Иван Стрельцов - Стихия боли
Утро, как и положено, началось с раздачи заданий на весь день. Полковник Шостак, стоя перед строем пилотажной группы в не привычном для всех камуфляже, а в синем техническом комбинезоне, заговорил:
— Сегодня «Витязи» с соседями работают пешим по летному. Через пару дней начнем слетываться.
«Соседями» называли базирующуюся здесь же, в Кубинке, пилотажную группу «Соколы», выполнявшую ту же программу, что и «Витязи», только на более легких, фронтовых истребителях «МиГ-29». Коронным для обеих групп был совместный пролет ромбом.
— Экипаж «тридцать третьего» работает сегодня на полигоне, — продолжал раздавать задания Кирилл. — Работа предстоит творческая, а именно — реальный воздушный бой. Причем с изюминкой.
Что за «изюминка», никто не стал спрашивать, армейский принцип гласит, что все необходимое начальство само сообщит. Вскоре развод был закончен, все разошлись согласно поставленным заданиям.
Кирилл Шостак вместе с летчицами направился к их самолету, давая на ходу последние дельные советы:
— Значит, так, товарищи офицеры (полковник упорно относился к девушкам только по уставу, избегая имен или фамильярного «девчата»), задание предстоит по-настоящему сложное, с боевым пуском. Тем более что «противник» будет не какая-то летающая болванка типа запрограммированного «Миг-15». Мишень будет радиоуправляемая с нашего КДП, и управлять ею буду я.
— То есть это мы с вами скрестим шпаги? — стараясь спрятать улыбку, вопросительно посмотрела на Кирилла Болотина.
— Именно, — серьезно подтвердил Шостак.
«Су-33» амазонок, как обычно, стоял в конце шеренги истребителей. Благодаря заботе механиков пилотажной группы он сменил масть и из серого гадкого утенка превратился в расписного павлина, ничем не отличаясь от «двадцать седьмых» «Витязей».
— А это что еще такое? — остановилась удивленная Серпень, уставившись на ракету, подвешенную к пилону их истребителя. Длинная и тонкая, она была похожа на карандаш с приклеенными стабилизаторами, напоминающими рыбьи плавники. В красно-зеленых полосах ракета походила на сюрреалистический жезл гаишника.
— А это и есть изюминка, — со скрытым торжеством в голосе произнес Кирилл. — Американская ракета ближнего радиуса действия, «Сайдвиндер» последней модификации.
— А зачем переделывали держатели? — скосив свои миндалевидные глаза на полковника, сдержанно спросила Серпень.
— Клиент всегда прав, — развел руками Шостак. — Многие государства Азии и Латинской Америки закупали долгое время вооружение у США и в других странах блока НАТО и, соответственно, сейчас имеют определенный запас боеприпасов. Наша задача — в случае необходимости продемонстрировать потенциальным покупателям, что «сухих» можно адаптировать и к их залежам. Законы рынка.
— Так что, это не последний полет с изюминкой? — от злости майора Серпень буквально распирало, но она сдерживала рвущиеся наружу эмоции.
— Еще будет необходимо опробовать управляемые ракеты «воздух — земля», — честно признался командир пилотажной группы.
— До встречи в небе, — коротко бросила Наталья.
— Честь имею, — ответив в тон брюнетке, Кирилл козырнул, круто развернулся и быстрым шагом направился в сторону диспетчерской башни.
Когда полковник оказался внутри стеклянного купола, «тридцать третий», уже разогнавшись, оторвался от взлетной полосы и стремительно набирал высоту.
На командном пункте мерцало множество экранов — индикаторов различных радиолокационных станций.
— Как дела у нашего «Неваляшки»? — Шостак обратился к одному из офицеров боевого управления.
— Полный порядок, — ответил тот, сидя за пультом дистанционного управления. — Можем давать команду на взлет.
— Давай, — кивнул командир «Витязей», наблюдая, как оператор щелкает тумблерами на стенде. В авиационном пульте дистанционного управления мало кто мог бы признать родственные черты всем известной «лентяйки». Кроме множества кнопок, тумблеров, клавиш было еще три больших плоских монитора. На один был выведен экран бортового локатора самолета-мишени, на два других выводилось изображение из кабины.
В то время, когда в сторону полигона из Кубинки направлялся истребитель «Су-33», с противоположной, с аэродрома военно-воздушной академии города Жуковского, взлетел «Неваляшка», самолет-мишень последнего поколения, способный загонять даже маститых летчиков-снайперов…
Наталья Серпень, управляя «тридцать третьим», то и дело косила глаз на бортовой компьютер. До полигона было еще три минуты лета, но это отнюдь не означало, что «противник» будет их ждать. Совсем даже наоборот могло оказаться, ведь оппонентом управлял их нынешний непосредственный начальник. И наверняка полковник Шостак не захочет спасовать перед какими-то девчонками и ударить в грязь лицом.
Под брюхом «сухого» растекалось зеленое море лесных массивов, по сторонам можно было разглядеть кляксы населенных пунктов, от которых узкими вихляющими полосами тянулись серые ленты дорог.
«Здесь нас прижучить самое милое дело будет», — неожиданно подумала Серпень, помня по инструкции, что пусковое устройство ракеты разблокируется после пересечения линии границы полигона.
Несмотря на все мыслимые и немыслимые заморочки бравой летчицы, Кирилл не стал прибегать к дешевым трюкам, атакуя «сушку» на подлете.
— Цель, — доложила пилот-оператор Болотина, едва «тридцать третий» оказался над пустырем летного полигона. — Азимут двести тридцать, удаление семьдесят.
— Браво, Кирилл Евгеньевич, со стороны солнца заходите, — буркнула Серпень, закладывая крутой вираж. — Сейчас порезвимся.
Две крылатые машины стремительно сближались, американская ракета «Сайдвиндер» ближнего боя имела дистанцию всего двадцать километров. Ни пилот, ни оператор, тем более, не имели опыта работы с этой ракетой и поэтому не решились делать пуск в сторону солнца (черт его знает, как себя поведет инфракрасная головка самонаведения).
Когда расстояние сократилось до полутора десятков километров, «Неваляшка» сорвался в глубокое пике. Наталья опрокинула свой «тридцать третий», что называется, с ног на голову, устремляясь на перехват мишени.
Воздушные бои истребителей Второй мировой войны метко окрестили «собачьей свалкой». И действительно, на небольшом участке сходились армады поршневых самолетов, а уж дальше, как говорится, «кто кого сгреб, тот того и…». Современный бой на сверхскоростях уже не был хаотичным метанием в общей куче, а имел свои правила. Теперь воздушная дуэль больше походила на кадриль, в которой победит тот, кто перетанцует противника.
Вскоре Наташа смогла отчетливо разглядеть стреловидный силуэт самолета-мишени с двумя длинными колоннообразными двигателями под крыльями. Сперва машина, покрытая агрессивным жабьим серо-зеленым камуфляжем, ей показалась незнакомой, и она даже решила, что это какая-то новая разработка российских оборонщиков. Но вскоре мозг, загруженный самой различной специальной информацией, дал нужный ответ — «легкий перехватчик „Як-28П“».
Самолет, поступивший на вооружение в середине шестидесятых годов советских ВВС и находившийся в строю больше двадцати лет, в свое время считался самым скоростным и маневренным в борьбе с воздушными целями на малых и средних высотах.
«То-то ты меня, голубчик, к земле тянешь», — губы Серпень растянулись в злорадной усмешке, их «тридцать третий» не уступал «пенсионеру» в скорости, а по маневренности даже превосходил. Так что, если «Яком» управлял бы летчик посредственных возможностей, это была бы игра в одни ворота, но, с учетом сидящего за пультом дистанционного управления Шостака, результат мог оказаться неожиданным.
На высоте семьсот метров «Неваляшка» перешел в горизонтальный полет и, включив форсаж, попытался оторваться от настигающего его преследователя. «Су-33» мгновенно сел ему на хвост, пытаясь захватить мишень в прицел.
Система наведения истребителя наконец плотно взяла в визир прицела хвост «Яка», бортовой компьютер самолета стал беспристрастно считывать информацию на блок самонаведения «Сайдвиндера». Секунда до пуска, и «Неваляшка» снова нырнул, совершая классическую «бочку». Прием воздушного боя, разработанный еще в годы Второй мировой войны, позволяющий летчику из преследуемого стать преследователем.
— Врешь! — в запале выкрикнула в микрофон рации Серпень, тут же переключая режимы работы двигателей и потянув ручку управления на себя. Благодаря изменяемому вектору тяги, «тридцать третий» послушно задрал свой нос, изображая знаменитую пугачевскую «кобру».
Пятисекундное торможение в воздухе дорого обошлось «Неваляшке». «Сайдвиндер» настиг его в тот момент, когда мишень завершала «бочку». Светлячок американской ракеты врезался в сопло правого двигателя. Взрыв оказался на удивление мощным, огненный шар из смеси взрывчатки и авиационного топлива разорвал «ЯК» на множество пылающих обломков, устремившихся к земле.
