую очередь мозгами работать, а не руками и ногами. Мне точно известно, что я на корабле. Интересно, в плавании он сейчас или стоит в порту?»
Армянин прислушался к своим ощущениям. Кажется, есть качка, причем сильнее, чем когда корабль стоит на якоре. Впрочем, он не специалист, может в этом и ошибиться. Нет, все-таки куда он попал? Может, подать голос? Уж если его долбанули дубиной по голове и похитили, то уж не развлечения ради, наверное. Значит, поблизости должен быть кто-то, кто внесет в ситуацию хоть какую-то ясность. Несколько секунд Тигран колебался – в голове у него промелькнула заманчивая мысль попытаться воспользоваться тем, что за ним сейчас никто не наблюдает, а руки и ноги у него свободны, и сбежать. Но, чуть подумав, Тигран от этой идеи отказался. В самом деле, он на кровати-то приподняться не может, какой уж тут побег. А руки и ноги у него не связаны скорее всего по самой банальной и в чем-то даже обидной причине – похитители попросту решили, что это не нужно, трезво оценив физические возможности своего пленника. Что ж, они правы.
– Эй, кто-нибудь! – крикнул Тигран по-ангийски. Вернее, это ему показалось, что крикнул, а на самом деле едва слышно прошептал. Язык его еле слушался, во рту и в горле пересохло. Разумеется, никакой реакции не последовало. Собравшись с силами, армянин сделал еще одну попытку.
– Эй! Слышит меня кто-нибудь?!
В голове снова взорвалась миниатюрная граната, но на этот раз призыв Митонасяна не остался без ответа. За дверью послышались шаги. Через пару секунд дверь приоткрылась, и в каюту заглянул негр в пятнистом камуфляже.
– А, очухался, – довольно сказал он. – Подожди, сейчас к тебе придут.
И прежде чем Тигран успел хоть слово вымолвить, дверь снова закрылась. Армянин тяжело вздохнул, закрыл глаза и расслабился. Что ж, это, видимо, была какая-то мелкая сошка. А сейчас к нему придет кто-то, обладающий информацией и имеющий право принимать хоть какие-то решения. Это, пожалуй, скорее хорошо, чем плохо.
Ждать пришлось не слишком долго. По внутренним ощущениям Тиграна прошло примерно десять минут до того момента, когда дверь каюты снова открылась. На этот раз посетитель вошел внутрь. Это тоже был негр, но не тот, который заглядывал сюда раньше. Этот выглядел куда старше и солиднее. На нем была белая рубашка, брюки и галстук – немного странное зрелище на корабле. Пахло от посетителя каким-то мужским одеколоном, а лицо у него было самоуверенное. Да, этот явно имел право принимать решения. Следом за ним в каюту просочился первый негр, у него в руках был поднос, который он тут же водрузил на столик. После этого придвинул табуретку к койке, на которой лежал Митонасян, и выскользнул из каюты.
Пожилой негр подошел к армянину, долго молча рассматривал его, глядя, разумеется, сверху вниз. Выражение лица у него при этом было специфическое. Так, вероятно, европейский этнограф девятнадцатого века мог разглядывать папуаса в полной боевой раскраске. Чисто профессиональный интерес, так сказать. Постояв так с минуту, негр изящным движением поддернул брюки и уселся на табуретку.
– Итак, будем знакомы, мистер Митонасян, – сказал он негромко. – Меня зовут Майкл Дримен, я сотрудник одной из спецслужб Соединенных Штатов Америки. Какой именно, вам знать не обязательно. Сразу хочу вас предупредить – мне очень многое известно о вашей жизни в Ираке, поэтому искренне советую быть со мной предельно откровенным.
– Простите, сэр, вы меня с кем-то путаете, – начал Тигран, но негр тут же перебил его:
– Не стоит. Мистер Митонасян, честное слово, не стоит. Мы только потеряем время. Не знаю, как вам, а мне оно дорого. Я прекрасно знаю, что вы – бывший советский подданный. Что работали в Ираке, что в девяностых годах по приказанию Саддама Хусейна занялись изготовлением фальшивых американских долларов. Что после начала операции против Ирака вас эвакуировали через Басру вместе с оборудованием вашего предприятия и значительным количеством фальшивок. Известно, что сухогруз был затоплен по приказу Хасана аль-Бизкека, бывшего полковника президентской гвардии Ирака. Вам достаточно? Может быть, теперь перестанете делать вид, что ни при чем? Подумайте сами, раз уж я сумел все это выяснить, раз уж сумел отыскать вас в Бейруте, неужели есть шанс убедить меня в том, что я обознался?
Тигран молчал. Он был просто шокирован. За последние два года он привык к мысли о том, что его иракское прошлое надежно забыто, что о нем никто и никогда не вспомнит, а если и вспомнит, то не найдет. Выходит, он ошибался.
– Итак, мистер Митонасян, вы готовы побеседовать конструктивно?
– Дайте воды, – глухим голосом попросил армянин. – И обезболивающее какое-нибудь, если есть. Не могу соображать толком, голова раскалывается.
Негр привстал с табуретки, взял с принесенного его помощником подноса бутылочку с водой и упаковку каких-то таблеток.
– Держите. И можете меня поблагодарить за то, что я об этом заранее подумал и позаботился.
– Спасибо, – буркнул армянин, запивая таблетку водой. – И еще одно отдельное спасибо за удар по башке. Честное слово, если я уж так сильно вам понадобился, могли что-нибудь погуманнее придумать.
